И замкнется круг - Наталья Косухина

Сразу вспомнился утренний разговор с императрицей, а потом и шутливое замечание Калеба, что у него никогда не был лучшей подруги, зато теперь есть. Мы с ним, по логике вещей, должны были стать врагами, но стали друзьями. И, конечно же, ничего больше!

И я не хочу что-то менять.

Меня не насторожила скрипнувшая внезапно дверь, настоящую панику вызвал отразившийся позади меня мужчина. Но не вопиющее нарушение моральных норм вывело из равновесия, а то, что из зеркала на меня смотрел Ашер, творец первой степени Южной корпорации.

Следующие события уместились практически в пару мгновений: вот я слышу писк бомбы, следом звук закрывающейся двери туалета, бросаюсь к окну, а спустя всего несколько секунд, когда створки уже распахнуты, взрывной волной меня выбрасывает вместе с рамой и я лечу вниз с высоты двадцати метров.

Снег не смягчил падения, но подарил блаженную прохладу. Перед глазами все расплывалось, по лбу и лицу текло что-то теплое, но не было сил поднять руку и проверить, что это.

Слышались крики, в окне наверху виднелись отблески пламени, а ко мне бежали люди.

— Вера! Вера, с тобой все в порядке?!

Это встревоженный голос Калеба, в нем слышны страх и паника. Приятно.

Мое тело ощупывают руки.

— Вроде ничего серьезного, она творец первой степени, переживет. Хорошо бы обошлось без скрытых повреждений. В любом случае ее надо быстро доставить в корпорацию.

Это голос Евы. Ее слова радуют.

Меня осторожно подняли и куда-то понесли, потом положили и тепло рук исчезло. Снова слышались голоса, кто-то кричал, а я ощущала панический страх. Используя последние крохи гаснущего сознания, я успела кинуть Калебу мысль:

— Со мной все нормально. Найди Ашера, это он, гад, и именно его взгляд я чувствовала.

Комедии в трех актах не получилось, только трагедия.

Калеб Родригес

Проводив взглядом Веру, которая уходила в сторону туалета, я тревожно огляделся. Это Разинская думала, что я не замечу ее встревоженного вида и переживаний, но если я концентрируюсь, то довольно хорошо ощущаю отголоски чувств. И мучили меня сомнения относительно того, что это Карманов.

В случае если это все же он, придется «нечаянно» сломать ему ногу. Больница пойдет этому человеку на пользу.

— Я все проверил, здесь нет никого постороннего. Все пришли по приглашениям, то, что представление закрытое, это очень кстати, — доложил, остановившись рядом, друг. — Ты уверен, что что-то не так?

— Да, Вера никогда не беспокоится по пустякам.

— А что, она тебе сообщила о своих предположениях?

— Назойливый поклонник.

— Вы обсуждаете столь личные темы? — вскинул брови Роберто.

— Ты преувеличиваешь.

— Отнюдь. Я слежу за вами постоянно, и ты ни с кем кроме меня так близко не сходился, только с ней. Возможно, даже ближе, чем со мной. Словно вы много-много лет знаете друг друга и знаете очень близко.

Только я собрался осадить Роберто, как здание сотряс сильнейший взрыв, и какой-то неизвестный совершил в дыму прыжок в прошлое. Идеальный вариант ухода от погони.

Я бросился в туалет, где наткнулся на полыхающее море огня, Роберто с Алонсо принялись меня оттаскивать. Сдержать меня не удалось бы, если бы не здравое предположение друга:

— Нам надо вниз! Если Вера не сплоховала, значит сумела спастись, а выход у нее был единственный…

Опрометью бросился вниз, в то время как безопасники экстренно эвакуировали остальных творцов.

Роберто, как и положено профессионалу, оказался прав. Вера лежала на снегу, в изумрудно-зеленом искрящемся платье, с лицом, залитым кровью. Не зная, что делать, опустился перед ней на колени, боясь прикоснуться.

— Вера! Вера, с тобой все в порядке?

В этот момент, вырвавшись от одного из безопасников, к нам подбежала девушка, кажется, Ева, и стала ощупывать Веру.

— Вроде ничего серьезного, она творец первой степени, переживет. Хорошо бы обошлось без скрытых повреждений. В любом случае ее надо быстро доставить в корпорацию.

У меня вырвался вздох облегчения и, осторожно взяв девушку на руки, осторожно отнес в машину.

Найду тварь, что это сделала, задушу собственными руками!

Я прикрыл глаза, пытаясь сдержать силу, воздух вокруг тела начал потрескивать, но голос в голове отвлек меня, заставляя посмотреть в сторону Веры и успокаивая.

— Со мной все нормально. Найди Ашера, это он, гад, и именно его взгляд я чувствовала.

Значит, здесь был этот… предатель? Ну, попадись он мне в руки!..

Ко мне подошел Роберто.

— Это ведь она?

— Что? — посмотрел я на друга.

— Она — твой голос в голове?

Я знал, что он никому не расскажет, и все равно признаваться было мучительно. Друг сразу все поймет.

— Да.

Роберто положил руку на мое плечо и сжал.

— Попал ты, брат.

— Точнее и не скажешь.

Вера Разинская

Я сидела в комнате перемещений Цитадели и размышляла, а подумать мне было о чем.

С момента покушения на меня прошло трое суток. Трое суток я пролежала в больничном крыле Лемнискату, где мной занимались лучшие врачи, и лишь на четвертые открыла глаза.

Все то время, что я там провела, меня навещали родные, бабушка с дедушкой, а Калеб умудрялся вечерами протаскивать в мою палату сладкое (из-за результатов каких-то анализов мне его не разрешали) и подолгу сидел со мной.

Мы говорили обо всем, вспоминали многое из случившегося за то время, что мы знаем друг друга, а как раз перед выпиской, немного поколебавшись, Калеб сказал:

— Я бы многое отдал за такого друга, как ты!

Посмотрев в искрящиеся весельем глаза мужчины, увидела в их глубине неуверенность.

— Судя по тому, сколько вкусняшек за все это время ты мне перетаскал, я уже вся твоя, — весело отшутилась.

И напряжение, на несколько мгновений возникшее между нами, улеглось. Так мы не номинально, а де-факто подтвердили свое место в жизни друг друга, место, которое занимали с самого детства.

В конце концов, несмотря на работу в корпорации, мы можем и сохранить наши отношения, просто не смешивая их с профессиональной деятельностью.

После столь приятного разговора меня ждало совершенно неприятное собрание, на котором обсуждалось нападение на мою особу. Пока я лежала на больничной койке, служба безопасности не дремала и рыла носом землю.

Итогом стало потрясающее открытие — охота ведется в первую очередь на меня, так как меня из-за менее активного дара проще устранить. Какая радость — не передать словами!