Вахтанговец. Николай Гриценко - авторов Коллектив

тельный характер.

Иной смех вызывает Тарталья Николая Гриценко («Принцесса Туран­

дот»), Фейерверк импровизации, находчивого остроумия, выдумки.

В «Конармии» его Степан Вытягайченко, преданный революции бес­

страшный боец, совершенно уморителен в сцене суда. В зале всегда стоит

стон от хохота: на полном серьезе, страстно, с азартом доказывает свою

правоту и жалуется на «избиение» Степан, он не может ступить шага без

страшной гримасы боли на лице, но кончился суд - и бодро шагает Вытя­

гайченко, будто разом выздоровев. Ох, и разыграл он их всех!

Князь Мышкин Гриценко - чистейшее сердце, доброе, отзывчивое, от­

крытое человеку. Он словно обнаженный нерв, чутко реагирующий на все,

что происходит вокруг. И боль, и страдание, удивление, горе, радость, на­

конец, безумие отражаются в его огромных прозрачно-голубых глазах.

Мудрый, много переживший и перестрадавший, князь Мышкин не озло­

бился, а остался таким же мягким, деликатным, наивно-беспомощным

и бескорыстным. Он весь будто светится кристальной добротой и тянется

к людям, стремясь помочь им, что-то сделать для них хорошее. Образ на­

полнен огромной любовью к людям, ко всему доброму, светлому и величе­

ственному в жизни. Гриценко поражает виртуозностью перевоплощения:

«Конармия». Сцена из спектакля

«Маленькие трагедии». Дон Гуан - Николай Гриценко, Лепорелло - Николай Плотников

меняется голос (высокий, звонкий, чистый вначале, низкий, глухой, хри­

плый в сцене безумия), глаза (по-детски прозрачные, голубые, они будто

тускнеют, сереют, становятся страшными, отражая помрачение рассудка),

мягкие, нерешительные жесты сменяются резкими, быстрыми, порыви­

стыми. Даже фигура кажется иной: надломилась, «осела». Но происхо­

дит и своеобразное перевоплощение «внутри» роли - облик персонажа

трансформируется, меняется на глазах у зрителя.

В пьесе «Память сердца» А. Корнейчука роль Кирилла Сергеевича

Гриценко играл увлеченно, самозабвенно. Мне представляется, что эту

работу артиста можно назвать подвигом. Только ради одной этой роли

Николай Олимпиевич специально выучился играть на нескольких музы­

кальных инструментах. Из немудрящих фраз, реплик был создан изуми­

тельный образ. Бывший артист цирка и эстрады всю жизнь дарил людям

радость. И вот «не у дел», на пенсии. А вокруг люди. Со своей печалью,

со своими заботами, радостями Кирилл Сергеевич - Гриценко спешит

к ним, чтобы помочь, сделать что-то полезное, доставить удовольствие,

вызвать улыбку. Он весь - в порыве желания сделать добро, быть полез­

ным и нужным, в этом находит счастье, забывая свое одиночество. Гри­

ценко страстно убеждает зрителя, что долг каждого - быть заботливым,

добрым, мягким, необходимым людям. Для этого стоит жить! И пусть

Кирилл Сергеевич кажется порой чудаковатым, смешным, наивным

и старомодным. В нем живет благородство и бескорыстие Дон Кихота,

без которых невозможна жизнь...

По-толстовски вдумчиво, психологически детально решен артистом

Федор Протасов («Живой труп» А. Толстого) - интеллигентный, безволь­

ный и мятущийся, нерешительный и честный.

Незабываем солдат Иван Шадрин («Человек с ружьем» Н. Погодина) -

мужик из самых недр народных, упрямый и наивный, смекалистый и за­

диристый, умеющий слушать и понимать, человек, постигший ленинскую

правду. А Мамаев в спектакле «На всякого мудреца довольно простоты»!

Импозантный, представительный, прекрасно одетый, этот чванливо­

высокомерный барин лишь только раскрывает рот, смешно выпячивая

нижнюю челюсть, как вызывает неудержимый хохот в зале. Самонадеян­

ный фанфарон, раздувшийся от собственных «достоинств» и «ума», пошл,

нелеп и смешон своим стремлением поучать.

А совсем кажется недавно играл Гриценко в «Маленьких трагедиях»

Дон Гуана, блестящего и остроумного, полного страсти, неотразимо

красивого. Сколько огня, силы, вулканической энергии, бесовской хи­

трости и ловкости было в каждом движении изящного и стройного

пушкинского героя.

