Даже не мечтай - Джулия Ортолон

— Нет.

— Слава Всевышнему! — Он подхватил Эллисон под ягодицы, и ее ноги послушно поднялись выше, кольцом обхватив его талию. — Ну, тогда держись! — И одним яростным толчком он ворвался в нее до конца.

Почувствовав его так глубоко внутри себя, Эллисон испуганно вскрикнула — они вдруг словно стали единым целым, и это ощущение было так ново и необычно, что у нее вдруг потемнело в глазах. А Скотт тем временем осыпал поцелуями ее губы, лицо, шею, нетерпеливо ожидая, пока она приспособится к нему.

Это не заняло много времени. Убедившись, что Эллисон готова, Скотт снова задвигался в ней — мощными, уверенными толчками.

Чувствуя, что мир вокруг нее начинает кружиться и постепенно земля уплывает из-под ног, Эллисон крепко прижалась к Скотту. Слова сами собой рвались с ее губ:

— Да, прошу тебя… да, сейчас… вот так! Хорошо… о да… вот так… еще! — Она со стоном выгнулась, и наслаждение нахлынуло на нее и накрыло с головой — острое, мучительное, сладкое. Эллисон вдруг почувствовала, как Скотт замер, потом услышала сдавленный крик, сорвавшийся с его губ… и со вздохом упала на подушки. Она даже не почувствовала, как он всей своей тяжестью обрушился на нее сверху — усталый, потный, выбившийся из сил, — и накрыл ее собой словно жаркое тяжелое одеяло.

В первый раз за много-много лет она не чувствовала себя игрушкой, которую сломали и бросили. Напротив, она ощущала себя… потрясающе живой, пылкой и восхитительно женственной. Обняв Скотта, Эллисон улыбнулась.

Глава 8

Ее разбудил шум льющейся воды. Не открывая глаз, Элли сквозь сон удивилась, с чего бы это Эйдриану взбрело в голову мыться в ее душе, когда у него есть свой. Застонав, она повернулась на бок и зарылась носом в подушку, надеясь еще пару минут подремать. Луч утреннего солнца, скользнув в комнату, упап ей на лицо, и Элли резко села на постели, решив, что проспала. Отбросив простыню, она спустила ноги с кровати и окинула взглядом комнату: бледно-зеленые с белым обои на стенах, элегантные золотистые шторы, сквозь прозрачные занавески льется мягкий свет. И тут она вспомнила, где находится. Щеки ее мгновенно вспыхнули, и Элли откинулась на подушки, натянув простыню до подбородка. Зажмурившись, она пыталась понять, рада ли она или разочарована тем, что произошло. Скорее рада, решила она наконец.

Но как следует женщине вести себя после такого? Будто ничего не произошло? Или стоит дать понять мужчине, что как любовнику ему просто нет равных? Впрочем, что касается Скотта, так оно и есть, подумала Элли. Даже с ее ограниченным опытом в подобных делах она могла понять, что любовник он потрясающий. Хорошо, что он сейчас в душе и у нее есть время все осмыслить.

Закрыв глаза, Эллисон попыталась припомнить события минувшей ночи. Сказать по правде, с нее самой и одного раза было достаточно. Но еще дважды Скотт своими ласками приводил ее в такое состояние, что она кричала и умоляла его о любви. Но тогда в комнате было темно и ничей нескромный взгляд не мог стать свидетелем их ласк. А вот сейчас, в ярком свете пробуждающегося дня, воспоминания о некоторых весьма интимных моментах заставили ее покраснеть. И почувствовать знакомое уже возбуждение.

Легкая улыбка скользнула по губам Элли, когда она ощутила, как все ее тело охватывает жар. День сейчас или ночь, светло или темно, промелькнуло у нее в голове, но она ничуть не возражала бы, если бы Скотт снова заставил ее пережить нечто подобное, прежде чем они покинут этот номер.

Улыбаясь, Эллисон спустила ноги с постели и села. И тут ей в глаза бросилось то, чего она не заметила раньше, — заботливо брошенный в ногах белый купальный халат. А поверх него — цветок…

Это было так красиво, неожиданно и романтично, что Эллисон на мгновение застыла, не в силах двинуться с места. А потом улыбка ее увяла. «Почему он делает это?» — гадала она, не в силах оторвать глаз от цветка. Все это как-то не вязалось между собой. Зрелый мужчина, пресыщенный жизнью и слегка циничный, прекрасный любовник, знающий, как доставить удовольствие женщине, — это Элли понимала. Но заботливый и романтичный? Скотту не очень шла эта роль. Такой, как раньше, высокомерный и даже немного грубоватый, он нравился ей гораздо больше.

Щелчком сбросив цветок на пол, Эллисон завернулась в махровый халат и подошла к окну. Из окон номера открывался великолепный вид на бульвар и расстилавшийся позади него пляж, за которым синел океан. Несколько велосипедистов катили по тротуару, направляясь к вершине волнореза — массивного сооружения наподобие средневековой каменной стены, которую соорудили после того, как несколько лет назад тут разразился сильный ураган. Между велосипедистами тут и там мелькали любители бега трусцой.

Звук льющейся воды внезапно стих. Через пару минут на пороге ванной появился Скотт, закутанный в точно такой же белый купальный халат, как и у Элли. На его губах играла улыбка.

— Ты встала.

— Да. — Она повернулась к нему, изо всех сил стараясь выглядеть искушенной женщиной.

— Мне не хотелось тебя будить.

— Ничего страшного. Обычно я встаю гораздо раньше, так что уже привыкла. — Хотя, сказать по правде, всю минувшую ночь оба они не столько спали, сколько занимались любовью. Почувствовав, как при мысли об этом ее снова охватывает жар, Элли резко повернулась к окну.

— Проголодалась? — спросил Скотт, подойдя к столику возле кровати, где лежали его часы.

— Немного.

— Я тоже. — Скотт обернулся, и она заметила знакомую чуть кривоватую улыбку, которая ей так нравилась. —

Вчера вечером мы, как ты помнишь, не удосужились толком поужинать.

Щеки Элли мгновенно стали пунцовыми.

— Э-э-э… ты прав.

— Может, сходишь в душ? А я пока закажу завтрак. Молча кивнув, Эллисон юркнула за дверь и забаррикадировалась в ванной.

Проводив ее взглядом, Скотт облегченно вздохнул. У него словно гора свалилась с плеч. Сказать по правде, эти утренние встречи после бурной ночи пугали его до дрожи в коленях. Почему-то всякий раз случалось так, что наутро женщина, с которой он провел ночь, разом менялась — либо откровенно липла к нему, либо — что еще ужаснее — утопала в слезах и посыпала голову пеплом, называя себя шлюхой. А вот Элли… Было заметно, что она смущается, но это понятно. Она держалась довольно скованно, явно обрадовалась возможности удрать в душ, но и только — никаких душераздирающих сцен, слез и заламывания рук. И слава Богу.

Сняв трубку, Скотт заказал бекон, яичницу, колбасу, тосты, бисквиты и, конечно, кофе. Потом, спохватившись, попросил добавить к этому еще йогурт и фрукты — он успел убедиться, что женщины обожают вею эту низкокалорийную чепуху, — и уже в последнюю минуту вспомнил об апельсиновом соке. В отелях системы «Би энд Би-эс» по утрам подавали свежевыжатый апельсиновый сок. Элли наверняка это оценит, с довольной ухмылкой решил он.