Темный Луч. Часть 5 (ЛП) - