Непослушная невеста - Барбара Дэн

Разумеется, О' Рурк выиграл.

– Хочешь, сдай сама. – Он протянул ей колоду. Кэтрин с серьезным видом приняла от него карты, сдала и проиграла туфельки и перчатки.

– Игра становится все интереснее! – Глаза Питера блеснули, тогда как Кэтрин, сидя напротив него, недовольно надула губки. – Мои восемьдесят долларов против твоего платья, миссис О'Рурк.

– Не называй меня так! – Новая фамилия явно расстроила ее гораздо больше, чем возможность проиграть платье. – Платье так платье – но не за восемьдесят долларов.

– Сто?

– Да! И на этот раз я намерена выиграть!

Мэри Кэтрин действительно выиграла. Питер смог оставить ее без платья только с третьей попытки.

Глава 9

Кэтрин стояла за ширмой в углу комнаты, безуспешно пытаясь справиться с застежкой платья.

– Ты играешь с огнем! – напомнил ей Питер.

– Может, и так, но теперь я должна тебе всего восемь сотен. – После долгой возни Кейт удалось наконец вылезти из платья, и она перебросила его через ширму. – На, получай! А теперь передай мне, пожалуйста, пеньюар – он у меня в сундуке.

– Это свело бы на нет весь смысл лишения тебя платья, – бросил Питер через плечо и снова начал сдавать карты. – Выходи, Кейт, обещаю, что и пальцем тебя не трону.

– Ни за что!

– Оттуда ты не увидишь самое интересное. – Взяв свои карты, О'Рурк со стоном прижал руку ко лбу, чтобы показать, насколько он разочарован.

– Может, я больше не хочу играть! – возмущенно выкрикнула Кэтрин.

– Или просто не умеешь проигрывать.

– Неправда! Мне надоели эти детские забавы, вот и все.

Питер не спеша поднялся.

– Лгунья! Боишься показаться без платья?

Кэтрин молча вздохнула. Это была правда, но она не могла в этом сознаться.

О'Рурк стоял всего в нескольких шагах от нее, пока она судорожно пыталась найти выход из неприятной ситуации.

– Игра закончена, Кейт. Теперь мне ясно, что у тебя не хватит духу работать в игорном доме. – Питер сгреб со стола карты и спрятал их в нагрудный карман, а затем, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза и скрестил руки на груди, изображая крайнюю скуку.

Кейт нерешительно мялась за ширмой, гадая, что за этим последует. Она беспокойно переступила с ноги на ногу, потом наморщила нос, пытаясь не чихнуть. Неужели ей придется всю ночь простоять в углу полураздетой?

– Питер? – в конце концов прошептала она, опасаясь, что он заснул.

Никакого ответа.

Кэтрин сделала вторую попытку.

– Питер! – уже громче окликнула она.

О'Рурк медленно вздохнул, но тем дело и закончилось.

И тут Кейт не выдержала. Решив, что он действительно заснул, она, словно мышка, собравшаяся на ночную вылазку за сыром, прокралась из-за ширмы и, нервно облизнув губы, потянулась за пеньюаром.

– Только дотронься до него, Мэри Кейт, и ты потеряешь право на те две сотни, которые уже у меня выиграла! – тихо пророкотал у ее уха голос О'Рурка.

Вскрикнув, Кэтрин схватила пеньюар я спряталась за кровать.

– Не приближайся ко мне!

– Тогда положи эту штуку на место! – Питер шагнул к ней с угрожающей улыбкой.

Судорожно прикрывая грудь, Кейт постепенно начала дрожать от сладкого страха, а когда О'Рурк, нависнув над ней, протянул руку, она отдала пеньюар почти без звука.

– И что ты теперь будешь делать? – прошептала она, чувствуя, что у нее вдруг пересохло во рту.

Питер ничего не мог с собой поделать; стараясь не смотреть на манящую грудь, он нежно заглянул ей в глаза.

– Ох! – только и сказала Мэри Кейт, с трудом переводя дыхание, и он тут же рассмеялся:

– Может, еще поиграем в покер на раздевание?

Чувствуя, что окончательно теряет над собой контроль, Кейт кивнула и, проведя языком по дрожащим губам, пошла следом за Питером к столику, словно послушный щенок.

Сев в кресло и пытаясь, насколько возможно, спрятаться за столом, Кейт мысленно проклинала свою трусость. О'Рурк к ней так и не притронулся, несмотря на то что она оказалась полураздетой, и тем не менее от его улыбки у нее внутри все дрожало, как когда-то на пути в Неваду, когда в Колорадо за их дилижансом гнались бандиты, а кучер чуть не съехал в пропасть, пытаясь оторваться от них.

Кэтрин знала, что потом ей придется пожалеть о своем решении, но уж очень ей не хотелось убегать от О'Рурка. С ней еще никогда не случалось ничего подобного, и она могла сравнить происходящее разве что с качелями, которые то взлетают в воздух, то падают вниз.

Внезапно Питеру показалось, что у него на плече устроился бес. Теперь уж он проклинал обстоятельства, заставившие его колебаться. В конце концов, Мэри Кейт – его законная жена, и ее влечет к нему не меньше, чем его – к ней. В нем проснулись все привычные инстинкты, благодаря которым ему так хорошо удавалось искусство обольщения.

– Что ж, котенок, – проговорил он с глубокой иронией, – на этот раз ставку назначу я. Все твои нижние юбки за re две сотни долларов, которые я тебе проиграл.

Внезапно поняв, что О'Рурк решил раздеть ее донага. Кейт умоляюще уставилась на него.

– Ох, Питер, можешь оставить себе деньги, только верни мне мою одежду! – простонала она.

– Нет, моя красавица, самая сладкая Кейт во всем мире, – О'Рурк красноречиво прижал руку к сердцу. – Я получил их в честной игре, разве не так? – Он начал тасовать карты, глядя ей прямо в глаза.

Тихий стон сорвался с губ Кейт – не столько мольба, сколько животный звук, признающий ее бессилие.

– Не забывай: я новичок в этой игре! – безнадежно напомнила она.

– Рано или поздно нам всем приходится учиться. – О'Рурк произнес это с показным равнодушием, тогда как все его мысли были сосредоточены на манящей округлости ее груди.

Кейт подалась вперед, глядя, как карты порхают в его руках. Она ощущала себя голодной пчелой, которую тянет в самую середину хищного цветка: пчелка понимает, что ее могут заживо сожрать, но, сама не зная почему, готова способствовать собственной гибели.

В какой-то момент этой войны нервов они с Питером перешли невидимую границу. Если О'Рурк задумал соблазнить ее, прежде чем дать ей свободу, она не допустит, чтобы он смеялся последним. Он не получит никакой жертвы, никакой победы.

Откуда-то из глубин существа Кейт возник женский инстинкт, который дает представительницам ее пола преимущество в любом состязании между мужчинами и женщинами. Она тряхнула головой, безмолвно бросая вызов и готовясь к решающей битве.

Сбросив две карты, О'Рурк спокойно посмотрел на свою прекрасную противницу – и тут внезапно заметил, что в ней произошла странная перемена. Мэри Кэтрин перестала ежиться, словно глупенькая девственница, теперь она сидела, гордо выпрямившись, и рассматривала свои карты, словно опытный шулер; при этом ее нагие плечи маняще сияли в нежно-желтом свете газовой лампы.