Философские обители - Фулканелли

Немудрено, что архимики взялись за изучение соединений железа, дабы выделить компоненты красок. Этому благоприятствовала лёгкая, в один приём, экстракция серной и ртутной составляющих данного металла. Зато немыслимо трудно вновь соединить эти элементы, которые даже в чистом виде энергично препятствуют всем попыткам образовать из них новое вещество. Мы не станем касаться решения этой проблемы, так как наша цель лишь доказать, что архимики всегда манипулировали только с химическими материалами и использовали только химические приемы и методы.

При спагирической обработке железа для преодоления силы сцепления прибегают к бурной реакции с кислотами, обладающими сродством с металлами. Обычно при этом берут железистый колчедан или металлические опилки. В последнем случае необходимо принимать особые меры предосторожности. Колчедан же достаточно тонко размельчить, и порошок при сильном перемешивании один-единственный раз раскалить на огне докрасна. Охладив, порошок вводят в широкую колбу с четырёхкратным (по весу) количеством царской водки, после чего содержимое колбы доводят до кипения. Через час или два ему дают отстояться, жидкость декантируют, а на оставшуюся массу выливают равное количество царской водки, которую кипятят, как и в предыдущем случае. Кипячение и декантацию продолжают до тех пор, пока колчедан на дне сосуда не побелеет. Экстрагированные фракции собирают вместе и фильтруют через стекловолокно, а затем концентрируют, медленно отгоняя из реторты жидкость. Когда остается примерно треть первоначального объёма, в реторту по частям наливают некоторое количество чистой серной кислоты при 66° (60 г на полный объём вещества, экстрагированного из 500 г колчедана). Затем отгоняют всё досуха и, сменив приёмник, постепенно повышают температуру. Сначала отгонятся красные, как кровь, маслянистые капли — это серная краска. Потом на своде и горлышке сосуда начинает осаждаться очень красивый кристаллический пух. Это самая что ни на есть соль Ртути — некоторые архимики называют её витриольной ртутью (mercure de vitriol), — которую без труда переводят в жидкую Ртуть железными опилками, негашёной известью или безводным карбонатом калия. Растирая кристаллы на медном бруске, можно убедиться, что сублимат действительно содержит Ртуть железа: сразу же образуется амальгама, и металл становится как бы посеребрённым.

Железные стружки образуют не красную, а золотистую Серу и немного — очень немного — возогнанной Ртути. Способ тот же самый, с той лишь разницей, что в предварительно нагретую царскую водку нужно бросать по щепотке стружек и каждый раз ждать, пока кипение не утихнет. Желательно перемешивать содержимое сосуда у самого дна, чтобы стружки не слипались. После фильтрации и восстановления половины продукта добавляют — понемногу, так как реакция идёт очень бурно, с резким вскипанием — серную кислоту, по весу равную половине концентрированной жидкости. Это самый опасный момент, так как реторта часто взрывается или трескается в месте контакта с кислотой.

Мы больше не будем описывать реакцию с железом, полагая, что уже достаточно доказали свою точку зрения, и закончим изложение спагирических способов на примере с золотом — металлом, по единодушному мнению Философов, труднее всего поддающимся разложению. Спагирики часто говорят: золото легче изготовить, чем разрушить. Тут, однако, необходимо сделать одно небольшое замечание.

Ограничившись доказательством того, что архимические исследования основываются на химических реалиях, мы не станем излагать открытым текстом, как изготовлять золото. Мы преследуем цель более высокого порядка и предпочитаем оставаться в области собственно алхимии, а не направлять читателя через буераки по заросшим колючим кустарником тропам. Методы, опирающиеся на химический принцип трансмутации, не имеют никакого отношения к Великому Деланию. Отметив это, вернёмся к нашему предмету.

Старая спагирическая поговорка гласит: семя золота в самом золоте. Согласимся с этим при условии, что человек доподлинно знает, о каком золоте речь и как из обыкновенного золота извлечь его семя. Кому последнее неизвестно, тому остаётся лишь присутствовать при данном процессе: он удостоверится в его истинности, но никакой пользы для себя не почерпнёт. Поэтому будьте внимательны, проводя следующую несложную операцию.

