Уйти, чтобы выжить - Сергей Садов

Кроме словесности, она еще преподавала культурологию и обычаи народов мира. Потом еще добавилась история мировых религий и философия. Мальчик улыбнулся, вспомнив первый урок.

Татьяна Николаевна задумчиво оглядела меня, спокойно сидящего за партой и благовоспитанно сложившего руки перед собой.

– Что-то ты какой-то мелкий.

Я сердито засопел. Никому! Никому я не позволял называть себя мелким!!! Да, я слишком маленький для своего возраста, выгляжу на восемь, но мне уже одиннадцать!!! И я уже почти взрослый!!!

– Ну-ну, не кипятись, – вдруг улыбнулась учитель. – Я не хотела тебя обидеть. На самом деле это начало нашего урока.

– Оскорбление? – возмутился я.

– А разве я тебя оскорбила? – деланно удивилась Татьяна Николаевна. – Знаешь, по обычаям некоторых народов, я сделала тебе комплимент. Там считается, что маленький человек – это человек выделенный духом и обладающий особой судьбой. И назвать кого-то мелким – вовсе не оскорбление.

– Да? – я задумался. – Но я ведь не из этих народов.

– Вот это ключевой момент. Ты обиделся, потому что не воспринял мои слова как комплимент. А вот абориген твоей обиды просто не понял бы. Какой из этого вывод?

Я честно задумался.

– Не знаю, – признал я поражение.

– Вывод же тот, что если для тебя твои слова кажутся совершенно безобидными, это не значит, что они будут такими же для кого-то другого. Тебе предстоит отправиться в другой мир, где культура может быть совершенно отличной от той, к которой ты привык. И тебе надо научиться принимать её такой, какая она есть. Пытаться переделать культуру народа под себя не самый лучший способ обеспечить спокойную жизнь. Знаешь поговорку: в чужой монастырь со своим уставом не ходят? Вот это как раз твой случай. А потому научись уважать чужую культуру и чужие обычаи, даже если они кажутся нелепыми или неправильными. Бесполезно в древнем Риме рассуждать о правах рабов и недопустимости рабства. Тебя не поймут.

– А как же восстание Спартака?

– Как ты думаешь, если бы Спартак победил…

– Невозможно. С того момента, как он повернул от Альп обратно в Италию – он был обречен. Штурмовать Рим он не мог по причине отсутствия сил, а с моря уже подходили легионы Помпея. А это были боевые легионы, а не те тыловые части, что Спартак громил раньше. Победить Спартак не мог даже теоретически – слишком неравные силы.

С каждым моим словом Татьяна Николаевна морщилась все сильнее и сильнее.

– Ладно-ладно. Остановись! Твой анализ военной обстановки понятен. Похоже, тебя хорошо этому учат. Но я вопросы задаю не по военной ситуации, а по моральной. Вот представь, что Спартак победил бы. Что бы в первую очередь сделали его сподвижники, после захвата власти в Риме?

– Что?

– Набрали бы себе рабов, конечно. И все быстро вернулось бы на круги своя. Раньше были одни рабы, а другие господа, стало бы наоборот. Поэтому прежде, чем что-то пытаться делать, сначала пойми чужую культуру, их обычаи, проникнись ими.

– Даже если эти обычаи совсем дикие?

– Володя, порой меня пугает высокомерие некоторых людей. Объявить что-то диким, варварским не давая себе труда даже попытаться понять чужую культуру… Все-таки колониализм неистребим, что бы там ни говорили разные либералы, объявляющие варварством все, что не вписывается в их представления о мире. Но обычаи никогда не возникают просто так. Всегда, запомни, всегда у их истоков лежит какая-то целесообразность. Если попытаться изучить историю народа, его культуру, то станут понятны и их обычаи. Да, в текущий момент они могут уже мешать развиваться, но общество консервативно и с трудом отказывается от того, к чему привыкло – это тоже стоит учитывать. Поэтому настоящими дикарями выглядят не те, кто соблюдает какой-то обычай, который кому-то может не нравиться, а те, кто объявляет на основании этого дикарями целые народы, присваивая себе право на разное «бремя белого человека» или записывая других в страны зла.

– Это вы про империю зла?

– Нет, это я про Толкиена. Если не читал, посмотри. Потом мы поспорим с тобой об отношениях светлых эльфов и орков, и почему автор считал очень добрым делом, когда эльфы уничтожали под корень все поселения орков вместе с женщинами и детьми. А вот если орки делали то же самое с селениями эльфов, то это от их кровожадности, безусловно. Потом можно попытаться составить портрет цивилизации, из которой выходят такие авторы.

– Хорошо. Но вот про обычаи. Вы говорите, что каждый имеет под собой веское основание?

– Да, при рождении обычая.

– Какой смысл тогда запирать женщин в терем в допетровской Руси?

– На момент воцарения Петра уже никакого. Но давай попробуем понять, как появился этот обычай. В Киевской Руси его не было. А вот после монгольского нашествия вдруг появился. Ни о чем не говорит?

Я подумал.

– Хотите сказать, что таким образом мужья и сыновья прятали своих жен, матерей и сестер?

– Правильно. Вспомни, что в городах сидели ханские сборщики податей, которые могли потребовать себе все, что угодно, а отказ грозил карательным походом. Когда в одном из городов убили такого сборщика, дело обернулось сожжением города и уводом его жителей в рабство. Значит, если не можешь сопротивляться – не показывай. За то время, что длилось иго, люди привыкли к такому положению вещей. Да и после оставались еще Крымское ханство, Казанское, Астраханское. И каждое совершало набеги. Только при Иване Грозном удалось завоевать два из трех ханств, но вспомни, что даже при нем крымчаки сожгли Москву. А тем, кто не испытал такого, легко рассуждать о варварстве.

– Это вы на Европу намекаете? – вспомнил я прочитаные записки путешественников и послов.

– В основном, да.

– Тогда еще вопрос: отказ от бань в той же Европе. Как вы объясните этот обычай? Люди там начали регулярно мыться только в конце девятнадцатого века.

– Верно. С развитием науки. Но объясню легко. Западная Европа наследница западной Римской империи, которая очень долго боролась с христианством. Некоторые императоры устраивали настоящие гонения на христиан, и христиане в ответ демонстративно сторонились того, что считали развращенной империей. По сути, они были правы, кстати, публичные бани в Риме были общие, для нас дикость, а тогда обычное дело. Преследуемые властью, первые христиане ходили в рубищах, жить, порой, приходилось в пещерах. Когда же империя приняла христианство, началась борьба за чистоту нравов так, как они это понимали. Пока империя была сильна, она еще поддерживала некоторый порядок, но с момента падения все покатилось в пропасть. Аналогия для людей проста: бани – порождение языческого мира и моются в них грязные язычники. Настоящему христианину это не нужно. Позже появились еще оправдания.