Демоны пустыни - Маркус Кас

язык этого низшего демона хватает за шею и притягивает жертву. А в пасти ее ждут два ряда зазубренных зубов. Особенно они любят откусывать ими голову.

Нашей группе, благодаря книжке Яра, уже успевшей изучить местных обитателей, эта информация не кажется ошеломляющей. Успели ужаснуться. А вот другие хватаются за шею после того, как старичок клацает зубами, усиливая эффект от демонстрации любимого способа убийства твари.

На занятиях по тактике мы почти повторяем все то, чему нас учила верховная жрица Маат. Как знала… Хотя не удивлюсь, если что-то она знала. Уж слишком полезно и предметно это оказалось.

На этих уроках к нам присоединяются настоящие пустынники. Суровые мужики молча сверлят нас оценивающими взглядами и к концу занятия заплевывают весь пол. Как я правильно понимаю, присматриваются.

Благодаря Федоту Афанасьеву, я быстро адаптируюсь не только к оруще-матерному способу общения. Но и на полигоне чувствую себя спокойно. С точностью у меня по-прежнему проблемы, ну да и мы не снайперы.

Брат ограничивается ежевечерней связью перед отбоем с одинаковым насмешливым вопросом «еще живой?». Но один раз мне приходится его искать. После того, как я обнаруживаю над своей койкой красное знамя.

Где он умудрился достать такие же труселя — ума ни приложу. Мысли о том, что он спер их у бабки, я даже не допускаю. И без того тошно. Приходится подкупать административного служащего своей порцией ужина. Но я добываю расположение палатки Яра.

И в следующий раз, когда он будет пополнять большую походную флягу, его ждет большой сюрприз. Хоть бы и правда они новые были…

Отношение к нам явно терпимое. Хоть мы и не из офицерского состава, но все же аристократы. Вроде как и не погоняешь, как других. Так что наш старлей отрывается голосом.

Мы, по его мнению, годимся разве что в качестве приманки. Я каждый раз засовываю гордость куда поглубже. А Каритский выслушивает с очень мрачным видом. Но тоже молчит. Чувствую, рыжий держится только из-за слова, данного императору.

Но это ничуть не мешает Саше перезнакомиться со всеми обитателями соседних «хором». И отдельно, уже без нас, пройтись по тем самым эллинкам. Откуда у него такой к ним интерес, я не понимаю. Тем более не понимаю, почему он заговорщицки мне подмигивает каждый раз, когда к ним отправляется.

У меня с эллинками не складывается. Сразу после того, как я чуть не огребаю по роже от одной из них. И случается это, конечно, в момент наибольшего расслабления. После обеда.

У выхода из столовой меня останавливает возмущенный крик:

— Белаторский!

Я недоуменно оборачиваюсь на женский голос и вижу несущуюся ко мне прекрасную эллинку. Черные вьющиеся волосы развеваются на ветру, темно-синие глаза сверкают, немаленькая грудь, соблазнительно обтянутая футболкой, вздымается.

Ну прямо Афина во плоти. То, что она эллинка я уже понимаю по особенности речи. Язык мне хоть и понятен, но по какому-то странному ощущению, их можно различить.

Пока я наслаждаюсь зрелищем, богиня войны подбегает ко мне и замахивается рукой. Прекрасное видение вмиг пропадает, превращаясь в фурию. Я перехватываю ее руку на подлете и поднимаю брови.

— Да как ты смеешь делать вид, что меня не замечаешь! Ты… — она обрывается, замечая, что на нас начинают обращать внимание.

Какой-то лохматый парень так вообще вытаскивает из палатки раскладной стул и усаживается, лузгая семечки.

— Чего уставились?! — орет она уже на публику.

— Ну-ка, давай отойдем, — я тащу ее за угол здания. — Можешь не кричать, а спокойно объяснить?

Девица гневно раздувает ноздри, шумно дышит, сверкая на меня синими глазищами. Я молча ожидаю с равнодушным лицом. Что мне испытывать по ее поводу — я не в курсе пока.

— Да как ты… — сдувается она, надышавшись. — Я понимаю, что мы договаривались забыть друг о друге, потому что у нас не было шансов. Но не так же!

Ооооох. До меня начинает доходить. Вот они, два года в Элладе и бесконтрольные гормоны. И эллинки, о которых я чего-то не знаю. Похоже мы с ней…

— Эээ, не хотел тебя обидеть, — осторожно отвечаю, пытаясь подобрать слова. — Но лучше так, чем пошли бы слухи…

Не договариваю, оставляя ей додумать.

— Конечно, — девушка кусает губу и вздыхает. — Ты прав, Игорь. Прости. Но ты просто так посмотрел сегодня на обеде… Сквозь меня. Как будто меня не существует! А я… Я…

Хтонь! Эллинка вдруг начинает плакать и я окончательно теряюсь. Ну а с этим мне что делать? Видят боги, лучше бы продолжила нападать.

Я аккуратно хлопаю ее по макушке, отчего рыдания становятся громче. Она прижимается ко мне, утыкается в плечо и ревет, размазывая слезы и сопли по рубашке. Приобнимаю ее и замираю. Это как держать в руках бомбу со сломанным таймером. Не знаешь, когда рванет.

Постепенно судорожные вздрагивания плеч прекращаются, подвывание переходит в шмыгание носом. Девушка успокаивается, но из объятий вырываться не спешит, прижимаясь сильнее.

Так, стоп, вот это уже лишнее. Мягко отстраняю ее от себя, заглядываю в красные заплаканные глаза.

— Давай я тебя провожу до душевых, — предлагаю очень вежливо. — Приведешь себя в порядок. Не нужно, чтобы кто-то видел тебя в таком состоянии.

Намек на испорченную внешность помогает. Эллинка прикрывает рот и кивает. Отвожу ее, придерживая за плечи и пряча от любопытных взглядов. Девушка задерживается у двери, хватаясь за забинтованную руку и я еле сдерживаюсь от шипения.

— Спасибо. И прости. Не знаю, что на меня нашло. Я же сама тебе предложила… Но ты так легко согласился и тут же забыл про меня.

Внутри меня уже надрывно орет, но выдавливаю из себя улыбку:

— Принято. Только давай придерживаться нашего договора в будущем, хорошо?

Эллинка хмурится, но соглашается и, наградив меня поцелуем в щеку, скрывается за дверью. А я еще стою с минуту, глубоко дыша. Расслабился, даже не подумал о том, что на базе слишком много эллинов.

В общем, с эллинками не складывается и я избегаю их, обходя по большой дуге, едва заслышав специфическую речь. Может меня угораздило не только с одной…

В столовой вообще происходит все самое интересное. Особенно на обеде. На завтраке все еще сонные и вялые, а на ужине уже уставшие и вялые.

Зато обед приносит последние новости, слухи, сплетни и небылицы. Постоянно обсуждают Разумовскую, которой выделили отдельное жилье в городе и персональных инструкторов.

Говорят, он возражала, но тут возражать — как в воду пукать, выражаясь словами нашего командира. Либо выполняешь приказ, либо вылетаешь с базы. Императорского ты рода или нет, обратно попасть будет очень сложно.

Много