Альфа-самец. Мочи их, Президент! - Роман Антоновский

Однако гидра съела свою собственную голову, или скорпион ужалил себя собственным хвостом, как вам будет угодно. Сталин стальной рукой передавил глотку змее, которая высасывала из страны и ее народа последние соки. Маленький сухорукий грузин снова вернул русский народ на орбиту большой истории; он уничтожил своих недавних соратников-ленинцев и мобилизовал русский народ на великие экономические, политические и военные свершения. И после его смерти продолжалось развитие уже русского государства. СССР был многонациональной страной, но скрепами его огромного мощного тела была русская культура, язык и, что немаловажно, кровь. Почти во всех столицах союзных республик от Средней Азии до Прибалтики жили большие русские диаспоры, а местных князьков контролировали русские секретари обкомов партии, назначенные из центра.

Виктор вздохнул в такт своим печальным мыслям. Он и сам чувствовал, что формат советского государства себя изжил. Мир стремительно менялся, должен был поменяться и Советский Союз. Реформы напрашивались. К сожалению, благую идею, как всегда, подвели бездарные исполнители.

Вообще-то слабое исполнение — бич всех блестящих идей. Сколько великолепных мыслителей за всю свою историю рождало человечество? И что? Да ничего! Они прославились как гении, но не изменили низменную сущность быдловатого большинства.

Даже нацизм, который стал жупелом всего негативного для самых разных, нередко враждующих друг с другом людей, изначально выглядел вполне благородно. Философы калибра неподражаемого Ницше, чьи работы легли в основу мировоззрения Гитлера и его сподвижников, главной задачей обновленного человечества видели выведение новой породы гомо сапиенс — идеального человека. Красивого, сильного, умного. Эдакого Тарзана с интеллектом Вассермана. А что в итоге? Нацистские бонзы, сами часто не блиставшие арийским происхождением и породистой внешностью, стали уничтожать всех, кто, по их субъективному мнению, был тупиковой ветвью эволюции человека прямоходящего.

То же вышло и с коммунизмом. Друзья-бородачи хотели уравнять в правах всех людей мира, дав широким массам те блага, которыми доселе пользовался лишь ограниченный круг финансовой и аристократической элиты. Весьма благородная цель возвысить уровень жизни рабочего до фабриканта. А что сделали коммуняки? Уравняли всех в нищете. Если раньше купцы кутили, дворяне шастали по балам, а рабочие пыхтели в цехах, то теперь все слои населения России одинаково грустно сосали… хм… лапу в своих однотипных робах и давились баландой из одних и тех же ингредиентов. Дальше пошел только Пол Пот, который вообще физически уничтожил всех тех, кто напрямую не относился к рабочему классу, а оставшихся в живых уравнял не то что в нищете, но в практически животном состоянии живых зомби.

Во имя идей гуманизма и толерантности войска НАТО не первый год утюжат черепа непокорных по всему миру. Этими же идеями прикрывается и неокапитализм с неоимпериализмом во имя своего единственного бога — наживы и извлечения максимальной выгоды…

Прямо в военном аэропорту Ачинска Семенов принял душ, переоделся в свежее белье и новый костюм. Через сорок минут его ждал самолет, который должен был вылететь в Италию. Основные главари кавказских террористов уничтожены неизвестным мстителем, теракт в Щепинце предотвратили спецслужбы, на развалинах ГЭС все под контролем министра по чрезвычайным ситуациям, а в Милане его ждали важные переговоры. Несмотря ни на что, президент обязан заниматься внешней политикой и общаться с лидерами ведущих стран…

В расстегнутой на груди рубашке Семенов по-ковбойски развалился на диване личного самолета и, смакуя, пил маленькими глотками черный ароматный кофе.

— Виктор Викторович, мы скоро будем снижаться, хотите конфету? — услужливо спросил молодой референт Вадим.

— Спасибо, Вадим, не стоит. У меня было столько взлетов и посадок, что уже не замечаю перегрузок. Во сколько начинается встреча?

— Так, сейчас точно скажу. — Вадим открыл свой органайзер и достал коллекционный «Паркер», который в свое время ему подарил сам Виктор. — Мы приземляемся в миланском аэропорту в полдень. Поскольку встреча носит секретный характер, естественно, о нашем прилете никто, кроме нужных людей, не знает. Нас встречают представители итальянских спецслужб и сразу везут на виллу Бернаскони. До четырех можно отдыхать, а в половине пятого начнется встреча. Вас просят не опаздывать.

