Ставка на проигрыш - Михаил Черненок

- Естественно.

- Почему на спидометре почти двести километров лишних накручено?

- Я откуда знаю!..

Заправка заняла немного времени. Реваз Давидович сам сел за руль. Мотор сразу заработал на холостых оборотах. Бирюков сказал:

- Прокачусь с вами...

- Милости просим, дорогой!

Степнадзе, перегнувшись через спинку сиденья, услужливо распахнул заднюю дверцу. Нина при этом недовольно поморщилась.

Вел Реваз Давидович машину свободно, даже с некоторой, свойственной лихачам, небрежностью. Задержавшись всего на несколько секунд у первого светофора, "Волга" резво скользила под зелеными огнями, и Антон вдруг подумал, что точно так управлял ею водитель, увезший у него из-под носа Люсю Пряжкину. Машина ГАИ, словно привязанная, не отставала ни на метр.

Чтобы нарушить затянувшееся молчание, Бирюков хотел было заговорить о чем-нибудь постороннем, но Реваз Давидович неожиданно повернулся к жене:

- Мамочка, Гиви совершенно здоров...

- Что в этом особенного? - небрежно бросила Нина.

- Ничего.

- Вот и я так думаю.

Нина капризно отвернулась. Антон, рассеянно глядя в боковое стекло, всем видом старался показать, что отношения между супругами Степнадзе его не интересуют.

От площади Сибиряков-Гвардейцев "Волга" свернула к Затулинскому жил массиву. В глаза ударило встречное солнце. Степнадзе откинулся к спинке сиденья и попросил жену:

- Подай из багажника мои очки.

Нина открыла перед собой крышку:

- Здесь нет никаких очков.

- Куда они пропали?

- Мне откуда знать!

Реваз Давидович нахмурился:

- Почему мамочка сегодня не в духе?

- А-а... С бензином ничего не могу понять.

Дальнейший путь проехали молча, как будто супруги Степнадзе выполнили по сценарию свои роли - и точка.

Гараж у Реваза Давидовича был добротный: из силикатного кирпича с подведенными в него отоплением и электричеством. Располагался он недалеко от дома в ряду других гаражей - большей частью приземистых металлических коробок. По соседству находился просторный детский городок с теремками, песочными площадками и раскрашенными в разные цвета "грибками". Тут же стояла открытая беседка с шутливой крупной вывеской на фанерном листе: "ЗАТУЛИНСКИЙ КЛУБ КОЗЛЯТНИКОВ". В беседке отчаянно стучали доминошники.

Внутри гаража все было идеально прибрано. Стены устроенной в полу ремонтной ямы сияли голубой облицовочной плиткой, на полках - разные запчасти вперемешку со слесарным инструментом, в углу две вместительные металлические канистры, а возле дверного косяка, сразу у входа, висели почти новые пиджак с петлицами железнодорожного проводника и форменная фуражка с эмблемой-крылышками. Реваз Давидович наметанным глазом оглядел гараж, пошарил по карманам висящего у двери пиджака и сердито уставился на супругу:

- Мамочка, где мои темные очки?!

Нина строго нахмурилась:

- Чего психуешь? Можно подумать, свет клином на твоих очках сошелся...

Степнадзе неожиданно обмяк:

- Ты заправляла машину?

- Естественно! Что одно и то же спрашивать...

Ни малейших следов угона "Волги" из гаража, конечно, обнаружить не удалось. Собственно, Бирюков и не надеялся их найти. Его не на шутку заинтересовал "спектакль" с бензином. В том, что это именно "спектакль", поначалу Антон на ни йоту не сомневался, однако чем больше он присматривался к Ревазу Давидовичу и его "мамочке", тем больше начинал колебаться - настолько правдиво вели себя супруги Степнадзе. В конце концов Антон решил перейти от пассивного наблюдения к активным действиям.

- Что у вас с руками? - внезапно спросил он Реваза Давидовича.

- Понимаете, аккумуляторный электролит разводил, по оплошке пальцы в кислоту сунул, - ответил Степнадзе и ни с того ни с сего добавил: - У меня пропали очки.

- Где они находились?

- В машине.

- Боже мой, - театрально вздохнула Нина. - Кому нужны твои паршивые очки?

- Не вмешивайся, - одернул ее Реваз Давидович. - Нужны или не нужны, но очки пропали!

- Оформите это документально, - сказал лейтенанту Бирюков и показал на беседку, из которой доносился азартный стук доминошных костяшек. - Я тем временем переговорю с завсегдатаями того "клуба".

Под вывеской "Клуба козлятников" висела фанерка поменьше. На ней масляной краской было написано:

ПЬЯНЫХ К "КОЗЛУ" НЕ ПОДПУСКАТЬ!

О С Н О В А Н И Е:

УСТНОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТА

СЕКЦИИ КОЗЛЯТНИКОВ.

