Штурмовая пехота (СИ) - Казаков Дмитрий Львович

— Время вышло, — объявил Шредингер. — Ричардсон, у тебя есть приятель дрищей. Настучал ли он им на нас — это мы потом разберемся, а сейчас его используем… — он сделал паузу, и уставился на меня, но я не опустил и не отвел глаз: пусть несет свой бред, я при чем. — Сунем под пули. Так что ноги в руки, третье отделение, и вперед…

Нам выпала задача изображать ложную группу прорыва.

С отключенными экранами выскочить на поверхность, шарахнуть очередями по дрищам, вытянуть их на себя и увести подальше на запад, к дредноутам или даже за них. Чтобы за нашей спиной остальные смогли выбраться и во все лопатки почесать на восток, унося самое ценное — ключ и девушек «человеческого облика».

— Панацы, вы как, завещание написали? — бодро спросил Эрик, пока мы проверяли состояние автоматов и запасы амуниции.

— Не каркай! — огрызнулся на него Фернандо.

Ага, и тебя проняло, безволосый!

— Удачи, да пребудет с вами Аллах, — пожелал Хамид — ему как носителю блока связи придется остаться с комвзвода.

— К черту, — Ричардсон обвел нас внимательным взглядом. — Ну, пошли!

И он полез вверх, сначала по лестнице, затем по скобам на потрескавшихся стенках колодца. Я потащился за ним, цепляясь одной рукой, а в другой сжимая приготовленную к броску гранату.

Снизу донеслось надсадное сопение Васи.

Комотделения откатился в сторону, я рывком выбросил себя на поверхность и прыгнул в другом направлении. Мгновения с поднятой головой мне хватило, чтобы оценить обстановку — палящее белое солнце в зените, алое тоже довольно высоко, и вокруг серые, разлохмаченные фигуры со стреляющими палками в лапах.

Граната кувырнулась в воздухе, застрочил автомат Ричардсона, Вася вылетел из колодца словно черный и очень злой джинн из бутылки.

— Получи! — заорал он, но крик потонул в грохоте разрыва.

Атака наша была чистым безумием, но видимо по этой причине она и застала дрищей врасплох. Они засуетились, и пока соображали, что делать, на поверхности оказалась половина отделения.

— На прорыв! — заорал Ричардсон, и мы повскакали на ноги, взмесили барханы обутыми в берцы ногами.

Две очереди сошлись на враге, что закрывал нам дорогу, и он пошатнулся, бросился в сторону. Второй появился справа, и бежавший рядом со мной Рашид споткнулся на ровном месте, калаш его опустился, глаза выпучились от боли.

— Держись, — сзади налетел Вася, подхватил раненого, потащил на себе, не обращая внимания на его стоны.

Неожиданно перед нами оказалось пустое пространство и два куба, один закутан в апельсиновое сияние, второй в пронзительно-голубое.

— Ходу! — Ричардсон оглянулся. — Нагахира, Сыч — замыкаете! Макунга, уколи его! Перевяжем потом!

Я подскочил к Васе, на ходу выдернул из кармана разгрузки чехол под шприц-тюбик: удобная штука, в нем лекарство сохранится в целости. Рашид даже не вздрогнул, когда игла вошла ему в предплечье, но тут же обезбол подействовал, и раненый немного расслабился.

А мы уже мчались дальше.

Комотделения вел нас точно посередине между кубами, в точку, где сходились, но не смешивались два облака света.

Оглянувшись, я убедился, что дрищи остались за спиной, но все же погнались за нами. Разбились на две группы, одна ушла чуть правее, другая левее, видимо чтобы не дать нам уйти, но двигались они явно не на максимуме скорости.

Ну и куда им спешить?

Но дальше, там где остались вырытые нами ямы и распахнутые люки, на поверхности полезли фигуры в шлемах и камуфляже — одна, вторая, третья с горбом рации на спине, потом несколько женщин. Отлично, мы свою задачу выполнили, отвлекли врага и дали остальным уйти подальше.

Осталось выжить самим.

В светло-голубое свечение я окунулся, словно в воду, и судорожно сглотнул загустевший воздух. Обнаружил, что вместо левого колена у меня снова протез, что я не бегу, а ковыляю, а истошный, злобный голос внутри верещит «Инвалид! Инвалид! Серов — инвалид!».

