Право учить. Повторение пройденного - Вероника Иванова

Пуховая нитка так нежно скользила по коже, что временами казалось: вязаное полотно возникает прямо из воздуха. Невесомое, тонкое, но в нём будет не холодно в самый лютый мороз и не жарко под палящим солнцем. Хороший подарок. Я долго думал, в какую форму его облечь, и в конце концов решил, что свяжу просто покрывало: когда родится маленький эльф, Кайа будет укрывать его, а потом и сама сможет носить. В качестве шали.

— Хотелось бы поучаствовать, — наигранно равнодушно сообщила Тилирит, жадными глазами глядя на золотистое кружево, и я вздрогнул.

Никак не могу привыкнуть к тётушкиной манере появляться в самый неподходящий момент и совершенно незаметно. Хорошо ещё, Ирм уже третий день подряд занимается подарками от мамы и прабабушки и вовлекла в свои забавы Лэни: хоть эти две особы женского пола не возникают без предупреждения.

— В чём?

— Нитки ведь ещё останутся?

С сомнением оглядываю мотки, разложенные во всех доступных местах:

— Трудно сказать.

— Останутся, останутся! И я была бы не прочь получить к Летнему Балу что-нибудь эдакое...

Пальцы тётушки описывают в воздухе замысловатую кривую.

— А конкретнее?

— На твоё усмотрение.

Задумываюсь.

— Может быть, может быть. Но в свою очередь, тоже хочу кое-что получить.

Лицо Тилирит выражает крайнюю заинтересованность:

— И что же?

— Ответы.

— А планируется много?

— Кого?

— Вопросов.

— Всего один.

— Задавай.

Я отложил вязание в сторону, чтобы не отвлекаться, и спросил:

— Откуда взялась идея с иголками в позвоночнике?

Тётушка отвела взгляд, потом снова посмотрела на меня. Прошлась по комнате. Прислушалась к сопению найо под кроватью и сквозь зубы процедила:

— Брысь отсюда!

Оборотни, сегодня избравшие облик то ли лисиц, то ли енотов, кубарем выкатились за дверь.

Последовала ещё одна долгая пауза, которую прервал я, вежливо осведомившись:

— Больше нам никто не мешает?

Зелень глаз потемнела:

— Никто. Кроме нас самих.

— Я слушаю.

— Ты предполагаешь, откуда. Верно?

— Предполагаю. Но хочу услышать истину из твоих уст.

Тилирит подошла к креслу, на котором я сидел, и, уперевшись ладонями в подлокотники, склонилась надо мной.

— Почему?

Если бы её дыхание могло замораживать, я бы стал ледышкой в мгновение ока.

— Не люблю делать выводы на основании догадок и слухов.

— Вот как? А если то, что я скажу, тебя не обрадует?

— Переживу.

— Что решил ты сам?

Я смотрел на тётушку снизу вверх, чувствуя себя ребёнком, одновременно обиженным и провинившимся.

— Вы всегда проверяете теорию практикой. Значит, на ком-то идея была опробована. Сколько их было, таких, как я?

— Достаточно для глубокого изучения.

Слово «глубокого», произнесённое Тилирит с плохо скрываемым отвращением, заставило меня содрогнуться.

— И... как это происходило?

— Лишний вопрос.

— Они... они ведь должны были прожить сколько-то лет прежде, чем достигнуть нужного состояния?

— Разумеется, — сухое подтверждение.

— И до какого возраста?

— Самое большее, семь лет.

— Невозможно! Это слишком мало! Я в семь лет только-только начинал...

— Ты рос в других условиях. Процесс Слияния можно... ускорять. Подвергая объект определённым воздействиям.

— Говори уж прямо: пыткам?

Она не ответила. Выпрямилась и зябко поёжилась.

— Угадал?

— Не надо было спрашивать.

— Это... ужасно.

— Это было необходимо. Иногда приходится жертвовать малым для достижения большого.

— Хочешь оправдаться?

— Просто поясняю. Лично мне оправдываться не в чем и не перед кем.

— Ты не принимала участие?

— Нет.

— А кто принимал?

— Это уже не важно.

— Хорошо, тогда скажи, кто придумал этим заняться? Кто стоял за всем этим?

Я готов был понять и принять любой внятный ответ, но Тилирит молчала. Молчала так долго и скорбно, что вывела меня из равновесия: я вскочил на ноги и вцепился пальцами в тонкие плечи под чёрным бархатом платья:

— Кто?!

— Я же сказала, не важно.

— Я хочу знать!

— Не настаивай.

— Я должен знать! Говори!

Тётушка сморщилась от боли, но взгляд остался печальным и сожалеющим. Наверное, именно это и заставило меня убрать руки: осознание того, что её терпения хватит на гораздо большее время, чем моей ярости.

— Скажи, иначе...

— Что «иначе»?

— Я узнаю сам, доставив беспокойство всем, кого смогу достать. И они будут недовольны твоим упорством.

Тихий смешок.

— Да, кровь не водица...

— Что ты имеешь в виду?

— Если от матери ты взял упрямство, то от отца — способность мгновенно воспламеняться. И быстро гаснуть, но не переставать тлеть... Я скажу. Но предупреждаю: ты не обрадуешься.

Она снова сделала паузу, словно спрашивая у самой себя, стоит ли посвящать меня в тайны прошлого. И всё же ответила:

— Исследования проводила Элрит.

— Моя мать?

— Я предупреждала, — почему-то виновато качнула головой тётушка.

Моя мать... Пытала беззащитных и беспомощных детей? Пресветлая Владычица! Да как такое возможно? И что мне теперь о ней думать? Что чувствовать? Как разговаривать с Мантией?

Я решу. Но для принятия решения необходимо... Как обычно говорят? «Чистота эксперимента»?

— Ты... умеешь ЭТО делать?

— Что?

— С иглами... и всё такое?

— Умею. Мы все этому учились. На случай беды.

Беды... На мой случай, то есть. Предусмотрительно.

— У тебя есть всё необходимое?

Тилирит подозрительно сузила глаза.

— Зачем?

— Я хочу испытать на себе.

— Не глупи, Джерон! Это совершенно не нужно!

— Нужно. Мне.

— Но для чего?

— Пока не знаю. Но если не почувствую, каково это, не смогу двигаться дальше.

— Плохая идея. И потом, она не имеет смысла, ведь сразу же по введению металл будет...

— Уничтожен? Нет. Я попрошу зверька не торопиться.

— Джерон... — в зелёных глазах метались тревожные молнии. — Твоя сестра будет недовольна.

— Пусть. Я давно уже стал совершеннолетним. И она признала за мной право поступать, как мне вздумается.

— Ты совершаешь...

— Ошибку? О нет, сейчас я как никогда уверен, что поступаю правильно.

— Не хочешь подумать? Ещё раз?

— У меня будет на это время. После того, как ты закончишь свою работу.

Тётушка поджала губу.

— Хорошо. Снимай рубашку и ложись.

По щелчку пальцев в комнате появился один из найо с уже знакомым мне футляром. Я выполнил указание Тилирит и лёг, уткнувшись носом в одеяло, но сначала попросил существо, живущее внутри меня: «Подожди немного, не трогай иглы. Они станут частью твоего тела, обещаю, но мне нужно время... Я скажу, когда пора, хорошо?» И вспухший под кожей посередине ладони бугорок согласно дрогнул.