Мадам Гали – 3. Охота на «Сокола» (F-16) - Юрий Барышев

Гали делала все возможное, чтобы отблагодарить Легаре. Сказать, что она любила его? Нет, она не могла себе лгать. Она испытывала к нему чувство благодарности, привязанности. Он внушал ей ощущение надежной опоры, казался ей крепостной стеной, за которой можно укрыться от ненастья.

Гали оценила довольно рискованный шаг, на который он решился и с фиктивным браком, и с необходимостью жить двойной жизнью. Интуитивно она чувствовала, что Анри уже имеет опыт подобной жизни.

Жизнь Гали постепенно входила в упорядоченное русло. Пока ей все нравилось. Она могла вставать когда ей захочется. Она могла проваляться в постели до обеда, потом долго лежать в ванне, любуясь своим телом в огромном зеркале, занимавшем всю стену. Потом она звонила Легаре и узнавала какие у него планы на вечер. Конечно, она понимала, что он не может встречаться с ней ежедневно. У него были семья, дети, множество друзей и компаньонов. Но пару раз в неделю им удавалось проводить время вместе, и этого ей вполне хватало.

С Легаре было и просто, и сложно одновременно. По натуре он был, как и большинство французов, прижимист. Это Гали поняла сразу после того, как вселилась в снятую им квартиру. Все ее попытки что-то переделать или изменить наталкивались на его мягкое, но упорное сопротивление.

Гали это бесило, но внешне она не показывала вида. Она понимала, что Анри и так уже выложил за нее круглую сумму. Но долго так продолжаться не могло, и ей не помешало бы самой зарабатывать деньги. 

Глава 9

…Парижские блошиные рынки — особый мир. Сюда по субботам, собираются маститые и просто коллекционеры, любители старины и, конечно же, туристы. Минуя множество лавочек, чьи витрины завлекали образцами подлинной и фальшивой старины, она легко обнаружила скромный на вид магазинчик. «Похоже, мне сюда». Гали уверенно открыла дверь.

— Мсье Роже Тапи? — прозвучал обворожительный голос, едва замолк дверной колокольчик.

— Я к вашим услугам, мадам.

— Мы договаривались о встрече. Я — мадам Легаре.

— Прошу, — хозяин вышел из-за прилавка и почтительно пододвинул ей чудесное кресло с резной деревянной спинкой и подлокотниками.

Сложен хозяин великолепно, водолазка облегает мускулистый торс и крепкие руки, чувственный рот, жгучие черные глаза. Определенно в ее вкусе. Мсье Тапи в свою очередь незаметно изучал гостью, пытаясь понять, сколь серьезен визит клиентки.

— Мадам, предмет, о котором вы говорили, при вас?

— Да, мсье Тапи.

Осторожно, приподняв сумку обеими руками, женщина положила ее на столик. Тапи понадобилось менее секунды, чтобы, взглянув на данный аксессуар, оценить статус владелицы. Мягкой шелковистой кожи, цвета какао, объемистая торбочка-саквояж от «Эрмес», где спокойно уместился бы том словаря «Лярусс».

Роже Тапи был известен среди серьезных коллекционеров — и не только — как один из немногих профессиональных знатоков и ценителей древней русской иконописи. Через его руки прошло немало истинных сокровищ, попавших во Францию вполне легально. Их вывозили бежавшие от большевиков в первые годы революции семнадцатого года знатные эмигранты, а дети и внуки продавали. Также, немалую часть составляли ценности, вывезенные контрабандой из Советского Союза, нередко — краденые из музейных запасников. Именно поэтому, Тапи держал свою «скромную» лавочку вдали от известных антикварных магазинов, расположенных в центре Парижа.

Гали с удовольствием наблюдала, как поползли вверх брови мсье Роже. Антиквар не верил своим глазам. Древние иконописцы не ставили своих имен на досках, но Роже знал — перед ним творение Мастера. Андрей Рублев или Даниил Иконник? К Роже вернулся дар речи.

— Мадам Легаре, вы действительно намерены продать икону?

— Разумеется, мсье Тапи.

— Тогда — прошу простить мое любопытство, мадам, но в данном случае мой вопрос далеко не праздный. Скажите, откуда у вас это сокровище?

— Не стоит извинений, мсье Тапи, вы совершенно правы. Но, уверяю вас, мне нечего скрывать.

Гали печально вздохнула: придется «вспоминать трагическое прошлое ее аристократической семьи, пострадавшей от большевиков». Она устроилась по удобнее, и тонкий шелк блузки соблазнительно обтянул грудь.

— Я приехала в Париж из Советского Союза: в Москве вышла замуж за француза. Сейчас я жду натурализации. Икона, которую я принесла — наша фамильная реликвия. Я принадлежу к старинному русскому роду… — Последовал тяжелый вздох. — Из нашей семьи никого не осталось. Единственная представительница рода — я. Моя прабабушка Ольга служила фрейлиной при дворе царя Александра II, и государь был необыкновенно расположен к прелестной и юной фрейлине. Вы понимаете?

Немедленно последовал очередной вздох, затем коварная Гали, потупив глаза, бросила из-под ресниц в антиквара обжигающий взгляд. — На двадцатилетие прабабушки император подарил ей эту икону. Потом ее дочь заказала оклад у одного известного мастера.

Слово «дочь» Гали произнесла так проникновенно, с таким значительным оттенком, что не оставалось сомнений, КТО был отцом дочери фрейлины Ольги. И Гали доверительно прикоснулась своими длинными пальцами к плечу Роже.

— Мне удалось вывезти семейное сокровище с помощью французского дипломата, чей статус позволил миновать таможенный досмотр. Он совершил благородный поступок, и я всегда буду помнить о нем.

— Мадам Легаре, поверьте: глядя на вас, вряд ли кто усомнится в пристрастии русского императора. — Уже по уши влюбившийся, Роже старательно направлял разговор в деловое русло.

— Мне жаль, что именно на мою долю выпала миссия освободить вас — правда, за солидную, весьма солидную сумму! — от семейной реликвии. Вы окончательно решили расстаться с иконой?

— Да, я приняла такое решение. Есть некоторые обстоятельства, которые вынуждают меня сделать это. Но, я не хотела бы сейчас их касаться.

— У вас есть какие либо документы, подтверждающие Ваше право на икону? Может быть завещание, письма, опись имущества?

— Нет, откуда? Икона всегда, сколько я помню, была у нас дома и передавалась, как семейная реликвия.

— Да, да я Вас понимаю. Это несколько осложняет дело. Позвольте заметить мадам, — цена подобных сокровищ растет на 10–15 % в год. Поверьте, лучшего способа вложить деньги не бывает.

Гали тяжело вздохнула и потянулась за платочком.

— Ну, хорошо, сделаем так: я сейчас сфотографирую икону и вы ее забираете. За неделю я наведу необходимые справки и, скажем, в пятницу, если вам будет удобно, мы встречаемся в каком-нибудь уютном ресторане. Я расскажу о перспективах продажи иконы. Но, все же подумайте — стоит ли с ней расставаться.

Темпераментный южанин нравился Гали все сильнее. Она быстро прикинула в уме возможные выгоды, которые сулило ей данное знакомство. Одарив антиквара многообещающей улыбкой, она протянула Роже визитку. Гали почти прошептала на прощание: «До пятницы, — мсье Тапи».

В пятницу, как и обещал позвонил Роже.

— Мадам Легаре, добрый день. Я хотел бы пригласить вас в ресторан, вечером в «Les Ambassadeurs».

— Рада вас слышать, Роже, — с оптимизмом пропела Гали. — До вечера.

Так, теперь займемся туалетами. Гали направилась в гардеробную. Боже, как далеко в прошлом осталась арбатская девочка, дочка школьной учительницы, пределом мечтаний которой были английские туфельки «Кларк»! Привычно ловко перебрав обеими руками длинный ряд платьев, Гали выбрала жемчужно-серое, шелковое от «Валентино». К нему — замшевые лодочки, чуть темнее тоном. Разумеется, на высоком каблуке — слабость Гали. В недолгом раздумье, посидев перед десятком раскрытых бархатных ларчиков с драгоценностями, она остановилась на колье из розового жемчуга. С выбором сумочки и перчаток приятная для любой женщины процедура закончилась. Ванна, хороший здоровый сон и вперед — на подвиги. Разве что глоток сухого Мартини? Напиток, полюбившийся еще с Москвы, и ему она останется верна… Позже, Гали станет смешивать Мартини с водкой, но это будет еще не скоро.

Отель «Crillion» расположен в самом сердце Парижа на площади Согласия. Фасад его величественного здания обращен к Сене, привлекая внимание бесчисленных туристов, не оставляя равнодушными вот уже четвертое столетие и парижан.

Ресторан «Les Ambassadeurs» расположен в огромном роскошном зале. Гали, совершенно оглушенная окружающим ее великолепием, собрав в кулак всю волю, пыталась удержаться от рвущихся наружу возгласов восторга. Роже уже ждал ее. Улыбка не сходила с его лица, он был воплощением предупредительности и внимания.

— Чем можете меня порадовать, мсье Тапи?

— Сразу видно, что вы деловая женщина мадам. Может сначала мы поужинаем, а потом перейдем к деловой части? Что бы вас не томить, скажу, что у меня есть некоторые соображения, которые я готов с вами обсудить в более мм…удобной обстановке.