Самая белая ночь - Ася Лавринович

Сказала это и сама не поверила, что между пусть недолгой прогулкой с любимым человеком и компанией Алика выбрала второе.

Но Федя, снова взглянув на черные «Джишоки», все-таки последовал за мной.

Алика мы догнали почти у Лиговского проспекта. Он быстро шагал, казалось, не замечая ничего вокруг. Федя чуть приотстал, словно нарочно, а я подстроилась под шаг Алика. Мы были одного роста, и я, теперь тоже не обращая внимания на многочисленных прохожих, разглядывала профиль мальчишки. Алик поспешно вытер тыльной стороной ладони слезы и повернулся ко мне. Из-за распухшей разбитой губы он напоминал маленького обиженного ребенка и сейчас совсем не походил на того заносчивого подростка, который дерзил мне и своей маме дома.

– Ну что ты за мной увязалась, дура? – зло выкрикнул он ломающимся голосом.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я. И сама себе поразилась: действительно, и чего я к нему прицепилась? Просто внутренний голос подсказывал: так надо.

– Тебе какая разница? – задал вопрос Алик. Кстати, вполне резонный.

– А те ребята… которые тебя толкали. Они из твоей школы?

– Отвали, пожалуйста, – процедил сквозь зубы Алик.

– Какой ты вежливый, – усмехнулась я, впрочем, так и не сбавляя шага. – «Пожалуйста…» А если не отвалю? Ты сейчас домой? Маме в таком виде покажешься?

Я уже представила себе истерику Татьяны и даже мысленно пожалела Алика. Его было не так жаль из-за потасовки, как из-за предстоящего концерта дома…

Тогда Алик резко сбавил шаг и снова посмотрел на меня. Я тоже поспешно притормозила.

– Зайду в ТЦ куда-нибудь, в «Галерею» например. Умоюсь в туалете, – ответил он, немного подумав.

– Пойдем ко мне, – снова неожиданно для себя предложила я. – Я здесь недалеко живу, как раз за Восстания, пешком – минут двадцать. Можем, доехать, если тебе неудобно в таком виде…

Неожиданно для себя я начала мямлить. Алик смотрел на меня исподлобья, воинственно нахмурившись, будто это я разбила ему губу и топтала рюкзак.

– Приведешь себя в порядок, иначе мама с ума сойдет и такой скандал тебе закатит.

Аргумент про маму оказался действенным. Алик неопределенно кивнул, но я поняла, что он согласен на мои условия. И мы зашагали дальше, уже целенаправленно – в сторону моего дома.

Спустя какое-то время Алик обернулся и посмотрел на Федю, который по-прежнему шел чуть поодаль и не сводил с нас взгляда.

– А это кто? Твой телохранитель? – Алик усмехнулся.

Я тоже обернулась, и мы с Федей встретились глазами. Он нагло и ободряюще мне подмигнул. Точно так же, как в нашу первую встречу в замерзшем обледенелом автобусе, когда я не могла оторвать от Феди взгляда… Я не сдержала улыбки. Присутствие этого парня придавало мне уверенности. С ним я никогда и ничего не боялась. И сейчас мне стало намного спокойнее, хотя встреча с бритоголовым сморчком и потасовка у «Художественного» знатно выбили из привычной колеи.

– Можно сказать и так, – ответила я, повернувшись обратно к Алику. Дурацкая глупая улыбка так и не сходила с моего лица.

– Внушительный парень, – вздохнул Алик, – эти придурки от меня не отстали бы.

Мне хотелось узнать подробности. С чего все началось? Знаком ли Алик со своими обидчиками? Как часто в его жизни такое происходит? Или это просто случайные уличные хулиганы… Но что-то мне подсказывало, что это случилось не первый раз. Может, Алик такой озлобленный, потому что вне домашних стен его обижают?

Но пока я молчала. Знала, что если сейчас задам все волнующие вопросы, Алик просто пошлет меня куда подальше. И, наверное, будет прав, потому что я лезу не в свое дело и по факту мы друг другу никто.

С шумного Невского мы свернули на Полтавскую и снова замолчали. Так и шли, уже не спеша, странной компанией: я рядом с притихшим Аликом, который время от времени хлюпал носом, и Федя чуть поодаль.

Ветер стих, и откуда-то взявшееся вечернее солнце залило желтым светом всю улицу.

Зайдя в наш тихий двор, Алик завертел головой.

– Ты здесь теперь живешь? – спросил он, осмотрев блестящие от солнца окна.

– Да, снимаю комнату вместе с одной девчонкой, – ответила я и тоже посмотрела наверх. Окна нашей квартиры были зашторены.

– Прикольно!

Я набрала код и распахнула дверь.

– Проходи, – кивнула я Алику, пропуская его вперед, – самый верхний этаж.

Потом вопросительно посмотрела на Федю. Он хотел меня только проводить, но теперь явно пребывал в растерянности. Стоял, засунув руки в карманы джинсов, и тоже вглядывался в наши окна.

– Зайдешь? – наконец осмелилась предложить я.

Федя бросил на меня многозначительный взгляд. Только вчера он был у нас в гостях вроде как на свидании с Варей. И этот вечер принес мне только боль. А теперь я как ни в чем не бывало приглашаю его на чашку чая…

Я вспомнила, что Мечетина сегодня собиралась на вечеринку, поэтому поспешно добавила:

– Вари нет дома.

Тогда Федя зашел в парадную вслед за Аликом.

Глава шестая Варя

Машины с шелестом пролетали мимо, расплескивая по асфальту свет от фар. Мои каблуки стучали в такт доносившейся музыки. Подруги, кутаясь в теплые кофты и курточки, накинутые на нарядные платья, озадаченно смотрели по сторонам, явно выглядывая меня. Я прибавила шаг, и каблуки застучали еще громче и рассерженнее. Ну ладно, Кушнер объявил войну мне, но девчонок зачем наказывать? Назар знал, что это выведет меня из себя. Гаденыш за два года изучил меня как облупленную.

Каролина первой заметила мое приближение. Негромко сказала что-то девчонкам, широко улыбнулась и замахала рукой. На подруге сегодня была яркая розовая юбка с перьями. Из-под короткой кожаной косухи виднелся лимонный атласный топ. А мама еще мой стиль называет экстравагантным… Я так торопилась осуществить возмездие, что оделась слишком скромненько: желтое платье в горошек с белым воротничком и туфли со змеиным принтом на невысоком каблуке. И хотя у платья был длинный рукав, захватить с собой вязаный кардиган все-таки не помешало. Но я второпях оставила его в коридоре на вешалке, а возвращаться уже было некогда.

– Ну, что тут у вас? – спросила я, подойдя к подругам и уперев руки в бока, словно была прорабом на стройке и пришла проверить своих подчиненных, устроивших в мое отсутствие ЧП.

Каролина, Женя и скромная первокурсница Кристина из профкома, с которой мы сдружились в начале учебного года на ее посвящении в студенты, растерянно переглянулись.

– Не пускают, – жалобно проговорила Женя Никитина, которая, как и Каролина, училась со мной в одной группе.

– Как не пускают? – нахмурившись,