Мозг освобожденный. Как предотвратить перегрузки и использовать свой потенциал на полную мощь - Тео Компернолле

Скиннер посадил по голубю в несколько клеток. Каждая из них была снабжена механизмом, который с регулярными интервалами подавал в клетку зерна кукурузы. Через какое-то время ученый обнаружил, что птицы развили различные виды «суеверного» — или «интуитивного» — поведения. Один голубь перед подачей пищи делал сложные танцевальные па, другой вращался против часовой стрелки, третий качал головой, четвертый несколько раз тыкал клювом в верхний угол клетки и т.д. Голуби связали подачу зерна в клетку с тем, что они делали в тот момент, хотя поступление корма находилось полностью вне их контроля. Поскольку они стали повторять это действие чаще, время от времени подача зерна случайно совпадала с «ритуалами», которые совершали голуби. Это еще больше подкрепляло их поведение.

Лет тридцать назад я предложил своему увлеченному спортом интерну изучить суеверное поведение у спортсменов116. И он обнаружил несколько интересных вещей. Во-первых, чем неопределеннее исход состязаний, тем сильнее вера игроков в талисманы и ритуалы, приносящие удачу. В командных видах спорта, таких как футбол, результат зависит от 10 игроков собственной команды, 11 игроков соперничающей команды, арбитров и т.д. Неудивительно, что суеверное поведение здесь встречается гораздо чаще, чем в индивидуальных видах спорта, таких как теннис, где результат зависит от самого игрока, его соперника и судьи. Во-вторых, проигрыши не заставляют спортсменов разувериться в своих талисманах и ритуалах, поскольку они считают так: «Без моего амулета, клевера с четырьмя листиками и без моего “счастливого” ритуала одевания все было бы гораздо хуже». Последующие исследования подтвердили: чем труднее предсказать результат (вспомните о фондовом рынке), тем сильнее наша вера в ритуалы и «системы». Как и голубям Скиннера, нам эти суеверия дают чувство контроля и уверенности в объективно непредсказуемых ситуациях. Это верно не только для спортсменов, но и для людей, имеющих свою «систему» выбора лотерейных билетов117, или тех, кто придерживается строгих ритуалов в гольфе118 или бейсболе119, кто не моет голову перед экзаменом120… а также для экспертов, которые пытаются предсказать результаты непредсказуемых процессов — таких как движение фондового рынка. Их вера в свои «системы» остается непоколебимой, даже когда реальность совершенно расходится с их ожиданиями. В результате они не размышляют над обратной связью и не улучшают свои рациональные решения. Вместо этого они продолжают делать иррациональные ставки, подчиняясь когнитивным и эмоциональным стереотипам своего рефлекторного мозга.

5.4. Нашему рефлекторному мозгу нужны «ограждения для дураков» для защиты от неэтичного поведения

Нетрудно представить, какую роль в сегодняшнем меняющемся и гиперподключенном мире бизнеса играют когнитивные искажения и врожденные ментальные стереотипы. Обитатели банковского Олимпа, кажется, больше других подвержены ошибкам мышления, включая эффект ореола, эффект стадности, ошибку интроспекции, ошибку суждения задним числом, ошибку игрока, эффект результата, рационализацию после покупки, эгоистичную необъективность и ошибку подмены.

Кроме того, очень важно понимать, что у нашего примитивного рефлекторного мозга нет ни морали, ни этики, он по сути своей эгоистичен. Следовательно, в вопросах, где затрагиваются нравственные аспекты, полагаться на спонтанный и быстрый рефлекторный мозг нельзя. Его скоропалительные интуитивные решения — это пережиток тех трудных времен, когда нашим предкам приходилось выживать в диких условиях. Они вели ежедневную борьбу за существование и просто не могли позволить себе роскошь обдумывать и учитывать многочисленные нюансы, социальные аспекты и возможные этические последствия своих действий.

Наш рефлекторный мозг не просто неэтичен: подобно животным, он вообще не знает, что такое этика. Ведь этика — это продукт нашего мыслящего мозга. Единственное, что мы можем сделать, — это как можно раньше начать обучение своего рефлекторного мозга: надо создавать предсказуемые ситуации с немедленной обратной связью, чтобы помочь ему сформировать привычки и стереотипы этичного поведения. А без обучения наш примитивный, эгоистичный и неэтичный рефлекторный мозг всегда будет определять наши поступки.

