Альфа-самец. Мочи их, Президент! - Роман Антоновский

Волков, наоборот, был негласным лидером команды технократов, на которую Семенов возлагал большие надежды. Молодые, энергичные, образованные ребята полны желания менять свою страну к лучшему, а не грабить ее богатства, как их предшественники.

В принципе, самая яркая личность среди технократов — заместитель президентской Администрации Ростислав Коротков, активно занимавшийся молодежными движениями и продвигавший инновационные политтехнологии, от блогосферы до идеологических заказов в СМИ, на ТВ и в организации молодежных мероприятий. Он подходил идеально — в меру жесткий, амбициозный, но осторожный и отличный стратег. Кроме того, его побаивались даже силовики.

Проблема состояла в том, что Коротков любил действовать вторым эшелоном; выражаясь футбольным языком, он был нападающим, атакующим из глубины поля, и не любил оказываться на острие. Короткову доставляла удовольствие именно роль серого кардинала. Он с большой неохотой посещал официальные мероприятия, предпочитая находиться в тишине своего кабинета, где плел сеть интриг, создавал концепции политических кампаний и разрабатывал государственную стратегию. Многих чиновников старого призыва Коротков, мягко говоря, раздражал. Он не ездил с ними на охоту, не ходил в баню, не обсуждал футбол и грудь новой секретарши. Наоборот, безвылазно сидел в своем кабинете, но при этом умудрялся знать все про всех и держать руку на пульсе последних событий. Свое общение с коллегами Коротков старался свести к минимуму, но охотно переписывался по всем вопросам по электронной почте, активно пользовался аськой и скайпом и мечтал перевести всю кремлевскую номенклатуру на электронный стиль общения в интранете.

Конечно, Коротков не отказал бы Семенову в его просьбе стать преемником. Но российский народ, пожалуй, вряд ли примет холодного технократа.

Тот же экс-президент Вильченко довольно долго испытывал терпение русского народа именно благодаря своему имиджу русского сибирского рубахи-парня, который пьет водку, трахает румяных баб и ругается матом. Народ, как обычно, тешил себя надеждой, что Вильченко вот-вот задумается о нуждах простых граждан, спустившись с Олимпа, решит все проблемы. А если что-то в стране не так, то лишь потому, что правильные приказы доброго рубахи-парня Вильченко плохо исполняет начальство на местах. Русская вера в непогрешимого царя-батюшку за неимением белых монархов и красных генсеков распространилась и на первых российских президентов. Виктор тоже с удовольствием пользовался этой чертой. Его тщательно продуманный образ собранного волевого военного как нельзя кстати пришелся после разбитного веселого Вильченко.

Простые труженики были не в курсе, что русскую водочку Вильченко закусывает заморским фуа-гра и в баню ходит в компании американских советников и российских олигархов. А на нужды простого народа положить он хотел с прибором, как и все демократы-реформаторы.

Так, Коротков отпадает. Все-таки от блока продвинутых технократов надо брать Волкова. Кто еще может быть?..

Сидоров — товарищ по оружию и самостоятельный мужик. Явно порадует всю мужскую половину страны и консерваторов. Классический образец твердой руки; пожалуй, если захочет, может прикрутить гайки посильнее, чем сам Семенов. Зато меры не знает ни в чем. Виктор вспомнил, как в Афгане Сидоров расстрелял чуть ли не половину кишлака, когда подстрелили их друга Сеньку Федотова.

…Рота советского спецназа вошла утром в кишлак, где, по наводке симпатизирующего коммунистам жителя, якобы хранили оружие для душманов. Зачистка прошла спокойно, боевиков не нашли, но небольшой схрон с гранатами и ручными пулеметами вскрыли. В этот момент прапорщик Федотов зашел в один из домов попросить воды. Лишь только он переступил порог, маленький десятилетний мальчик тут же выстрелил в него из пистолета. Не знаю, что он там подумал — то ли сестру охранял, то ли действовал по наводке моджахедов. Но, так или иначе, пуля вошла точно в шею прапорщика, перебив сонную артерию. Сенька Федотов, балагур и главный гитарист роты, умер почти мгновенно, обильно залив русской кровью красноватый кишлачный грунт.

Сержант Сидоров отреагировал первым. Пока остальные бойцы начали рассредоточиваться по кишлаку, а кое-кто бросился к телу Федотова, он спокойно вскинул автомат и, не сходя с места, открыл огонь по собравшимся на площади жителям. Когда его скрутили свои же, в грязной афганской пыли лежало 15 трупов. Той же ночью Сидорова отправили на гауптвахту; сторожил его забайкальский земляк Семенова из соседней деревни, откуда родом был отец Виктора. Забайкалец пустил Семенова внутрь, и они до утра пили с Сидоровым разбавленный медицинский спирт за упокой мятежной федотовской души… Эх, Петька, Петька, кто думал тогда в грязных окопах, что через много лет не будет уже той страны, ради которой они воевали, а придется вместе управлять ее огромным осколком, отчаянно не давая ему пойти на дно.

