Смерть под кактусом - Лариса Ильина

Мегрэнь с жаром кивнула. Ее энтузиазм был вполне объясним: теперь нам не придется ломать голову, как добраться до Октябрьского. Карта картой, но на колесах гораздо приятнее, чем вдвоем пешком через лес. Пока дежурная сосредоточенно сопела, обдумывая, что же ответить двум неразумным молодым людям, те, оживленно беседуя, незаметно для себя отдалились от стола. На пару с администраторшей мы следили за ними глазами, она — испытывая облегчение, а я — злясь. Когда парочка оказалась в дальнем конце холла, я не вытерпела:

— Таисия Алексеевна… будьте любезны!

Мегрэнь очнулась:

— Светочка! Познакомься — это Федя!

Между нами было метров пятьдесят, но это не помешало нам раскланяться. При сближении на двадцать метров выяснилось, что Федя уже пригласил Тайку на дискотеку, а заодно и меня, коли уж рядом болтаюсь.

Мы поднялись на второй этаж. В первое мгновение я оглохла и ослепла. Динамики рвались прочь из своих крепежей, бешеной каруселью вертелись разноцветные лазерные лучи, выхватывая из полутьмы извивающиеся силуэты веселящейся тусовки. Тайка взвизгнула от восторга и в мгновение ока растворилась в людском круговороте. Федя отважно бросился следом.

Я осторожненько бочком пробралась вдоль стенки. Кому что, мне же хотелось пить. В дальнем углу я наткнулась на стойку небольшого бара, возле которой стояли столики. Один из них, на мое счастье, был свободен. Я купила бутылку минералки и плюхнулась в кресло.

— Потанцуем?

Я испуганно вскинулась и едва не зарыдала. Передо мной стоял Леопольд. С момента нашего расставания он успел изрядно поднабраться и потерять пиджак. К слову, без пиджака он выглядел еще хуже.

— Ой, а ты не простая девка… — протянул вдруг Леопольд, склонившись к самому моему уху. Он покачал своим сосискообразным пальцем и уселся на соседнее кресло. — Ой, не простая, я же вижу…

Видение Леопольда было прервано появлением стройного брюнета в очках. Он возник из мерцающего полумрака, будто сгустился из воздуха. Леопольд заткнулся и уставился на пришельца.

— Прелестная незнакомка, — брюнет протянул ко мне изящную холеную кисть, — позвольте… Я прошу…

Я поморгала и поднялась. Брюнет повлек меня за собой. Мы добрались до центра зала, и только тогда я сообразила, что зазвучала медленная музыка. Дергающаяся толпа, словно по мановению волшебной палочки. распалась на пары, покачивающиеся подобно водорослям на дне пруда. Брюнет осторожно сжал мои пальцы:

— Как вас зовут?

— Света, — прикрыв веки, я отвела взгляд в сторону. Видеть глаза партнера мешали очки, отражающие голубое дрожание лазера. — А вас?

— Вадим Евгеньевич.

— Все так серьезно? — не удержавшись, хрюкнула я.

Он улыбнулся и, склонившись к моему уху, зашептал:

— Конечно, нет. Можно Вадим, Вадик, Вадька… как угодно… Только чтобы слышать ваш голос…

«Маньяк», — я съежилась и начала томиться по полной программе. Но Вадим Евгеньевич, похоже, понял, что малость пережал, поэтому с серенадами покончил, и мы очень мило побеседовали. Я выяснила, что отдыхает мой собеседник в гордом одиночестве. Стало понятно, почему тоскующая мужская душа сразу попробовала взять быка за рога.

По окончании танца Вадим проводил меня к столику. Там все еще пыхтел Леопольд, вылакавший к тому же всю воду из моей бутылки. Я села, и тут выяснилось, что покидать мое общество Вадим Евгеньевич не намерен. Он выдвинул кресло и сел между мной и Леопольдом.

— А ты кто такой? — прищурился вдруг Леопольд и, недолго думая, сгреб Вадима за грудки.

Ножка кресла, на которое Вадим еще толком не успел сесть, прощально щелкнула и треснула. Оба мужчины в одно мгновение очутились на полу. Стол с грохотом опрокинулся. Музыка заглушила мои испуганные вопли, я вскочила, в изрядном изумлении разглядывая сцепившуюся на полу парочку.

«А какое мне, собственно, до них дело?» — вдруг пришло в голову, и я, недолго думая, двинула к выходу. Там я столкнулась с подругой, пребывающей в веселейшем расположении духа. Не менее счастливо выглядел и ее спутник. Тайка уцепилась за мою руку:

— Светик, ты куда?

— На лавочке посижу… Голова разболелась.

