Друг по четвергам - Кэтрин Куксон

И как ей было на это реагировать? Но ответа и не ожидалось; Дэвид показал на реку, где рассекало волны буксирное судно, и закричал:

– О, вот и она, Старушка Фанни-Дырявое-Дно!

– Что?

– Это старая баржа, я зову ее Старушка Фанни-Дырявое-Дно. Послушайте, что она бормочет. Просто прислушайтесь… Прислушайтесь к ней. Слышите? Вы ее слышите?

Ханна покачала головой, и он продолжил, посмеиваясь:

– Прислушайтесь: «Тук-тук-тук, тук-тук-тук, молю тебя… молю, не браню, молю. Тук-тук-тук, молю тебя».

Ханне пришлось приложить ладонь к губам, чтобы сдержать смех, и, прислонившись к перилам и вытерев глаза, она сказала:

– Знаете, вы, пожалуй, малость чудаковаты.

– Я? – Крейвентон тоже оперся на перила, подтолкнул камешек носком туфли и, когда тот с тихим всплеском упал в воду, заметил тихо: – Это прекрасное чувство - знать, что кто-то считает тебя чудаком, ведь не с каждым можно быть таковым.

Они повернулись, в молчании глядя друг на друга. Баржа исчезла из виду, и, если не считать волн, бившихся о берег, река замерла без движения. И когда Дэвид протянул руку и нежно накрыл ладонь Ханны своею, она также не шелохнулась.

Глава 5

Ханна приехала к Джейни в одиннадцать. Это было намного раньше, чем обычно, но она хотела поговорить с сестрой перед тем, как та начнёт готовить воскресный обед.

Но в прихожей с гостьей поздоровался Эдди, который высунул голову в проём кухонной двери.

– А, это ты, Ханна! Боже, как же я рад тебя видеть; ты никогда не приходила так вовремя.

– В чём дело? Где Джейни?

Эдди уже шел по коридору, вытирая руки чайным полотенцем.

– Джейни наверху; у неё опять спина разламывается. Сколько я ей ни говорил – ты же слышала, – но эта упрямица так и не перестала таскать мальчишку вверх по ступенькам, хотя он вполне в силах сам забраться. А если не в силах в свои два с половиной года, то уж никогда не сможет.

– Привет, тётя Ханна! Я так рада, что ты пришла, – донёсся голосок с лестницы.

Увидев десятилетнюю Мэгги, Ханна улыбнулась:

– Прекрасно: уже два человека рады меня видеть.

– У мамы болит спина.

Ханна сняла плащ и повесила на вешалку.

– Я уже слышала.

Мэгги хитро посмотрела на отца.

– Папа говорит, это потому, что мама носит Джона наверх. Он никогда не захочет ходить сам, если мама его носит, ведь правда?

– В скором времени, Мэгги, я оттягаю тебя за любопытное ухо так…

– Знаю, папа, знаю. – Дочка широко улыбнулась и спросила: – Ты приготовил картошку?

Эдди дочери не ответил, а посмотрел на Ханну:

– Иди-ка потолкуй с ней. Я принесу тебе чаю.

– Я буду кофе, если можно, Эдди.

– Я тоже буду кофе, тётя Ханна. Среди всего прочего, мне до смерти надоел чай в этом доме, – воскликнула Мэгги, перед тем как быстро убежать на кухню.

– Мэгги умеет разыгрывать козыри, – заметил Эдди, – на редкость умно действует, когда видит их под рукой. Дочка – настоящая помощница; заботится и о маме, и об остальных ребятишках. Хорошая девочка. Но сегодня воскресенье, Ханна, а ты знаешь, что Джейни готовит по воскресеньям: жаркое и гарнир из четырех видов овощей как минимум. Вот если бы ей приходилось их покупать, то, небось, не стала бы так усердно нас потчевать. – Его тон изменился. Эдди мотнул головой в сторону второго этажа: – Скажи ей там, что здесь всё в порядке; пусть не думает, будто дом рухнет, если она не сможет спуститься.

– Доктор приходил?

– А ты попробуй, скажи ей про доктора. Оброни словечко и посмотри, какой ответ получишь.

Когда Ханна открыла дверь в спальню, Джейни лежала на спине, а её голову поддерживала тонкая подушка. Ханна подошла к кровати.

– Только не надо закидывать меня вопросами и командовать, что нужно сделать внизу, я начну с главного: твою спину должен осмотреть врач, или же эта комната надолго станет твоим постоянным жилищем.

– Доброе утро, Ханна! Как мило, что ты зашла. Конечно, ты уже успела внизу сговориться с папочкой Эдди и мамочкой Мэгги!

Всё это было сказано таким вежливым и кротким тоном монастырской воспитанницы, что Ханна, смеясь, ответила в той же манере:

– Да, я встретила дорогого папочку Эдди, и он очень беспокоится о тебе. А что до мамочки Мэгги, так она потрясающе справляется, и сию минуту, представь себе, филе и овощи уже готовы. – Нормальным голосом Ханна добавила: – Теперь твоя душенька довольна?

Она придвинула кресло к изголовью и села поближе к сестре.

– Шутки в сторону, Джейни. Твою спину должен осмотреть врач.

– Правда? Не смеши меня, Ханна. Я знаю, как будет дальше: меня положат в больницу и растянут – ну, что-то в этом роде. Так сделали с нашей соседкой через дорогу, миссис Саундерс, и ей сейчас кошмарно плохо. Мне нужна ещё парочка таких спокойных дней, как этот, и всё пройдёт. Я же в курсе, что со мной такое: седалищный нерв. Помнишь сестру Амнезию?

– О, забывчивая Флорри, сестра Флорентина?

– Да. Она давала нам уроки биологии, помнишь? Там был большой холщовый плакат, который вывешивался на доске. На нем было изображено человеческое тело, но все «сомнительные» части аккуратно прикрыты. Удивительно, что мы знали, где наши зады! Никогда не думала, что у монахинь они есть. Как и ноги. Но посмотри, как монашки бегают сейчас: юбки задрались выше некуда и…

– Перестань болтать, Джейни. Хорошо, пусть это седалищный нерв, но один лишь аспирин его не вылечит. Тебе необходима консультация врача. Не знаю, о чём думает Эдди; нужно не потакать тебе, а вызвать доктора вопреки твоим настояниям.

– Он не такой дурак, чтобы действовать мне вопреки.

– Ха, много шума из ничего!

– Однако ты ведь пришла пораньше, чтобы рассказать кое-какие новости? Ну, выкладывай. Что вчера случилось? Ты его встретила?

– Да, встретила.

– И что было дальше?

Ханна рассказала все, что произошло накануне, начиная с обеда у Микки и до того момента, как они с Дэвидом расстались. И про обещание встретиться с ним снова.

– Когда?

– Когда-нибудь.

– Сегодня?

Ханна покачала головой:

– Нет, не сегодня.

– Врёшь. Ты собиралась встретиться с ним сегодня, но увидела меня в лежку и думаешь, будто должна сыграть роль любящей сестры и присмотреть за оравой внизу. Что ж, этому не бывать.

– Нет, я останусь!

– Посмотрим!

Они пристально уставились друг на друга, и Джейни спросила:

– Какой он?

Ханна ответила не сразу, а покосилась в окно, следом оглядела современно обставленную спальню, которая казалась непривычно опрятной, вновь перевела взгляд на Джейни и сказала:

– Не могу выразить это словами. Он замечательный собеседник, забавный и добрый.