Последний конвой. Часть 3 - Виктор Романович Саморский

Утро.

* * *

Ночь пролетела быстро, в странной полудреме. Как Арсений ухитряется не заснуть, я не представляю. Глаза слипаются, хоть спички вставляй. Очень хочется пить, несмотря на то, что ночью стало прохладно, пришлось даже натягивать кофту.

Внезапно ожила рация, завопила голосом Быкова:

— Внимание всем! Стоп конвой!

И сразу же, почти без паузы:

— Перестроиться в боевой порядок.

Я аж подпрыгнула на сидении, привычно сползла на коврик, куда и сонливость улетучилась. Одно из двух: либо все-таки добрались до Хартума, либо… либо… об этом даже думать сейчас не хочется…

Загудели автомобили, зарычали движками вокруг нас. Я не смогла удержаться от любопытства и все-таки высунула кончик носа между жалюзи. Скорая оказалась в самом центре вместе с другими легковушками, со всех сторон прикрытая грузовиками. Броневик перегородил дорогу впереди всех и угрожающе водил туда-сюда стволом пулемета. Грузовики позади него сдвинулись почти вплотную. По-моему, если бы кто-то из водил захотел открыть дверь, чтобы выбраться наружу, он бы не смог этого сделать — слишком маленькое расстояние между машинами. С тыла легковые автомобили загородили и УРАЛ, и КАМАЗ хозобслуги. Тем временем на дорогу выволокли несколько пустых ящиков, из которых выстроили заслон. Что-то вроде примитивной баррикады.

Я рассеянно наблюдала, как «фашисты» вытащили из грузовика миномет и установили позади грузовиков. Внезапно екнуло сердце — «а ведь к бою готовятся, не иначе».

Затрещала и зашипела рация, вояки опять перешли на закрытые частоты, голоса слышно, но о чем болтают — непонятно. Перебросились несколькими фразами, потом команда Быкова для всех:

— Прожектора погасить!

И разом на пустыню опустилась ночь. Все-таки конвой при движении дает очень много света — фары, прожектора, подсветка. Наверное, нас издалека очень хорошо видно. За несколько километров.

Отцы-командиры набились в броневик, устроили закрытое совещание. Даже ученых турнули в УАЗик к Мишке. Те небось обосрались от страха. Сидят, дрожат. А ну как перестрелка начнется?

Эх, заглянуть бы сейчас на совещание… хоть одним глазком… хоть бы краешком уха… послушать…о чем речь идет?

Ждать пришлось долго, минут двадцать. Лагерь вновь пришел в движение, началась суета и возня. Я ничего не могла понять, пока Арсений не пояснил.

— Наиболее ценный груз выгружают, значит, на прорыв пойдут.

— Чего?

— К перестрелке готовятся. Видимо, впереди засада.

— А мы? — опешила я, — нас что, посреди пустыни одних бросят?

Арсений пожал плечами.

— Почти, — задумчиво пробормотал он, — скорее всего, оставят человек пять с легким стрелковым оружием. Чисто формальная охрана.

— Какого черта?

Я совсем потеряла самообладание.

Пересекли половину планеты… а теперь у этих мужланов кулаки зачесались. Пострелушки, значит, решили устроить. Тестостерон на мозги давит?

Хотела выбраться из скорой и пойти поругаться с Быковым, но Арсений удержал от глупого поступка.

— Нет, Лидия Андреевна. Боевая тревога объявлена, никому покидать автомобили нельзя.

— Да вон, — ткнула я пальцем, — не видишь что ли, весь лагерь ходуном ходит. Все свободно разгуливают.

— А нам покидать машину нельзя!

Спорить не стала, сижу смотрю, что дальше будет?

Приказать легко, а разгрузить четыре грузовика не так уж и быстро. Почти час возились, освобождая место внутри фургонов. Груз сложили прямо на песок, кое-как прикрыв тентом. А там чего только нет — и оружие, и провизия, и медикаменты. Даже пару ящиков с семенами заприметила. Неужели не все выбросили? Даже удивительно.