Растворите чистое золото в царской водке. В раствор налейте серной кислоты, по весу равной половине золота. Внешние изменения минимальные. Перемешайте раствор и перелейте его в нетубулярную стеклянную реторту, помещённую на песчаную баню. Нагрейте реторту на слабом огне, чтобы отгонка кислот протекала осторожно и без видимого кипения. По окончании отгонки, когда на дне в виде матово-жёлтой сухой и пористой массы появится золото, смените приёмник и постепенно усильте пламя. Вы увидите, как поднимаются густые белые пары, поначалу лёгкие, а потом всё более и более тяжёлые. Первые конденсируются в красивое жёлтое масло, стекающее в приёмник, вторые возгоняются, покрывая свод и низ горлышка мелкими кристалликами, напоминающими птичий пух. На ярком свету, например солнечном, их великолепный кроваво-красный цвет отливает рубином. Эти кристаллы, как вообще соли золота, быстро расплываются и при понижении температуры превращаются в жёлтую жидкость…

Мы не будем долее распространяться о возгонке. Сугубо архимические частные приёмы (Petits particuliers) нередко бывают ненадёжны. Лучшие из них исходят из металлических веществ, экстрагированных указанными нами способами. Эти приёмы в изобилии встречаются во множестве второразрядных работ и в манускриптах суфлёров. Для иллюстрации приведём лишь один такой приём (particulier), упоминаемый Василием Валентином[91] и в отличии от других подкреплённый обстоятельными и надёжными философскими посылками. В этом отрывке великий Адепт утверждает, что можно получить особую краску, соединяя Ртуть серебра и Серу меди посредством соли железа. «Что до Луны, — пишет он, — то и она содержит в себе устойчивого Меркурия и не улетучивается при соединении с огнём столь быстро, сколь другие несовершенные металлы, но выдерживает все пробы и испытания со всей очевидностию и также одерживает победы, и прожорливый Сатурн не может извлечь из нея никакой для себя выгоды. Венера, преданная любви, окрашена преизбыточно. Тело ея составлено из чистой тинктуры, ничем не отличной от состава самого роскошного металла и, по причине разноцветия, постепенно обретает красный оттенок. Но — и виной тому проказа плоти ея, — тинктура Венеры не способна к выживанию в таком несовершенном теле и вынуждена погибнуть вместе с ним. В самом деле, когда тело уничтожается смертью, душа не может в нём оставаться, ей приходится отделиться и улетучиться, ибо бытие ея разрушаемо и поглощаемо огнём. И тогда она, несовместимая с прежним местожительством, меняет его. Зато в теле устойчивом и неподвижном душа пребывает добровольно и с присущим постоянством. Устойчивая соль придаёт воинственному Марсу тело твёрдое, тяжёлое и грубое, в коем, однако, пребывает душа благородная, и потому никто не может безнаказанно посягнуть на сего военачальника. Плоть его воистину плотна и неуязвима для ран. Если же могущественную его добродетель, путём смешения и слияния, соединить с устойчивостью Луны и красотою Венеры, то можно высвободить сладостную Музыку, которая оказывается ключом к напитанию лишённых хлеба и к возведению жаждущих на высочайшие ступени лествицы бытия. Так гнойная и влажная природа Луны может быть осушена огненно-знойной кровью Венеры, а великая чернота ея солью Марса смягчается». Среди архимиков, которые, взяв частицу золота в качестве затравки, тем или иным способом увеличивали его массу, назовём венецианского священника Пантея[92], Наксагора, автора Alchymia denudata (1715), де Лока, Дюкло, Бернара де Лабади, Жозефа ди Шесна (барона де Морансе, личного врача короля Генриха), Блеза де Виженера, Бардена из Гавра (1638), м-ль де Мартенвиль (1610), Ярдли, англичанина, который изобрёл способ, права на который в 1716 г. были переданы лондонскому перчаточнику Гардену (Фердинанд Хокли сообщил об этом способе Сигизмунду Бакстрему[93], а тот в 1804 г. рассказал о нём в письме Санду), и, наконец, благочестивого филантропа святого Винцента де Поля, основателя конгрегации лазаристов (Pères de la Mission) (1625) и общины сестёр милосердия (Sœurs de la Charite) (1634), и т. д.

С вашего позволения, мы поподробнее остановимся на этой выдающейся личности и на его многим не известной оккультной работе.

Известно, что на пути из Марселя в Нарбонн Винцент де Поль был схвачен берберскими пиратами и пленником увезён в Тунис. Ему тогда было двадцать четыре года. В Тунисе ему удалось вернуть в лоно Церкви своего последнего хозяина, вероотступника. Винцент де Поль возвратился во Францию, потом жил в Риме, где папа Павел V встретил его с большими почестями. Начиная с этого времени он занялся основанием благотворительных учреждений. Обьино, однако, не упоминают, что Отец найдёнышей (Père des enfants trouvés), как прозвали его при жизни, в плену обучился архимии. Этим, без всякого чудодейственного вмешательства, объясняется то, что великий апостол христианского милосердия[94] имел средства для осуществления множества филантропических предприятий[95]. Впрочем, он был человек практического склада, расчётливый, решительный, добросовестный, отнюдь не витающий в облаках и не склонный к мистицизму, но под суровой маской деятельного, твёрдо стоящего на ногах честолюбца таилось глубокое человеколюбие.