— Как же, не опаздывать! Сильвио будет первым, кто опоздает. Сказал в половине — нарисуется к пяти. Все-таки итальянцы очень непунктуальная нация. Я до сих пор удивляюсь, как они умудрились создать такую развитую страну. Впрочем, у итальянцев ситуация почти как у нас. Есть богатый развитый Север, где зарабатываются в основном деньги страны. И есть нищий Юг, с безработицей и мафией.

— А в России разве не так? — возразил Вадим. — Есть Северная, Центральная Россия, промышленные Сибирь и Урал, где зарабатываются основные бюджетные средства. А есть Северный Кавказ, к примеру, полностью дотационный регион, да еще огромные бабки приходится тратить на войну с исламистским подпольем. А нельзя его совсем отсечь?

— В том-то и дело, что нельзя. Пока они с нами, мы хоть как-то можем их контролировать. А если уйдем мы, придут турецкие спецслужбы, ваххабитские эмиссары, и получим криминально-террористическую дыру наподобие Косово. Оружие, наркотики, работорговля, исламский терроризм сразу полезут оттуда. Ни в коем случае нельзя упускать эту территорию!

Помнишь пословицу: «Отдай врагу палец, он откусит тебе всю руку?» Не забывай об этом, Вадим, и будь всегда начеку. Когда мы по указке олигарха Марковского, который имел там свои гешефты, дали независимость Чечне, что получилось? Не прошло и полугода, как они полезли в Дагестан.

— Хорошо, что он уже сидит! — воскликнул Вадим, вскидывая густые брови.

«Сидит он, ядрена матрена, — выругался про себя Семенов. — С полюса холода умудрился сбежать… Вот же гадина, отовсюду вылезет. Надо было выносить на референдум вопрос о снятии моратория на смертную казнь, жить стало бы лучше. Странно, что журналюгам пока никто не слил инфу о его побеге».

Самолет плавно снижался, разрезая солнечный воздух Милана.

Сегодня ему предстоял тяжелый день. Встреча могла продлиться более нескольких часов. А зная неугомонный характер итальянского премьера, можно было не сомневаться, потом его ждала не менее насыщенная вечеринка. Бернаскони и работал много, и отдыхать умел на полную катушку.

Италия, как обычно, встречала русских гостей отличной погодой. Виктор с удовольствием потянулся и всей грудью вдохнул воздух гостеприимной страны, пахнувший полевыми цветами и чуть сладковатыми специями.

У трапа дорогих гостей уже встречали улыбчивые загорелые офицеры итальянских спецслужб. Если вы привыкли к серому облику классического спецагента, который мог бесследно затеряться в любой толпе, итальянские парни вас немало бы удивили. Дорогие пижонские часы и костюмы, фигурные бакенбарды и эспаньолки, блеск мужской косметики. Такие особисты везде будут выделяться.

Первым стоял рослый Паннони, классический альпийский блондин, в свои неполные сорок лет был уже замом шефа итальянской разведки.

Виктор и Вадим сели в «Мерседес», охрана президента вместе с итальянцами расположились в трех джипах сопровождения.

До резиденции Бернаскони было около получаса езды. Вадим уткнулся в ноутбук с набросками президентских речей, а Виктор отстраненно отвернулся к окну. Цепкий взгляд разведчика привычно сканировал пышные апеннинские пейзажи.

«Мерседес» качнуло на повороте, и Семенов вышел из оцепенения. Мягко шурша шинами по гравию, представительная автоколонна подъехала к вилле Бернаскони. Кованые железные ворота, загремев, разъехались, впустив высоких гостей во внутренний дворик. Мулат-привратник в форменном кителе услужливо распахнул заднюю дверь автомобиля.

А к Виктору на всех парах уже несся, пренебрегая дипломатическим этикетом, загорелый подтянутый Бернаскони. Даже инъекции ботокса, которыми он баловался не первый год, не сумели заморозить его богатую южную мимику. Гладкое лицо лучилось радушием, и лишь маленькие ледяные колючки в глубине голубых глаз напоминали о том, что перед вами матерый политик и опытный интриган.

— Май френд, хау ар ю! — отпихнув в сторону привратника, бросился на Виктора экспансивный Бернаскони и заключил его в свои объятья.

Сдержанный Семенов слегка приобнял своего коллегу. Рядом тут же нарисовался Вадим, который в совершенстве владел пятью языками и, помимо референтских, выполнял при российском президенте и функции переводчика. По-английски Бернаскони говорил бегло, но с таким количеством грамматических ошибок, что иногда помощь переводчика была просто необходима. Впрочем, благодаря Вадиму, Бернаскони сейчас говорил по-итальянски.