Тихая гавань - Луанн Райс

— Откуда же деньги? Я унесла коробку наверх, чтобы девочки ее не нашли, и все пересчитала. Там пять тысяч долларов.

— Мой брат говорит, на строительстве бывает, что дают взятки, но я ничего подозрительного не обнаружил. А что с ключом? Ты поняла, от чего он?

Дана покачала головой:

— Нет, зато я позвонила в страховую компанию. Там мне дали приблизительные координаты яхты, но предупредили, что после прошлогоднего шторма она сдвинулась и второй раз они ее отыскать не смогли.

Она протянула Сэму отчет по страховке.

— Мы ее найдем, — сказал Сэм. — И еще вот что. Исследовательское судно можно будет взять в понедельник. Разреши, я скажу об этом Куинн.

— Да, обязательно. Я все время об этом думаю. Может, поэтому и писать не могу. Я натянула холст, разложила краски, которые ты привез. Смотрю на них, а писать не могу. Я словно лежу на дне, и на поверхность уже не вынырнуть.

— Мы тебя спасем, — сказал Сэм и обнял ее. — Ты самая замечательная!

Она прижалась к его груди и разревелась. Он нежно погладил ее по спине, подвел к стулу, усадил, и она сквозь слезы взглянула на него.

— Слушай, — сказал он, — я здесь для того, чтобы тебе помочь. Двадцать один год назад я это тебе пообещал. И все это время об обещании помнил.

— Что пообещал? — прошептала она.

— Защищать тебя. Если понадобится — спасти, как когда-то спасла меня ты.

— Это же было совсем другое, — сказала Дана и прижала ладонь к сердцу. Невыносимая боль… После смерти Лили сердце Даны было разбито, а от предательства Джонатана будто разорвалось на куски. — Я просто вытащила тебя из воды.

— Вот и я, — сказал Джонатан, глядя Дане в глаза, — хочу тебя вытащить.

Глаза у Сэма были совсем другие, не такие, как у Джонатана. В его взгляде не было ни требовательности, ни нетерпения. Только надежда. И Дана поняла: этот человек готов отдавать, а не брать.

— Как? — прошептала она. — Как ты меня вытащишь?

— Вот так. — Он протянул ей руку и поднял со стула.

Они стояли лицом к лицу, и он долго смотрел ей в глаза. А потом осторожно и ласково поцеловал в губы. У нее подкосились ноги, по спине пробежал холодок. Сэм притянул ее к себе, и она ответила на поцелуй — так страстно и истово, словно он и в самом деле спас ей жизнь.

— Сэм, я не могу… — Она отступила на шаг. — Я не готова. Там, во Франции, один человек очень меня обидел. Я понимаю, ты — совсем другой, но я в полной растерянности. Не знаю, как быть, что делать…

— Я знаю, — улыбнулся он.

Дана хотела сказать что-то еще, но заметила, что луч фонарика Куинн развернулся в сторону дома. Сэм тоже это увидел.

— Я хотел спросить тебя кое о чем, — сказал он. — О Нью-Йорке. Ты едешь в следующий четверг?

— Да. Я договорилась о встрече.

Дана вспомнила, что в тот день, когда ей позвонила нью-йоркская галеристка, Сэм ужинал у них.

— А ты можешь встретиться со мной вечером?

— Ой, Сэм… Даже не знаю…

— В понедельник мы ищем яхту. А в четверг давай встретимся у фонтана в Линкольн-центре.

— Зачем?

— Я тебе там все и скажу. Придешь?

— Постараюсь. Большего обещать не могу.

— А я о большем и не прошу, — сказал Сэм и поцеловал ее еще раз.

Из сообщения на автоответчике Куинн узнала, что экспедиция назначена на понедельник — Сэм придет на океанографическом судне. Она отправилась в гараж сообщить новость тете Дане и застыла в изумлении. Тетя Дана рисовала. Похоже, простояла за мольбертом всю ночь.

Картина была еще не закончена, и в гараже было, как всегда, темно. Но Куинн разглядела картину. Синие с пурпуром волны, а гребешки золотистые. В глубине море спокойное.

— Ты на самом деле рисуешь! — выдохнула Куинн. — А я думала, здесь ты этого делать не будешь никогда.

Тетя молча вытерла руки о джинсы.

— Пришла пора. Сэм помог мне увидеть это.

— Тебе он нравится?

— Кажется, да.

Куинн хотела сказать что-то еще, но тетя Дана почему-то густо покраснела. Куинн удивилась тому, какой у нее счастливый вид. Счастье сияло в ее лице, в глазах. Будто, взявшись за кисть, она начала жить заново.

«Вестерли» летел по волнам. Это было судно Йельского университета, и Сэм взял себе в помощники двоих студентов. Один из них был очаровательной двадцатилетней девушкой.

Сэм стоял за штурвалом, Дана, Элли и Куинн тоже собрались в рубке. Куинн проверила, не забыл ли он нарисованную ею карту, но он больше полагался на свою карту и спутниковую систему навигации.

Дана поймала себя на том, что слишком уж пристально разглядывает юную студентку. Звали ее Терри. Высокая, загорелая блондинка в белых шортах и голубой маечке.

— Мы уже далеко от берега, — обеспокоенно сказала Элли.

— Эл, ты ничего не бойся, — сказала Куинн и, достав из сумки Кимбу, протянула его сестре.

Дана молчала: пусть сестры сами заботятся друг о друге, так же как когда-то они с Лили. Солнце освещало воды пролива. Мимо шмыгали прогулочные катера, водные скутеры. Терри и второй студент, Мэтт, о чем-то болтали на палубе.

Они прошли мимо зеленого буя, отмечавшего один край Викландской банки, потом мимо красного, отмечавшего другой. Дана обернулась и взглянула на берег. Вдалеке виднелась северная оконечность Лонг-Айленда.

— Мы у цели? — спросила она.

— Почти, — ответил Сэм и показал на нос.

Там, впереди, вздымались волны, поднявшиеся после того, как здесь прошел нефтяной танкер.

— Морской путь, — объяснил Сэм, и Дана взяла бинокль.

Танкер был огромный, как футбольное поле.

Затем мимо прошла баржа, груженная контейнерами. Длинного буксирного каната видно почти не было, но на мачте тянувшего баржу буксира были вывешены сигнальные флажки. Сэм показал их Куинн и объяснил, что каждый флажок обозначает шесть метров каната.

Сэм включил глубиномер. Терри с Мэттом стояли с ним рядом и сверяли показания глубиномера с данными карты. Дана сидела, обняв Элли. Куинн подошла и встала рядом. Они были совсем близко от места гибели Лили и Майка.

Куинн клялась, что слышала сигнал — короткий отзвук с морского дна.

— Это здесь! — воскликнула она. — Мы ее нашли.

— Возможно, ты права, — сказал Сэм.

Куинн с сестрой и тетей смотрели, как Сэм надевает гидрокостюм. Дана подошла к нему и положила руку ему на плечо.

— Спасибо, — сказала она.

— Я еще ничего не сделал, — сказал он.

— Нет, ты уже сделал очень многое.

Сэм коснулся ее щеки. Он помнил их поцелуй, помнил тепло ее тела. Сейчас рядом были Куинн с Элли и студенты, но Сэму было плевать. Он поцеловал ее в лоб и в кончик носа.