Наконец разгрузка завершилась, штурмовики забрались внутрь, взревели движки, выпустили к небу клубы гари и перестроившись в боевой порядок, а-ля «черепаха», двинулись вперед.

А мы остались одни…

Нет, вру, конечно. Человек пять штурмовиков остались нас охранять, и с ними политрук.

Ну кому же еще, как не ему в тылу отсиживаться?

Глава 8

Родион

Рация противно зашипела, и хриплый голос ворвался в пустой эфир.

— Сокол — Первому.

Родион резко подался вперед, щелкнул тумблером, прижал микрофон старенькой рации к губам.

— Здесь Первый, докладывай.

— Прямо по курсу вижу движение. Рассто…

Голос оборвался на полуслове, в эфире остались только шипение и треск помех.

— Первый — Соколу.

Ответа нет. Хрипы, треск.

— Первый — Соколу. На связь!

Помехи, треск, щелчки.

— Первый — Соколу. Доложите обстановку. Что там у вас происходит?

И снова никакого ответа.

Родион мрачно выругался вслух, щелкнул тумблером.

— Внимание всем! Стоп конвой! Перестроиться в боевой порядок.

Рация снова натужно захрипела и окончательно смолкла.

Дополнительных инструкций не потребовалось, все действия многократно отрепетированы и вбиты в подкорку водителям намертво. Место во главе колонны немедленно занял Тайфун, водитель перегородил дорогу, поставив машину чуть наискосок, ствол пулемета развернул в сторону потенциальной угрозы.

Позади него, прикрывая колонну бронированными бортами, заняли свое место два грузовика с установленными на крышах турелями. Еще два были вынуждены съехать с дороги по бокам, и увязая в песке, пристроились следом. Пустые водовозки прикрыли собой цистерны с солярой. Далее оказались УАЗик, скорая и пикап полевой кухни под прикрытием КАМАЗа хозобслуги, замкнувшего боевое построение с тыла. Бронированный командирский Тигр оказался на левом фланге, сержант занял место у пулемета, водитель высунул ствол Калаша в боковое окно.

Меж автомобилей штурмовики старательно работали саперными лопатками, вгрызаясь в каменистый песчаный грунт. На дорогу вытащили несколько пустых металлических контейнеров и установили заслон, полностью перегородив дорогу. Из кузова бортового УРАЛа морячки извлекли миномет, разложили треногу, спрятали за грузовиками. Остальные штурмовики рассредоточились, заняв боевые позиции позади техники. Несколько человек с пулеметом уползли подальше в пустыню усиливать правый фланг.

— Коршун — Первому.

— На связи.

— Боевое построение закончено.

— Прожектора погасить!

Разом выключили все фары, чтобы не демаскировать колонну раньше времени. Пустыня погрузилась во тьму, осталась лишь тоненькая розовая полоска света на горизонте.

Родион вновь потянулся к рации.

— Первый — Соколу. Доложите обстановку.

Шипение, хрипы, свист помех.

— Первый — Соколу. На связь!

И вновь — пустой эфир.

Родион обернулся к начальнику охраны конвоя:

— Что скажешь, Пауль?

Нойманн равнодушно пожал плечами.

— Родион Сергеевич, да не паникуй ты раньше времени.

— Паникуй — не паникуй… — вполголоса перебил Родион, — а засаду я жду от самого Асуана. Расслабились, обнаглели, совсем страх потеряли.

— Ну давай отправлю вперед несколько человек на Тайфуне.

Родион отрицательно покачал головой.

— Боюсь, просрем броневик зазря.

— Что предлагаешь?

— Думаю, — отмахнулся он, — возьми лучше пикап полевой кухни и проверь, почему разведка молчит?

— Итальяшка крик поднимет,