Одиссея самурая, Командир японского эсминца - Тамеичи Хара

10 июня, получив приказ об отмене захвата Мидуэя, мы снова вступили в охранение транспортов и отконвоировали их на Трук, куда прибыли 15 июня. Через два дня мы направились в Японию, прибыв в Йокосуку 21 июня, а затем перешли на свою базу в Куре. Со всех участников сражения у атолла Мидуэй взяли подписку о неразглашении результатов боя. Все документы об этом сражении получили гриф "Совершенно секретно", а выпущенное официальное коммюнике говорило об очередной победе нашего флота, преувеличив в несколько раз потери американцев и соответственно преуменьшив собственные.

С 28 июня по 5 августа я занимался охраной торговых судов в Токийском заливе. Задача была нетрудной, но она дала мне возможность обучать экипаж корабля.

Нет сомнения в том, что решение Ямамото отозвать главные силы Объединенного флота в японские воды являлось фатальной ошибкой. Ядро флота нужно было держать на острове Трук. Однако и в решении главкома была полезная сторона. Дело в том, что большая часть из наших 104-х эскадренных миноносцев получила передышку, а вместе с ней и возможность повысить боевую подготовку личного состава. Вскоре всем этим эсминцам предстояло участвовать в интенсивных и ожесточенных сражениях, продолжавшихся непрерывно в течение более двух лет. В этих сражениях именно эскадренным миноносцам впервые в истории и, возможно, последний раз предстояло играть ведущую роль. Я принял участие в этих непрерывных боях у Соломоновых островов с марта по ноябрь 1943 года, командуя эсминцем "Сигуре". В период моего участия в боях были потеряны 30 японских эсминцев. Мой корабль фактически стал единственным, который не только уцелел в этой военно-морской мясорубке, но и не потерял ни одного человека из своего экипажа.

Моряки называли мой "Сигуре" ("Осенний дождь") "Эсминцем-призраком" или "Непотопляемым эсминцем", а меня самого прозвали "Чудо-командиром". Действительно, это был наиболее славный период моей военно-морской карьеры.

Старая китайская мудрость гласит, что даже нападая на кролика, лев должен использовать всю свою мощь. Американцы поступили точно как этот лев, когда на рассвете 7 августа 1942 года атаковали острова Гуадалканал и Тулаги. Смешно, но это произошло на следующий день после того, как японцы построили на Гуадалканале взлетно-посадочную полосу, которая сразу и попала в руки к противнику. На островах находились 2600 японских строительных рабочих, а оборона состояла из 800 морских пехотинцев при нескольких орудиях и пулеметах. В их распоряжении также находились 9 вооруженных гидросамолетов и 12 летающих лодок.

Американцы оккупировали Тулаги в течение двух часов и одновременно захватили аэродром на Гуадалканале. В это время японский "лев" Объединенный |флот - спал в 2700-х милях от этого места на своих якорных стоянках Внутреннего моря. Правда, неподалеку, в 560 милях северо-восточнее Гуадалканала, на базе Рабаул острова Трук находился 8-й флот вице-адмирала Гуничи Микава. Соединение вице-адмирала Микава, состоявшее из 5 тяжелых крейсеров, трех легких крейсеров и одного эсминца, вышло по тревоге из Рабаула в 15:30 7 августа и в полночь 8 августа атаковало американские силы вторжения на Гуадалканал. При этом были потоплены три американских тяжелых крейсера и один австралийский, поврежден еще один тяжелый крейсер и два эсминца. Все это произошло в течение получасового ночного боя. (Потоплены были американские крейсеры "Квинси", "Винсенс", "Астория" и австралийский крейсер "Канберра". Поврежден американский крейсер "Чикаго". Эсминец "Джервис", поврежденный накануне японскими самолетами, был добит авиацией на следующий день.)

Хотя Микава на отходе, находясь уже вблизи Кавиенга, потерял крейсер "Како", потопленный американской подводной лодкой "S-44", он, несомненно, одержал одну из самых выдающихся побед в морской войне на Тихом океане. Необъяснимо было только почему, разгромив боевые корабли противника, он не занялся американскими транспортами, набитыми различными грузами для высадившегося десанта.

За эту ошибку Микава подвергся острой критике после войны как со стороны американцев, так и японцев. Однако, с моей точки зрения, адмирал Микава со своим относительно слабым соединением и так добился очень многого своим внезапным рейдом. Он бы добился еще большего, если бы его действия поддержали основные силы Объединенного флота, которые адмирал Ямамото держал в водах метрополии.

Когда известие об американском вторжении на Гуадалканал дошло до Японии, спящий "лев" повел ушами, но не поднялся. Император Хирохито, отдыхающий на своей летней вилле в Никко, получив это известие, заявил, что должен немедленно вернуться в Токио. Но в этот момент ему доложили, что начальник главного морского штаба адмирал Нагано прибыл в Никко и просит аудиенции.

- Не произошло ничего, что бы требовало внимания Вашего Императорского Величества, - объяснил Нагано. Он показал императору доклад нашего военного атташе в Москве, в котором говорилось со ссылкой на русские разведывательные источники, получающими информацию от своих американских союзников, что противник высадил на Гуадалканале всего 2000 солдат, планируя уничтожить построенный аэродром и отойти с острова.

Я не знаю, кто мог составить такое дурацкое донесение, но еще больше меня удивляет, как ему могли поверить. И как можно было игнорировать другие разведывательные сводки, утверждающие обратное.

Через три дня, 10 августа, когда выяснилось, что противник не только не собирается эвакуировать свои войска с Гуадалканала, но высаживает там новые части, было решено направить на остров 5800 солдат, предназначенных ранее для захвата Мидуэя, а ныне находящихся на Труке.

На следующий день, 11 августа, из состава Объединенного флота был выделен 2-й флот вице-адмирала Набутаке Кондо и направлен в 2700-мильный поход к Гуадалканалу.

Соединения лихорадочно переформировывались и мой эсминец "Амацукадзе" в результате попал под командование моего старого друга вице-адмирала Нагумо.

"Амацукадзе" и четырнадцать других эсминцев были сведены в 10-ю эскадру, лидером которой стал легкий крейсер "Нагара", на котором держал свой флаг Нагумо после гибели своего флагманского "Акаги" у Мидуэя. Эсминцами командовал контр-адмирал Сусуму Кимура, считавшийся большим специалистом по минно-торпедному оружию.

Мы шли на юг со скоростью 18-20 узлов, хотя каждый эсминец достаточно легко мог развить 33 узла. Но подобное увеличение скорости влекло за собой такой расход топлива, который мы себе позволить не могли. По графику похода мы должны были прибыть на Трук 20 августа, покрыв за пять суток 2000 миль. Затем мы должны были идти к Гуадалканалу.

Утром 23 августа 2-я эскадра эсминцев, эскортирующая транспорты, доложила, что наши корабли обнаружены разведывательной авиацией противника, поставив тем самым адмирала Нагумо перед проблемой. Наиболее оптимальным решением была бы отсрочка высадки и немедленное начало морского боя с противником за господство над водами вокруг острова. Ямамото приказал 2-й эскадре изменить курс и "отложить высадку на сутки", но вышедшему с Трука другому конвою с бригадой Кавагучи никаких приказов передано не было. Главком принял решение разгромить небольшое американское соединение и продолжать высадку согласно графика.