Победа на Янусе - Андрэ Нортон

— Почему ты попытался остановить меня?

Шенн пожал плечами.

— Когда я впервые дотронулся до этой штуки, я испытал шок. К тому же я видел людей, чьими мозгами управляли… — Ему захотелось прикусить язык, словно он кого-то выдал. Мир управляемых людей слишком далек от мира, в котором живет Торвальд и ему подобные.

— Гм, весьма занятно, — заметил офицер. — За год или немногим больше ты слишком много повидал, Ланти… и, по-видимому, ты помнишь большинство из увиденного. Но я должен согласиться, что ты поступил с этой игрушкой правильно, поскольку она несет в себе опасность и далеко не так невинна, как это может показаться. — С этими словами он оторвал несколько лоскутов от своего рукава. — Если ты уберешь ногу, мы все исправим.

Он взял медальон и тщательно завернул его в лоскутья, стараясь при этом не касаться его голыми пальцами. Потом спрятал получившийся сверток в секретный карман.

— Я не знаю, что у нас — ключ к незапертой двери или ловушка для безрассудных. Я понятия не имею, как и почему работает эта штука. Но мы можем быть абсолютно уверены, что это не просто-напросто безобидный девичий фермуар, равно как и не монетка, которую можно просадить в ближайшем баре. Значит, он указывал мне на море, верно? Что ж, это большее, что я готов позволить. Может быть, мы сможем возвратить его владельцу, после того как узнаем, кто он… или что из себя представляет.

Шенн пристально смотрел на зеленую воду, в глубину, непроницаемую для человеческого взгляда. Что-то могло притаиться в ней. Внезапно троги показались ему нормальными существами, уравновешенные этой неведомой жизнью в темных глубинах водного мира. Хорошо бы нанести еще одну атаку на захваченный трогами лагерь, чтобы обзавестись результатами исследований, о которых упоминал Торвальд. Пока Шенн не произнес ни слова протеста, а тем временем офицер снова смотрел в том же самом направлении, куда указывал ему медальон несколько минут тому назад.

Глава 8

УТГАРД

За час до рассвета подул сильный ветер с запада, яростными порывами нападая на окрестности, пока в воздухе не появился соленый туман, который гигантским влажным облаком опустился беглецам на головы. Волосы беглецов слипались, их кожа стала грязной от морских водорослей, принесенных ветром. Пока Торвальд не искал никакого убежища, вопреки своему обещанию на берегу. В их саногах хлюпал мокрый песок; они все время скользили на валунах, по которым идти было намного труднее, чем по гравию; Шенн видел большие наносы из плавника, ила и ракушек. Кроме того, его взгляд часто выхватывал какие-то странные кучи бледно-лавандового, сероватого или белого как кость цвета, которые изумляли Шенна. Но он знал, что все здесь зависит от смены сезонов, от приливов и отливов, яростных штормов и ураганов. Иными словами, природа, как и везде, жила своей жизнью. Этот дикий, Богом забытый берег все больше вызывал у молодого человека недоверие, вероятно усилившееся после знакомства с медальоном-проводником.

Шенн уже успел вкусить одиночества в горах, испытать на себе странный мир реки с ее светящимися деревьями и кустами на берегу: он лицом к лицу столкнулся с неподвижными равнодушными вершинами, пронзающими небесный янтарный купол Колдуна. И все-таки это путешествие мало чем отличалось от его походов на других планетах. Дерево везде было деревом, только где-то оно имело голый ствол, а здесь светилось пурпурным светом или отдавало оттенком красного вина. Скала была скалой, река — рекой. На Колдуне и на Тире он ощущал одинаковую влажность и тяжесть в воздухе.

Но сейчас он не сумел бы даже мысленно описать туман, висящий между ним и песком, по которому он шел; между ним и морем, брызги от которого проникали сквозь его промокшую, насквозь рваную одежду; между ним и этим диким берегом, изуродованным многовековыми штормами.

— …надвигается буря, — донесся до него обрывок фразы.

Торвальд остановился, закрывая лицо от неистового ветра и соленых брызг, и стал наблюдать за гневным морем, кидающимся на берег, точно разъяренное животное. Солнце бледным расплывчатым пятном стояло над горизонтом. Но пока света было достаточно, чтобы видеть замысловатую цепочку островов, постепенно тающих во тьме.

— Утгард…

— Утгард? — повторил Шенн это странное, ничего не означающее для него слово.

— Легенда моего народа, — произнес офицер, ладошкой вытирая соленые брызги с лица. — Утгард — это вон те, самые далекие острова, на которых живут гиганты. Они — смертельные враги древних богов.

Шенн всмотрелся в даль и увидел огромные глыбы; в основном это были голые скалы, только немногие из них покрывала редкая чахлая растительность. «Наверняка это была неплохая гавань для чего-то, — подумал Шенн. — Для чего-то, от гигантов до зловещих духов какой-то неведомой расы. Возможно, даже троги слагали легенды о всяких дьявольских выходках в ночи; о жуках-чудовищах, заселяющих жуткие неизведанные земли». Внезапно Шенну надоело бесцельно брести по берегу, слушая сказки, и он решил рискнуть. Он коснулся руки Торвальда и предложил начать кое-какие конкретные действия.

— Прежде чем грянет буря, нам нужно найти укрытие, — проговорил он решительно.

К его облегчению, Торвальд согласно кивнул.

Они снова двинулись через берег, на этот раз обратно. Теперь море и Утгард находились позади них. Когда Шенн произнес про себя это непривычно звучащее название, то решил, что оно отлично подходит к неровной цепочке островов и островков. Песчаный пляж сужался, а полоска голубоватого песка вперемешку с гравием вела к огромным холмам, нанесенным морскими волнами. Из этой каменной преграды, очень похожей на бруствер и с вкрапленными в нее странными образованиями костяного цвета, возвышались первые горы, которые Шенн осмотрел с чувством возрастающей тревоги. Выбора не было. Либо ветром их смоет прямо в бушующее море, либо им придется взбираться на гору, совершенно не внушающую ему доверия, как и любому человеку, плохо разбирающемуся в том, как выжить в полевых условиях. Им надо найти укрытие в какой-нибудь расщелине, расположенной подальше от фиорда, по которому они шли. И найти это укрытие надо как можно скорее, до наступления темноты и того страшного мига, когда буря разыграется в полную мощь.

Наконец росомахи обнаружили выход, представляющий собой узкий проход между горами. Тагги принюхался к темной полоске земли, бегущей прямо перед его мордой и упирающейся в скалу, и исчез. Тоги тотчас же последовала за ним. Шенн двинулся вслед за животными и вскоре увидел очень узкое отверстие в скале.