— Стряхните их с меня! — завопил кто-то рядом. — Они кусаются!

— Экраны! — донесся спереди крик Ричардсона. — Включили!

Я вскинул руку ко лбу и нащупал крохотное утолщение на обруче, которое следовало нажать. Тут же все стало как надо, жуткое видение исчезло, и даже бирюзовое свечение вроде бы потеряло яркости.

Этот куб ударил по нам, и вытащил из подсознания худший страх каждого.

— Помочь? — спросил я у Васи, который продолжал тащить Рашида, тот безвольно болтался, словно огромная кукла, и почти не перебирал ногами, правая штанина потемнела от крови.

— Ничего, справлюсь, — дышал Макунга тяжело, на висках вздулись толстые жилы.

— Экран включу, — я активировал прибор на шлеме Рашида, чего тот похоже не заметил, поскольку был на грани сознания.

Голубое сияние закончилось неожиданно быстро, перед нами воздвиглась серая, уходящая в вышину стена дредноута с ползущими по ней бликами.

— Пять, шесть, семь, восемь… — считал Ричардсон выбегающих из светящегося тумана бойцов. — Пятнадцать… одного нет, проклятье! Хотя мы же Хамида забыли! Туда,быстрее!

В той стороне, куда указывал комотделения, виднелся очень удобный бархан, достаточно высокий, чтобы за его гребнем устроить засаду.

Но мы не успели, мы только подбежали к его подножию, когда из сияния начали появляться дрищи. Первый сгустился из него словно призрак, рядом нарисовался второй, третий очутился у них за спиной.

Да, их было меньше трех десятков, немного, но на нас вполне хватит.

— Достали, — констатировал Ингвар, втыкая в автомат полный магазин. — Вжарим им?

— Погоди, — я вскинул руку.

— Ты чего раскоман… — начал Ричардсон, но тут и он заметил то, что мне бросилось в глаза практически сразу.

Дрищи не спешили гнаться за нами, они вертели черными головами в капюшонах, словно принюхивались, и вид у них был растерянный. Оружие в чешуйчатых лапах не смотрело в нашу сторону, каждый целился куда хотел… они нас не видели!

Это что, виной всему включенные экраны?

Система восприятия дрищей построена на тех же принципах, что и у созданий полигона, столбоходов и безголовцев?

— Тихо, — сказал Ричардсон. — Стоим на месте, и не двигаемся.

Мы замерли, и стало слышно, как между кубами шуршит ветер, как грохочут выстрелы очень далеко на востоке — видимо не соврал Нгуен, нападение на часть все же состоялось. Дрищи собрались в кружок, встали голову к голове, и к прочим звукам добавилось протяжное шипение, от которого саднило в животе и хотелось зажать уши.

А затем они выстроились цепочкой и ушагали на юг, скрылись из виду.

— Как хорошо-то, — пробормотал комотделения. — Макунга, что там с Рашидом.

— Так это, помер он, — сказал Вася. — Истек кровью.

Рашида мы похоронили неподалеку от дредноута, зарыли в песок и постояли, обнажив головы.

А затем хлебнули водички из термосов — эх, немного ее там осталось — выстроились в походный порядок и двинули на восток. Шредингер и остальные встретят нас у девятого куба, и дальше мы пойдем вместе — к пролому в заборе, через который на полигон и проникли.

В тот момент, когда шагавший впереди Сыч вступил в бирюзовое свечение, оба куба мигнули и погасли.

— Это еще что за шутки? — сказал Ричардс.

Кубы тут же вспыхнули снова, но не равномерным, цветным сиянием, а пульсирующим белым. От него мгновенно заболели глаза, захотелось нацепить черные очки, которые я, в отличие от Васи, так и не купил.

Тяжелое гудение надвинулось сзади, точно гул неспешно катящегося по рельсам исполинского паровоза. Оглянувшись, я увидел, что белые и синие блики исчезли с боков дредноута, их место заняли желтые и лиловые искры, неторопливо ползущие сверху вниз, точно замедленные капли дождя.

Система безопасности полигона что-то переключила внутри себя, возможно перешла на новый режим, и весь вопрос — чем это грозит нам?

— Да укрепится моя священная плоть, — одними губами, еле слышно произнес случившийся рядом Симон, и я не выдержал — вздрогнул.