Легенды танкистов - Андрей Мартьянов

— И не трясите его по дороге! — взволнованно сказал майор. — Блестки будет осыпаться!

— Так точно, сэр! Довезем в лучшем виде, как говорят эти русские!

— Сто восемьдесят восемь тонн нашего «Мауса», — почесал в затылке Отто Фюрст. — Еще семь в довесок. Нас хоть одна бетонка выдержит? Это ж какая масса!

— Бетон в «Варгейминге» делают отличный, — со знанием дела сказал англичанин. — Выдержит. И умоляю, аккуратнее на поворотах! Машина нежная, относитесь к ней, как к хрустальной вазе!

— Это вы про «Маус»? — озадаченно спросил Ганс Шмульке. — Ах, извините. Есть относиться к «Тетрарху» как к хрустальной вазе!

Два дня до часа икс

— Всем доброго ут… — Ганс Шмульке бодреньким шагом вошел в ангар и вдруг запнулся на полушаге. — Эт-то что еще такое? Господа, позвольте!

— Отойдите в сторону, герр ефрейтор! — мимо пронесся менеджер «Варгейминга», нагруженный коробками в яркой упаковке. — Посторонитесь, мешаете! У нас ответственное мероприятие!

— Мешаем? Мы? — возмутился Шмульке. — У нас, между прочим, высадка через полчаса!

Стараниями гостей с центрального сервера ангар преобразился: гирлянды под сводом и на воротах, елка в углу, с потолка падают конфетти — это, конечно, прекрасно, но если бумажная мишура забьется под решетку двигателя, никаких голдовых огнетушителей не напасешься!

Суета сует началась еще второго дня, когда наконец-то прибыли французы. Командование устроило торжественное открытие новой казармы с перерезанием ленточки, оркестром и банкетом в офицерском клубе, причем экипаж Ганса Шмульке на празднование не попал: их пересадили на «Маус» и заставили сгонять на авиабазу за подарочком для Иванов — «Тетрархом».

С раннего утра в рандомных боях творилось нечто уму не постижимое: ИС-4 с «Тапком» в большинстве случаев оказывались в конце списка, а выше можно было наблюдать сплошной железный капут: «Маусы», «Луноходы» и Е-100, отчасти разбавленные тяжелыми французами — кто-то уже успел перевести свободный опыт и купить AMX-50В, поэкспериментировать с новинкой.

По слухам, в песочнице дела обстояли ничуть не лучше — всего несколько минут назад из боя вернулись взмыленные янки с M2lt, сразу начав жаловаться на лютое засилье «Тетрархов». Командир «Комарика», стафф-сержант Ривера, сказал прямо: сегодня на низкоуровневых боях нормальной технике делать нечего, поскольку ленд-лизовские блохи устраивают натуральный свальный грех — только что в Ласвилле наблюдался локальный апокалипсис, когда в кишке над озером остались гореть, не больше и не меньше, восемнадцать английских каракатиц! Это невыносимо!

— Вам еще повезло, — наставительно сказал комиссар Котятко, как всегда старавшийся быть в курсе актуальных новостей и пришедший послушать американцев. — Выезжали поутру на «Черчилле», сами понимаете машина солидная, особенно если кумулятивы в боеукладке держать.

— О скорострельности, господин комиссар, мы вовсе умолчим, — поёжился американец, отлично знавший, что по большому счету «Черч» является забронированным по самое не могу пулеметом на гусеницах. Гроза ЛТ и СТ, страх и ненависть в песочнице.

— Между прочим, массово появились французские B1bis, — продолжил Парамон Нилыч. — Да вы их раньше видели, только в другой инкарнации: трофейный немецкий Panzer B2740 (f), премиум… Для четвертого-пятого уровней вещь далеко не самая приятная. Раньше B1 выезжали редко, а теперь уже целыми взводами кататься начали — мы едва ноги унесли, «Черчилль» все-таки не всемогущ! Вот и спрашивается, что день грядущий нам готовит?

— Вернее, год грядущий, — поправил товарища комиссара Ганс Шмульке. — Боюсь, эйфория от открытия французской ветки у нас пройдет быстро: столь эпохальная новинка как барабанное заряжание способна радикально изменить расстановку сил: в споре взвода «Королевских Тигров» со взводом АМХ-50-100 я бы отдал преимущество лягушатникам — скорость, быстрота поворота башни, упомянутый барабан. Я не успею даже оглянуться, как эта пакость всадит в корму шесть бронебоев и при этом запросто успеет удрать!

— Поживем, увидим, — философски сказал Парамон Нилыч. — Смена тактики неизбежна, это верно. Прошу прощения, должен идти — дела. Сами понимаете, праздники, надо заниматься работой с личным составом.