В беседке четверо оголенных по пояс парней нещадно лупцевали костяшками домино по столу. Пятый, будто накачанный воздухом, мужичок с непропорционально большой головой и короткими, как у лилипута, руками сосредоточенно наблюдал за игрой. Антон поздоровался. Все пятеро проговорили вразнобой "здрасьте" и как ни в чем не бывало продолжали игру. Терпеливо дождавшись, когда один из парней с криком: "Хек тоже рыба!" вскочил из-за стола, Бирюков завел разговор на интересующую его тему.

- Что, что стряслось у Реваза Давидовича? - любопытно спросил большеголовый мужичок.

- Бензин из машины кто-то выцедил, - ответил Антон.

- Что вы говорите?! - Мужичок удивленно взмахнул ручонками и развернулся к доминошникам. - Слыхали? Чего доброго, и наши мотоциклы с пустыми бачками стоят, а?..

- Из твоего допотопного "Ковровца" на одну зажигалку не нацедишь, подначил парень, сделавший "рыбу".

- Ты у меня договоришься! - Мужичок многозначительно погрозил коротеньким пальцем. - Издам распоряжение, чтобы и трезвого за оскорбление начальства к "козлу" не допускали.

- Это нечестно, товарищ президент.

- А подначивать президента, по-твоему, честно? - Мужичок шутливо насупился и тут же предложил Бирюкову: - Пройдемте до моего гаража. У нас в самом деле кто-то отмычками замки крутит.

Доминошники, подтрунивая над своим президентом, стали перемешивать костяшки домино, а тот, едва отойдя с Бирюковым от беседки, полушепотом заговорил:

- Семечкин моя фамилия. Андрей Андреич. Работаю лифтером в доме, где Степнадзе живет. Никто, конечно, у нас отмычками не крутит. Это придумал, чтобы без свидетелей поговорить. Хочу вам сказать, что по просьбе Реваза Давидовича я еще в прошлом году оборудовал его гараж секреткой. Ревун установил. Так что скрытно туда никак не попадешь. Кто при такой сигнализации сумел бензин выцедить, а?..

Сказанное лифтером опять укрепило у заколебавшегося Бирюкова уверенность в том, что затея четы Степнадзе с бензином является заранее подготовленным "спектаклем", а кажущаяся искренность игры достигается за счет того, что один из "актеров" не полностью посвящен в замысел автора сценария. К сожалению, лифтер не мог подсказать, кто из супругов играет отрепетированную роль, а кто талантливо импровизирует. Антон больше был склонен считать, что ведет "спектакль" Реваз Давидович, однако Семечкин после некоторого молчания продолжил:

- Полагаю так: женушка Реваза Давидовича прокатала бензин с любовником и теперь из воды сухой хочет выйти.

- У нее есть любовник?

- Полагаю, есть. На прошлой неделе у нас лифт барахлил, между этажами застревал. И вот в полночь слышу из аварийного динамика голос прямо как у Реваза Давидовича: "Дорогой, почему, понимаешь, безобразие?!" Понятно, я тут же принял меры. Когда лифт опустился до первого этажа, из него вышла жена Степнадзе и какой-то железнодорожник. Сели в "Волгу" и укатили.

- Реваз Давидович тоже железнодорожник.

Семечкин хитро прищурился:

- Осанка не та.

- Внешность того железнодорожника не помните? - заинтересовался Бирюков.

- По походке - не старше сорока. Фигурой стройный, высокий. Железнодорожный пиджак мешковато на нем сидит.

- Всего один раз его видели?

- Один раз, и то благодаря забарахлившему лифту.

Антон для порядка заглянул внутрь металлической коробки, где стоял "Ковровец", задал еще несколько вопросов, касающихся четы Степнадзе, и, не получив в ответ на них ничего существенного, расстался с Семечкиным.

- Что там? - встретил Бирюкова вопросом лейтенант.

- Как говорят доминошники, пусто-пусто. Но есть предположение, что по гаражам кто-то лазает, - с умышленным равнодушием ответил Антон и спросил: - Написали?..

- Подписать осталось.

Пока лейтенант выводил свою подпись, Бирюков незаметно вытер в кармане носовым платком трехгранный шариковый карандаш, чтобы на нем не осталось старых отпечатков пальцев, и подал его Ревазу Давидовичу.

Глава XIX

- В аэропорт Толмачево, - тихо сказал Бирюков.

Лейтенант нажал на стартер. Некоторое время ехали молча. Антон сосредоточенно анализировал поведение Реваза Давидовича, начиная с того момента, как увидел его в тамбуре вагона, и кончая откровенно растерянным взглядом, которым Степнадзе проводил отъезжающую машину ГАИ.

На заднем сиденье кашлянул общественный инспектор Полозов. Бирюков обернулся к нему:

- Кто все-таки был за рулем "Волги", когда вы ее задержали?

Полозов сокрушенно вздохнул: