Женщина с зонтиком и перспективами - Валентина Седлова

— Пусик, ты что-то путаешь. Зачем мне ездить на дачу, и главное — когда? У меня тут работы непочатый край, не до поездок. И кто такой Евдокимыч?

Говорил Толя очень даже искренне, и в какой-то момент я засомневалась: а вдруг дед и вправду все выдумал? Не стоит забывать, что у него склероз и маразм вместе взятые.

— Думаю, что Евдокимыч — персонаж из какого-нибудь взятого у соседей чтива. Но увы, это только мои домыслы.

Не знаю, может, мне и показалось, но при этих словах Толя сначала вздохнул как-то разочаровано, а потом, наоборот, обрадовано. А может, это у меня паранойя на почве отрыва от родных пенатов.

Я окинула взглядом кухню и поняла, как же я соскучилась по своей квартире! По этим шкафам со стеклянными дверцами, за которыми гордо сияет хрусталь, по этим занавескам с кружевами ручной вязки, по моим цветочкам…

Цветочкам!!! О ужас! Все растения, включая вечно терпеливые кактусы, выглядели так, словно их сунули в раствор соляной кислоты! При ближайшем рассмотрении у меня создалось впечатление, что их зачем-то вырвали с корнем, а потом кое-как впихнули обратно в горшки, причем парочку явно перепутали местами. Бедные мои цветы пожухли, завяли и без срочной реанимации грозили немедленно отдать концы. Я принялась их спасать.

Когда я сделала для цветов все, что могла, настал черед вызова Толи на ковер. Ей-ей, сейчас я была готова его придушить своими черными от земли руками!

— Чем тебе помешали мои цветы? Зачем ты над ними издевался?

— Лизонька, солнышко, прости, это случайно вышло!

— Что вышло?

— Я их уронил. Я… я… решил посмотреть, как крепится кухонная рама и имеет ли смысл заменить ее на стеклопакет, но подоконник оказался скользким, и я упал вместе со всеми этими горшками. Я не умею с ними обращаться, поэтому посадил их обратно, как мог, и полил водой, вот.

— Ты поэтому хромаешь?

— Хромаю?… Ах, да, конечно же, именно из-за этого! Я так разбил себе колено! А представляешь, что было бы, если б я ударился головой!

Что-то засвербило у меня в мозгу, когда он сказал про колено, но я так и не смогла схватить ускользающую мысль за хвост.

— Ладно, а теперь показывай, как идет твой ремонт. Собственно говоря, я именно за этим сюда и приехала. Уже успел вернуть паркет на место? А обои поклеить?

Слова про обои застряли у меня в глотке, когда я увидела, как именно продвигается ремонт. Вширь и вглубь. Толя продолбил перфоратором множество гнезд в капитальной стене, словно собрался устроить здесь общежитие для ласточек, или готовился к конкурсу на звание лучшего дятла района. И конечно же, паркетом здесь и не пахло. Ровно как и обоями.

— Толя, что это такое?! Ты же обещал, что вернешь комнате первозданный вид! Прошло уже больше недели, а здесь стало еще кошмарнее! Ты что, водишь меня за нос?!

А кстати, неделя. Целая неделя. На что он мог ее потратить? Чтобы изобразить из стены ласточкину скалу, потребовалось максимум полдня. Чтобы кокнуть мои цветы и прийти в себя после падения с подоконника — еще полдня. Итого один день. Но не неделя же!

И тут я совершенно четко осознала: мне все равно, чего там добивается Толя. Главное — что мне этого не надо. И я уже морально готова нести соответствующие траты и лично подбирать бригаду строителей, чтобы избавиться от этого бардака раз и навсегда. И от Толи тоже.

— Толя, иди сюда! — как можно более спокойно сказала я.

— Да, малыш?

— Толя, убирайся из моей квартиры на все четыре стороны.

— Не понял?

— Тебе на китайском объяснить? В твоих услугах я больше не нуждаюсь. Ты превратил мою квартиру в бомжатник, ты выселил меня отсюда, ты потратил мои деньги, не посоветовавшись со мной, ты изуродовал мои цветы. Я больше не хочу и не буду это терпеть.

Толя ничего не ответил, а просто подошел ко мне и обнял, что было силы. В его медвежьих объятьях мне разом перестало хватать воздуха, и я грешным делом подумала, что меня собираются придушить.

— Лиза, я не могу жить без тебя. Пожалуйста, будь моей женой! Я так хотел сделать тебе приятное, но видишь, оказалось, что строитель из меня не самый умелый. Но я обещаю исправиться! За мной ты будешь жить, как за каменной стеной! Ты никогда не пожалеешь, что выбрала меня!

От нехватки воздуха перед глазами начали плясать цветные зигзаги, и я не особо вслушивалась в бред, который нес Толя, решая насущную задачу — не задохнуться. Неужели это происходит со мной, здесь и сейчас? И черт побери, я совершенно не собираюсь подыхать в лапах доморощенного Отелло. У меня другие планы на жизнь, извините.

И тут раздался спасительный телефонный звонок. Толя растерялся, перестал нести ахинею и ослабил свою хватку. Я немедленно этим воспользовалась и со словами: «сама отвечу», подбежала к телефону.

— Здравствуй, Лизонька! Как там у вас дела?

— Здравствуй, мама! Все в полном порядке, дедушка передает вам с папой привет.

— Лизонька, ты хорошенько подумала? Может, все-таки съездишь к нам? Нет, не навсегда, просто погостишь, посмотришь, как мы живем, познакомишься с нашими коллегами…

— Мамочка, мы уже столько об этом говорили, что я заработала мозоль на языке. К вам я не поеду, лучше вы к нам почаще наведывайтесь.

— Ох, Лиза, у нас такой плотный график работы! Папа только что получил грант и приступил к очередному этапу эксперимента. А я готовлю отчет об исследованиях…

— Мама! — совершенно недипломатично перебила я матушку, памятуя о том, что о своей работе она может распространяться до второго пришествия, — скажи, пожалуйста, кто такой Евдокимыч?

В трубке повисло напряженное молчание.

— Мама, алло, ты меня слышишь? Кто такой Евдокимыч?

— Никто, — подозрительно легко отозвалась матушка. — Я не знаю такого человека.

Простите, обдурить меня родителям удавалось только в глубоком детстве. Я прекрасно чувствую, когда мне говорят правду, а когда в голосе сквозят фальшивые нотки. Поэтому мамин фортель не удался.

— Подозреваю, что ты действительно не знаешь его лично, но то, что ты что-то о нем знаешь — сомнению не подлежит. Так что выкладывай, я жду.

— Лиза, это — страшный человек. И слава Богу, что его уже давно нет на свете. Я бы была очень признательна тебе, если бы ты перестала копаться в этой грязной истории.

— Какой истории, мама?

— Не цепляйся к словам! И вообще — это дед тебе про него рассказал, да? Так вот, мой тебе совет: забудь. Чем меньше вспоминаешь о некоторых людях, тем лучше. Евдокимыч — не тот человек, чью память стоит ворошить. Все, дорогая, я спешу, бай-бай, передавай привет своему Толику — очень милый молодой человек!…

Значит, Евдокимыч — это никакой не книжный персонаж, как я на то надеялась, а реально живший, да к тому же еще и человек, о котором лучше не вспоминать. И судя по всему, мама его лично не знала, зато вдоволь наслушалась рассказов о нем, и скорее всего — от деда. Больше не от кого. Так что же это получается: раз Евдокимыч — реален, значит, и его кровавое бриллиантовое наследство — тоже?