Так, а Волков? Определенно, он понравится всем женщинам; также его благосклонно примет оппозиция и мировое сообщество. Симпатичный, спокойный, всегда изысканно одетый, современный. Не такой, конечно, технократ, как Коротков, но с интересом отслеживающий инновации в разных сферах. Демократы явно увидят в нем надежду на либерализацию курса, заложенного Семеновым. А вот тут они ох как ошибаются! Волков еще в универе разделял достаточно жесткие и радикальные взгляды Виктора. Да и сейчас, не афишируя себя, он принимал активное участие в разработке самых жестких законов, принятых при Семенове. И потом, для Клуба Волков — более приемлемая кандидатура; хотя он и считается человеком Семенова, но на окружающих производит впечатление человека демократичного склада ума. И только немногие знают, что Мишка совсем не такой.

Да, с кандидатами более или менее понятно. Надо еще с пиарщиками посоветоваться и начинать гонку. А пока посмотрим, кто как себя проявит, а там видно будет…

Виктор потянулся и задремал. Синекрылый самолет через час должен был сесть в Москве… Дома он планировал наконец-то повидаться со своими родными, которых не видел вот уже целую вечность. Семья занимала в сердце Семенова такую же важную роль, как и Родина.

Семья Семенова состояла из жены и двух дочерей. Женился он рано, как и многие его ровесники. В советское время молодежь быстро обзаводилась семьями: при всех своих минусах, тогдашняя власть хорошо заботилась о своем народе. Да, советский народ не жировал, но и нищета была для жителей Советского Союза чем-то из разряда легенд. Тогда все знали, что у тебя всегда будет работа и бесплатная медицина, а у детей — бесплатное качественное образование.

Виктору многое не нравилось в советской власти, но в будущее в молодости он смотрел с оптимизмом. Не то что сейчас, когда, став Президентом России, он не знает, что ждет его и страну завтра: блестящий успех или оглушительный провал. Каждый новый день Семенова представлял собой нескончаемую борьбу, постоянное сражение с самим собой, внутренними и внешними врагами.

Семенов женился сразу после Афгана. До войны у него не было серьезных отношений с девушками — так, пара романчиков; да и в Афгане, когда рядом гибли боевые товарищи, а смерть жарко дышала в ухо, было не до романтики.

Светлана очаровала Виктора с первого взгляда. Он познакомился с ней на даче своего школьного друга, который поступил во ВГИК и вращался в кругу богемы и золотой молодежи. Она была дочкой средней руки режиссера документальных фильмов и тренера по художественной гимнастике. От отца унаследовала рассудительность, от матери — грацию и страсть к спорту. Сама Светлана увлекалась гимнастикой и танцами; впрочем, и там, и там остановилась на уровне первого разряда, а в начале 80-х стала студенткой актерского факультета того же ВГИКа. Виктор сразу ей понравился — статный молодой офицер, прошедший Афган, выглядел зрелым и уверенным в себе на фоне изнеженных рафинированных модников, которые в изобилии вились вокруг Светланы в институте. После этого дачного знакомства они начали встречаться.

Виктор любил вспоминать их первый поцелуй.

Была теплая майская московская ночь. Их компания возвращалась на электричке с очередной дачной тусовки — три девушки и трое парней. В вагон вошли пятеро цыган. Поначалу они просто пялились своими маслеными глазками на девушек, а потом направились в их сторону. Виктор уже знал, что сейчас будет драка, после Афгана интуиция у него особенно обострилась. Он перехватил горлышко пивной бутылки, которую держал в руках, вылил остатки пива себе под ноги и резко ударил одного ехидно улыбавшегося цыгана бутылкой по голове; тут же образовавшейся розочкой порезал лицо второго. Девушки завизжали и бросились в тамбур. Все, кроме Светланы, которая бросила свою бутылку в цыган и, удачно попав, вырубила третьего. Оставшиеся двое выхватили велосипедные цепи и бросились в драку. Двое спутников Виктора, студенты МГУ Семен и Никодим, в меру своих скромных возможностей попытались оказать сопротивление, но были моментально повержены ударами цепей. Злобно матерясь, цыгане почти настигли Светлану, но тут между ними встал Виктор. Он правильно выбрал позицию между скамейками: подойти к нему вплотную мог лишь один враг. Используя свои боевые навыки и ловко орудуя розочкой, Виктор сумел отбиться от цыган, которые, обливаясь кровью, убежали из вагона. Однако один удар цепью по голове все-таки Виктору достался. Струйка крови побежала по его подбородку, и Светлана, молча вытерев ее своим головным платком, внимательно посмотрела на Виктора и крепко поцеловала его в губы.