Подруга немедленно проявила солидарность:

— Федя, мы идем на свежий воздух…

Тот послушно мотнул головой. «Надо же!» — подивилась я. С первого взгляда Федя не производил впечатления мужчины, привыкшего беспрекословно исполнять женские команды. Скорее наоборот, подобные типы любят покапризничать, выясняя, кто в доме хозяин. С такой плейбойской внешностью ставить условия его прерогатива. Как бы то ни было, но уже через минуту мы сидели возле цветочного спрута: я и Тайка на одной скамье, Федя напротив. Перебросившись парой фраз о погоде, мы дружно замолчали. Пауза родилась и вызрела, и я догадалась, что Мегрэнь собирается сообщить что-то существенное.

— Федя предлагает нам на экскурсию вместе съездить. Здесь недалеко монастырь, конно-спортивная база… — Подруга никак не могла решиться при постороннем произнести магическое слово «Октябрьский». — У Феди своя машина, он считает, что так будет гораздо удобнее.

Я опешила. Подобной неосмотрительности просто нельзя было ожидать.

— Таисия, — я смущенно кашлянула в кулак, — ты ведь знаешь, как меня всегда укачивает в легковых автомобилях…

Тайка скрипнула зубами и тут же расплылась в улыбке:

— Ах да! Боже мой, как я могла запамятовать! Действительно, Федя, Светлана ездит только на автобусе… Или троллейбусе… В крайнем случае, в метро. Может, конечно, на телеге или велосипеде…

— На водном, — подсказала я. — Извините, Федя, мы лучше экскурсионным автобусом…

Однако Федя оказался настырным парнем и минут двадцать упрямо гнул свое. Дело дошло до того, что мне было предложено ехать чуть ли не с пакетом на голове, чтобы в случае чего…

— Нет, — оборвала я. — С пакетом я не могу. У меня клаустрофобия начнется.

С этими словами, уцепив подругу за руку, я встала и направилась к корпусу. Тайка потащилась следом. Не успели мы подняться по парадным ступенькам, как она зашипела:

— Чего ты выдумала? Так хорошо все сложилось. На своей тачке, никаких хлопот, куда хочешь, туда и подъедешь…

— Вот именно! На своей! А у тебя своя есть? Как ты этому Феде будешь объяснять, чего ищешь и почему с картой бегаешь? И откуда этот Федя вообще взялся?

Тайка немного поостыла и уже гораздо спокойнее сказала:

— Да ладно тебе… Нормальный парень, обычный…

— Ага, — подхватила я, — и симпатичный.

Продолжая спорить, мы поднялись на этаж. Наш номер располагался в торце длинного коридора, вероятно, таким отдаленным месторасположением он был обязан тому, что был «новобрачным». Подойдя к двери, мы переглянулись.

— Пошли?

Мегрэнь открыла дверь, и мы осторожно заглянули внутрь. Я включила свет.

— Ну, как?

— Никак… Нормально…

Тайка аккуратно заперла замок и двинула за мной.

— Ну?

Я пожала плечами:

— На месте…

Мы подошли к журнальному столику. Тайка взяла папку Татьяны Антоновны в руки.

— Все цело…

Мы снова переглянулись. Задумчиво пошлепав губами, Тайка предположила:

— Может, мы лишнего нафантазировали?

— В жизни может быть все, что угодно. Ладно, доставай.. — Только аккуратнее, не порви…

Мегрэнь извлекла из кармана джинсов полиэтиленовый пакетик, в котором лежали три пергаментных листочка.

— Хотя, вполне возможно, — Тайка подняла глаза и глянула на меня внимательно, — гости были. Только их не интересовало то, что осталось в папке…

После ее слов я поежилась и пошла в холл проверить, точно Тайка заперла замок или только об этом подумала. Там, не сговариваясь, мы уцепились за обувную тумбу и подтащили к входной двери.

Утром, покончив с завтраком, мы вплотную занялись экскурсией. За столом в холле уже дежурила другая дама. Выслушав нас, она покивала:

— Да, Ангелина Степановна мне рассказывала. Значит, хотите посетить монастырь?

— И краеведческий музей, и базу. В общем, по полной программе.

Администраторша взялась за телефон. Объяснялась она минут десять, мы в это время внимательно изучали строение пальмы. Положив трубку, женщина глубоко вздохнула, покопалась в ящике стола и извлекла оттуда пустые бланки.

— Вообще-то, на экскурсии сейчас редко ездят… Так что, если у кого возникает желание, приходится организовывать в индивидуальном порядке.

Мы сочувствующе вздыхали, показывая, что всем сердцем разделяем тяжесть непосильных администраторских трудов. Наконец она закончила писать.

— Завтра в двенадцать ноль-ноль возле главного корпуса вас будет ждать микроавтобус. Сразу оплатите или потом?

— Сразу, — сказала Мегрэнь, никогда не любившая мелочиться. — Сколько?

Администраторша ответила. Я тяжело сглотнула, а Мегрэнь пошатнулась и непременно схватилась бы за сердце, если бы знала, где оно у нее находится.