Взрослых не бывает и другие вещи, которые я смогла понять только после сорока - Памела Друкерман

Тем не менее он вечно во всем сомневается, ведет себя беспокойно, его одолевает скука, преследуют мысли о бессмысленности существования, он чувствует себя словно в загоне».

Вскоре рамки кризиса, определенного Джексом, расширились, включив в себя любые душевные переживания. У вас кризис среднего возраста, если вы достигли всего, к чему стремились, но больше не видите в этом смысла, либо, напротив, вы не достигли того, чего хотели достичь.

Специалисты по менеджменту убеждали руководство компаний проявлять сочувствие к своим сотрудникам, переживающим кризис среднего возраста. В 1972 году американская правительственная комиссия выступила с предупреждением, что кризис среднего возраста может вызвать скачок смертности среди мужчин в возрасте от 35 до 40 лет. «На пороге сорокалетия у менеджеров среднего звена возникает ощущение, что они отстают от жизни. Им кажется, что в карьере они вышли на плато; они понимают, что теперь вся их жизнь превратится в долгий, но неизбежный упадок».

Несмотря на ряд аргументов биологического характера, кризис среднего возраста в основном рассматривался как касающийся представителей среднего и высшего класса. Классическим примером человека, страдающего от этой напасти, стал белый мужчина, квалифицированный специалист, имеющий достаточно свободного времени, чтобы размышлять о личностном росте, и средства, чтобы позволить себе спортивную машину и любовницу. Предполагалось, что представителей рабочего класса или чернокожих проблемы самореализации не волнуют. Женщины также следовали иному жизненному графику, диктуемому браком, менопаузой и расставанием с выросшими детьми.

Но вскоре женщины осознали, что кризис среднего возраста связан с освобождением, что соответствовало духу зарождающегося женского движения. Если ты ненавидишь свою жизнь, ничто не мешает тебе ее изменить. Глашатаем этой идеи стала Гейл Шихи.

Шихи была дочерью исполнительного директора рекламной компании из Уэстчестера. Она старательно изучала домоводство, вышла замуж за врача и родила ребенка. Но эта жизнь ее не устраивала. К началу 1970-х она развелась и посвятила себя журналистике.

В январе 1972 года Шихи отправилась в Северную Ирландию для встречи с молодым католиком, участником акций протеста, и во время интервью его убили выстрелом в лицо. Шок от столкновения со смертью совпал у Шихи с потрясениями, связанными со вступлением в середину тридцатилетия. «Мне казалось, что кто-то проник мне в мозг и проорал: “Смотри! Половина твоей жизни уже прошла!”» – вспоминала она.

Ученые, с которыми она говорила, объяснили ей, что ощущение паники в возрасте 35 лет – это абсолютно нормальное явление. Взрослые, как и дети, проходят в своем развитии через разные периоды. Шихи путешествовала по Америке и расспрашивала образованных мужчин и женщин, принадлежащих к среднему классу, в возрасте от 18 до 55 лет. Летом 1976 года она опубликовала книгу объемом почти 400 страниц под названием «Переход: предсказуемые кризисы взрослой жизни». К августу книга стала бестселлером номер один в списке научно-популярной литературы по версии «Нью-Йорк таймс». Она оставалась в десятке лучших больше года. Я помню, что видела ее радужную обложку на ночном столике моей матери.

Шихи отправилась на охоту за кризисом среднего возраста в Америке, и она его нашла. «Ощущение застоя, дисбаланса и депрессии вполне ожидаемо в середине жизни», – пишет она в своей книге. Люди чувствуют, что «иногда у них резко меняется взгляд на жизнь, и они испытывают непонятное разочарование в вещах, которые еще несколько лет назад вызывали энтузиазм». Возраст от 37 до 42 лет – это «пик тревоги практически для каждого». По ее словам, это явление касается и женщин.

С выходом книги Шихи идея, на протяжении десятилетия набиравшая популярность, стала просто фактом жизни. Вскоре появились кружки и футболки с символикой, отражающей представления о кризисе среднего возраста, а также довольно провокативная игра: «Можете ли вы пережить кризис среднего возраста, не съехав с катушек, не сорвавшись и не обнищав?»

Но были ли проявления кризиса среднего возраста реальностью?

Антрополог Стэнли Брэндис испытывал на этот счет сомнения. Приближаясь к сорокалетнему возрасту, он заметил, что в книжном магазине у него в Беркли все книги на тему самопомощи предупреждали, что его ждут в жизни крутые перемены.

Брэндис помнил опубликованный в 1928 году классический труд Маргарет Мид «Расти в Самоа». Его автор утверждала, что, по мнению американцев, у подростков неизбежен кризис переходного возраста, и именно поэтому многие из них его переживают. Но по ее наблюдениям, самоанцы не ожидали от переходного возраста никаких сюрпризов и миновали его совершенно спокойно.

Брэндис выдвинул теорию о культурной основе кризиса среднего возраста. «Моя культура сыграла со мной эту шутку, но я не обязан ей подчиняться», – писал он в вышедшей в 1985 году книге «Сорок: возраст и символ».

Он не располагал большим количеством данных, но вскоре ученые проанализировали значительный массив статистики, в том числе инициировали в 1995 году исследование «Средний возраст в США». Что нового они узнали?

«Большинство людей не сталкиваются ни с каким кризисом», – уверена Марджи Лахман из Университета Брендейса, которая принимала участие в этом исследовании. Обычно люди среднего возраста здоровы, ведут активную общественную жизнь и находятся на пике карьеры и зарплаты. Поэтому они «в общем-то всем довольны».

Некоторые из тех, кто жалуется на кризис среднего возраста, считает Лахман, отличаются повышенной нервозностью. Они находятся в состоянии кризиса на протяжении всей жизни, а не только в ее середине. Примерно половина из затронутых кризисом признаются, что его причиной послужило какое-то событие: болезнь, потеря работы или развод. Возраст как таковой здесь ни при чем.

По данным ряда исследований, только 10–20 процентов американцев переживают то, что можно отнести к кризису среднего возраста.

Как только эти данные вошли в научный оборот, большинство ученых отказались от идеи, согласно которой кризис среднего возраста вызван биологическими изменениями в организме человека. Они рассматривают этот кризис в основном как культурный конструкт. Те же СМИ, которые трубили о кризисе среднего возраста, отныне взялись доказывать, что его не существует. Появились десятки статей с заголовками типа «Миф кризиса среднего возраста».

Но эта идея была слишком соблазнительной, чтобы полностью от нее отказаться. Она стала частью западного дискурса среднего класса, своего рода самосбывающимся прогнозом.

Еще одной причиной распространения этой идеи стало то, что людям нравится давать имена разным периодам своей жизни. Например, существует стереотип про «ужасные два года». «Но большинство моих знакомых, – продолжает Лахман, – говорят, что их двухлетние дети ведут себя просто замечательно». Кризис среднего возраста до сих пор живет в массовом сознании в том числе и благодаря своему запоминающемуся названию.

Эллиот Джекс и сам был поражен той лавиной внимания, которую вызвала его работа. Права на перевод и издание книги «Смерть и кризис середины жизни» были проданы во многие страны мира.

Джекс к тому времени уже давно занимался совсем другими проблемами. Он стал специалистом по трудовым отношениям и разработал способ оценки