Чтобы не подпасть под его власть, нам прежде всего надо выйти из гиперподключенного многозадачного режима и уделить время сосредоточенному размышлению и обсуждению различных вопросов с другими людьми. Например, в одном эксперименте людям надо было принять решение, затрагивающее вопросы этики. 87% испытуемых приняли этичное решение, когда им дали время подумать, и всего 56% — когда им необходимо было принять решение немедленно121. Кроме того, мы склонны принимать менее этичные решения, когда мы утомлены, поскольку в такие моменты наш не знающий усталости рефлекторный мозг берет верх над мозгом мыслящим. Вот почему утром наши решения бывают более этичными, чем вечером122. (Подробнее об этом мы поговорим во второй части в главе «Оковы для мозга № 1».)

Правило «остановись и подумай» вряд ли может предотвратить крупные финансовые аферы. Однако, как показывают наши исследования, оно может сыграть важную роль в момент выбора: солгать/не солгать, обмануть/не обмануть. С такими ситуациями люди ежедневно сталкиваются в мире бизнеса.

Кейт Мерниган, Школа менеджмента Келлога

Во французском языке разного рода защитные ограждения красноречиво называются словом garde-fou — в дословном переводе «защити дурака», — поскольку они не позволяют неосторожным людям упасть за борт, съехать в овраг и попасть в другие опасные ситуации по собственной глупости. Чтобы защищаться от неэтичного поведения, нам всем нужны два типа таких «ограждений для дураков»: внутренние и внешние. Формирование внутренних ограждений происходит под постоянным влиянием со стороны внешних. Это нравственные ценности и самоограничительные правила поведения — они постоянно корректируются под влиянием обратной связи со стороны нашего социального окружения: сначала родителей и учителей, затем супругов, детей, коллег, начальства и совета директоров. В идеале нравственные ценности и нормы должны прививаться с самого раннего детства, чтобы они стали неотъемлемой частью приобретенных привычек и стереотипов нашего рефлекторного мозга.

Внешние ограждения также очень важны, потому что когда мы совершаем не вполне этичные поступки, то склонны постфактум адаптировать собственные нравственные стандарты под свое поведение. Из-за такой постепенной адаптации мы рискуем, сами не осознавая этого, далеко отклониться от своих изначальных стандартов и снизить свою внутреннюю нравственную планку. Непрерывная рекалибровка извне предотвращает такую деградацию. Когда такой рекалибровки нет, внутреннее ограждение может снизиться до такого уровня, что «дурак» упадет за борт. Именно это мы недавно наблюдали в серии громких финансовых и сексуальных скандалов с участием известных и высокопоставленных личностей. Их коллеги, члены семьи и друзья также отчасти виноваты в этих преступлениях: ведь они позволили внутренним моральным ограждениям преступников снизиться до недопустимо низкого уровня.

Защитные ограждения крайне необходимы для людей, наделенных властью, потому что власть делает людей эгоистичным и, таким образом, повышает риск неэтичного поведения123. Особенно это актуально в корпоративной среде, где, с одной стороны, поощряется быстрое принятие решений и следование интуиции, а с другой — не приветствуется инакомыслие, живое обсуждение, глубокое размышление и командное принятие решений.

В организациях, где принято поощрять людей за быстрое принятие решений, может происходить постепенная деградация этики: ведь глубокое размышление и обсуждение здесь недостойны вознаграждения… Результаты наших исследований показывают: принимая решения, затрагивающие вопросы этики, ответственные за них лица должны как минимум хорошо их обдумать. А лучше — посоветоваться с человеком, чьи нравственные ценности не вызывают сомнений.

Кейт Мерниган, Школа менеджмента Келлог

Парадокс заключается в том, что люди, которые больше других нуждаются во внешнем контроле и критическом взгляде со стороны, получают их меньше других. Очень часто вокруг людей во власти внешние «защитные ограждения» ослабляются и снижаются, вместо того чтобы повышаться и ужесточаться. Многие руководители стараются создать вокруг себя окружение из «всегда согласных» людей, от которых они вряд ли получат искреннюю обратную связь, притом что постоянная и правдивая обратная связь — единственный способ защитить их моральные устои. В результате такой руководитель оказывается в искусственном мире, где никого не волнуют вопросы морали. Люди в этом мире — сотрудники компании, родные и друзья — осознанно или нет покрывают пороки и ошибки лидера. А кто осмеливается напомнить ему о морали или иным образом не согласиться с ним, — того увольняют, понижают в должности или прекращают с ним общение. Нередко такой процесс приводит к развитию болезненного нарциссизма, но это уже другая история, которую я называю «Обратной стороной менеджмента»124.