«Бедные русские, — подумал Ганс Шмульке, провожая взглядом комиссара, — у всех нормальных людей Рождество, Новый год, а им опять придется высиживать на политучебе и слушать доклады по марксизму…»

Громыхнуло, потянуло пороховым дымом и на плац выкатился КВ-220. Пока закрывались ворота ангара, можно было разглядеть знакомый пейзаж: ну разумеется, Перевал. А значит политучеба отменяется…

— Сгружаем, — командир «Розетки» выбрался на броню и жестом подозвал ремонтников. — Шесть канистр! Позовите кто-нибудь мосье Жака, они просили поделиться!

Объявился французский лейтенант. Открыл канистру, плеснул в любезно подставленную кружку добытого на Перевале божественного нектара. Продегустировал.

— Oh, c'est beau! «Genepi»? «Pastis»?

— Samogon, — фыркнул русский. — На что меняемся?

— Два ящика улиток, — твердо ответил мосье Жак. — Консервы, лягушачьи лапки. Крем-фреш, тимбаль, льезон. Гужер, оливье. На ваш выбор, господа!

— Оливье? — командир КВ-220 зацепился за знакомое слово. — Отлично! Нам на всех нужно четыре тазика. По рукам?

— Та… Тазика? — вытаращил глаза француз. — То есть, вы хотите сказать, что салат из рябчиков, каперсов, ланспика, сои-кабуль, раковых шеек и оливок вы кушаете из… Excusez moi, из тазов? На банкете?

— Из чего салат? — в свою очередь изумился офицер с КВ. — Какие каперсы?..

Ганс Шмульке не выдержал, захихикал и зажав рот ладонью быстро пошел в сторону. Ничего-ничего, галлам еще предстоит привыкнуть к веселой жизни на базе и некоторым национальным особенностям.

Мимо, отчаянно топоча и переговариваясь, промчался очередной табун менеджеров «Варгейминга». Было отлично слышно, как старший кричит едва ли не паническим тоном:

— Ёлки! Ёлки забыли на респах вкопать! Дуйте в центральный офис за лопатами! Пока не будет ёлок — никаких вам корпоративов!

— Боже мой, — покачал головой ефрейтор. — До нового года еще два дня, а у нас тут настоящий цирк! Воображаю, что начнется завтра к вечеру…

Исторические сказки

Сокровища Бонапарта

Пролог

— …Они исчезли почти неделю назад, — грустно сказал Быстрый Гейнц. — Черт побери, это же лучший экипаж дивизии! Вошли и не вышли!

— Может быть, стоит отправить внутрь поисковую команду? — предположил Роммель. — Набрать добровольцев…

— Пробовали. С пленным французским офицером в качестве проводника. Эти тоже пропали. Третьего дня.

— Попробуйте позвонить командованию егерей, пускай пришлют горноспасателей.

— А смысл?..

Оба генерала, приехавшие лично взглянуть на «стальной кошмар Эльзаса» и сопровождавшие их штабные мрачно уставились на гигантского угловатого монстра притаившегося на железнодорожной платформе. Выглядело чудовище зловеще, от него ощутимо тянуло холодком, в вечерних сумерках создавалось впечатление, будто по броне скользят огни святого Эльма…

— Эрвин, надо уже что-то решать, — не выдержал изнервничавшийся Гудериан. Давайте сообщим Гейдриху, в Вевельсбург. Пусть пришлет магов из Анненербе!

— Вы спятили, Гейнц, — Роммель поморщился. — Незачем связываться с СС, сами разберемся. Если не вернутся к завтрашнему утру, поднимайте по тревоге комендантскую роту и начинайте прочесывание. Каждый взвод снабдить полевыми рациями! Друг друга из виду не терять! Докладывать обстановку через каждые полчаса! Все поняли? Отставить панику, господин генерал!

16 июня 1940, Франция, железнодорожная станция Брийе

— Очень интересно, — обер-лейтенант Панцерваффе Генрих Кнопке взял со столика перед командирским креслом пухлую книжку с заголовком на французском языке: «Char FCM-2C. Руководство пользователя с приложениями и картами». Повернулся к своему мехводу, ефрейтору Шульцу. — Ты читаешь по-французски?

— Так точно.

— Взгляни…

Экипаж герра Кнопке первым ворвался в оставленную французами деревушку Брийе, сопровождаемый мотоциклистами Pz-II подъехал к вокзалу, командир открыл люк, осмотрелся и вдруг замер. По спине пробежали мурашки. Прямо впереди находился разбитый авиацией эшелон, был виден сошедший с рельсов паровоз. Ничего особенного, если бы не груз, перевозимый эшелоном — он-то и вызвал у обер-лейтенанта состояние близкое к обмороку.

— Шульц, что это по-твоему?

— Это? — ефрейтор вылез из «двоечки» и недоуменно оглядел возвышавшегося неподалеку титана. — Похоже на… На корабль. Может, французы перевозили свои эсминцы из Тулона в Дюнкерк? По суше?