Чувства и искупление - Балдаччи

опасно и критично. Вам просто нужно научиться обуздать свои чувства и держать магию под контролем.

— Я не уверена, что смогу.

— Я помогу. По возможности.

Она посмотрела на него, ожидая колкость или скабрезность, но артефактор молчал, глубоко задумавшись и размышляя над чем-то. Ротмант не был красивым мужчиной, однако волевой подбородок, скулы, на которых иногда выступали желваки, глаза, манившие тьмой, губы, поджатые в тонкую линию, шрам, пересекающий лоб вместе с частью щеки, и даже прямой длинный нос казались девушке привлекательными. Роланд заметил на себе изучающий взгляд и повернул голову, вздернув бровь в немом вопросе, но Рея отрицательно покачала головой, смущенно потупив взор.

— Мне нужно идти. Меня ждет директор, — коротко сообщил Ротмант, более не задерживаясь с девушкой. Их искренний разговор был окончен.

Рея грустно смотрела ему вслед, пока мужчина не скрылся за стенами замка, и незнакомое чувство томления зародилось у нее под сердцем.

* * *

Приближался Новый год. Ученики спешно собирали вещи и торопились занять место в каретах, чтобы провести праздничные дни в кругу семьи и близких. Падали белые хлопья снега, преподаватели украшали замок, от солнца искрились пушистые ели, носильщики водружали на повозки тяжелые чемоданы, и вокруг царила атмосфера волшебства. Рея смотрела с крыши на удаляющихся студентов с грустью, представляя, что Тенебрус останется почти пустым в ближайшие две недели, но тем не менее в безлюдном замке она чувствовала себя менее одиноко, чем в доме отца. Он писал ей письма раз или два, и просил сопровождать его на королевском балу, ни словом не обмолвившись о самочувствии дочери, но Рея проигнорировала оба послания. Его безразличие отчетливо отпечаталось в памяти, а смерть матери еще ясно вставала перед глазами. Возвращаться туда, где ее ожидали одиночество и боль, она не желала, наверное, в первый раз в жизни проявив к себе каплю любви и заботясь о собственных чувствах больше, чем о других.

— Вам стоит поторопиться. Повозки скоро отъедут, — послышался низкий предупреждающий голос, от которого Рея чуть не подпрыгнула.

— Святой Саймон! — выругалась девушка, скептически переводя взгляд на Ротманта, который невозмутимо стоял рядом. Она даже не услышала его приближающихся шагов, и о том, сколько времени он играл в невидимку, ей оставалось лишь догадываться.

— Увы, но не он, — мужчина иронично вздернул бровь, наслаждаясь полученным эффектом.

— Вы следите за мной? — она повернула голову ровно в тот момент, когда Эбби и Генри слились в сотом страстном поцелуе.

— Присматриваю. Чтобы вы не совершили глупостей, — Ротмант скривился, потому что тоже заметил разворачивающуюся романтическую сцену внизу.

Она усмехнулась в ответ, продолжая наблюдать за радостными студентами, и грусть снова плавно опустилась на мысли.

— Я не поеду, — отстраненно сказала Рея, облокачиваясь об ограждения крыши и позволяя ветру безжалостно вырывать локоны из собранных в небрежный пучок волос.

Ротмант промолчал. Он подозревал, что ее отношения с отцом сказываются на ней не лучшим образом, но спрашивать о личном у ученицы для него было непозволительно. Она стала выглядеть лучше, заметно лучше, чем когда он впервые узнал о ее болезни, и это единственное, что его интересовало и волновало.

— Хорошо, что мы встретились, — Рея заговорила, прервав молчание и незаметно проверив внутренний нагрудный карман пальто. — Я не знала, будете ли вы в замке или уедете на праздники, поэтому как раз собиралась отправиться к вам, сир.

— И что же вам от меня нужно? — Ротмант устало потер переносицу, предвещая очередной новый проявившийся симптом у студентки.

Она замешкалась на несколько секунд, колеблясь, но затем достала сверток темно-синей бумаги, аккуратно перевязанный неброской ленточкой, и протянула его артефактору.

— Что это? — спросил мужчина, словно держал в руках сосредоточение черной магии.

— Подарок. На Новый год, — Рея изобразила улыбку, которая вышла скованной и напряженной.

— Я не могу принять это, — возразил Ротмант, нахмурившись, и попытался всучить сверток обратно.

— Пожалуйста, сир, — Рея оставалась непреклонной, в протестующем жесте складывая руки на груди. — Это такая мелочь по сравнению с тем, что вы для меня делаете. Вы не обязаны носить их, если вам не понравится, но мне просто хотелось что-то сделать для вас.

Он тяжело вздохнул, разворачивая сверток и бурча под нос проклятия в адрес неугомонных студентов. У него совсем не было настроения пререкаться и спорить сейчас с девчонкой, поэтому он позволил себе сдаться.

— Перчатки и шарф? — его брови удивленно поползли вверх.

— Вы всегда ходите зимой только в плаще, — Рея неопределенно пожала плечами. — На них защитные чары воздуха, чтобы петли не расплетались при внешнем воздействии.

— Довольно плохо наложенные, — заметил артефактор.

Рея закатила глаза и продолжила наблюдать за беспорядком, творившимся внизу.

— У меня нет подарка для вас, — сказал Ротмант бесцветным голосом.

— Вы уже подарили мне жизнь, сир, — она грустно улыбнулась и спрятала замерзающие руки в пальто, что не ускользнуло от его цепкого взгляда.

— Вы сами это сделали? — он указал на сверток, прежде чем убрать его в складки плаща.

— Да, — девушка кивнула. — Знаете, в лазарете особо нечем заняться, так что…

— Спасибо, — коротко поблагодарил Ротмант.

— Не за что, — удивленно ответила Рея, не ожидая благодарности.

Она сглотнула, ощущая знакомый подступающий трепет и волнение в груди, и больно сжала ладони в карманах до побелевших костяшек пальцев, что оказалось малоэффективно. Ротмант исчез также незаметно, как и появился, но Рея еще несколько минут пребывала в ступоре от того, что мужчина принял ее подарок. Она проверила внутреннее отделение пальто, чтобы убедиться, что произошедшее ей не привиделось, и — о, чудо, — оно оказалось пустым. Вдалеке послышался стук колес, который вывел девушку из оцепенения, и Рея направила свой взгляд вниз. Экипажи, покачиваясь от тяжести погруженных вещей и теснившихся учеников, медленно отъезжали из Тенебруса и скрывались у поворота за заснеженной чащей, оставляя после себя длинные борозды следов, напоминавших девушке рубцы ее бледных шрамов.

* * *

Его подарки на Новый год всегда ограничивались бумажными пакетами пресных сладостей из Примвиса от Фабиана и нелепыми безделушками от коллег, которые по-хорошему стоило бы сразу же выбросить на помойку, как бесполезный хлам, что Роланд, собственно, и делал. Он рвано выдохнул, угрюмо