«Шаги командора». Пушкин - Василий Лановой, Ефрем - Николай Гриценко

Артист любит и с наслаждением играет крошечные эпизоды. Грицен­

ко в эпизоде - это поэма. А уж, если эпизод делают двое - Гриценко

и Плотников, то...

Спектакль «Шаги командора». Сцена в трактире, где Пушкин слушает

песни-притчи двух стариков - дворцовых ламповщиков Ефрема (Гриценко)

и Мефодия (Плотников). Кряжистая фигура Ефрема, его твердая поступь,

крепкая рука - все выражает силу, надежен такой человек. Ему одному

Шаги командора». Ефрем - Николай Гриценко, Мефодий - Николай Плотников

и доверяется ослепший Мефодий, на него опирается. Ефрем плоть от пло­

ти русского народа, мудрый, хитроватый, многознающий и много повидав­

ший человек. Гриценко поет один. А потом вместе с Плотниковым песни-

притчи, «рассказывает» народные байки Пушкину. Встает жуткая картина

произвола, бесправия, жестокости жизни народной при Николае I. И зал

разражается овацией, восхищенный мастерством исполнителей.

В спектакле «День-деньской» А. Вейцлера и А. Мишарина у актера сно­

ва маленький эпизод. В нарядном черном костюме (впрочем, сшитом,

очевидно, много лет назад), при наградах, с цветами, подарками, папка­

ми адресов в руках, он, старый рабочий, которого только что проводили

на пенсию, является с праздника, устроенного в его честь. Явно взволно­

ван, доволен оказанными ему почестями, но и обижен на директора за­

вода, который не «захотел» его, старого мастера, держать в цехе. Степан

Гаврилович Сиволобов, ветеран завода, приходит «жаловаться» предпо-

лагаему новому директоу завода Семеняке, на Друянова. С пафосом, не­

годуя, обличает «деяния» и самодурство Друянова Гриценко-Сиволобов,

но с такими замечаниями («Он людей никогда не обманывал...», «Жало­

ваться на него некому и некуда», «Все по справедливости, по совести»,

что обличение выливается в страстный монолог защиты прекрасного

человека - чуткого, умного, требовательного, делового. Пожалуй, в ис­

полнении есть излишества внешней характерности, но актер точно ведет

здесь важную для себя тему гуманизма.

Сколько ни видишь Николая Олимпиевича Гриценко на сцене, всегда

чувствуешь радость артиста от того, что он делает, ощущаешь его на­

слаждение от перевоплощения, от того, что живет жизнью нового для

него человека, живет и доносит до зрителя историю, мельчайшие под­

робности биографии своего героя. Вот это, пожалуй, одна из основных

черт артиста вахтанговской школы. Вахтангов, утверждая народность ис­

кусства, не раз подчеркивал ответственность художника перед народом,

творящим революцию. Творчество Гриценко проникнуто этой серьезной

ответственностью, сознанием важности и необходимости своего дела

для людей, для народа, для воспитания советского человека. Единство

интересов многомиллионного зрителя и мастера, стремление ответить

своей работой на актуальные вопросы современности, умение ощущать

пульс жизни, понимание высоких требований к этической стороне ис­

кусства - суть образов Гриценко, суть его мастерства. И еще всегда, вез­

де и во всем артисту присуще органическое слияние, сочетание сочной,

яркой, броской внешней формы с подлинной и психологической прав­

дивостью внутреннего строя характера. На сцене, в кинофильме и теле­

фильме Гриценко - вахтанговец.

Особенно наглядно, выразительно предстает мастерство актера, его

тончайшая, филигранная, «без швов» отделка образов в кино.

Первой картиной стала «Машенька» Ю. Райзмана, где он сыграл неболь­

шую роль шофера Коли. Затем были «Шведская спичка» роль управляю­

щего Псекова), «Старинный водевиль» (гусар Фадеев), «Понедельник -

день тяжелый» (Стряпков), «Русский лес» (Грацианский). Интересной,

колоритной фигурой предстал председатель колхоза Маркелов (фильм

«Журавушка»): энергичный, напористый, грубоватый и бесцеремонный...

Вошли в золотой фонд фильмы «Хождение по мукам», где Рощин - Гри­

ценко раскрылся в сложнейшей внутренней борьбе с самим собой, рас­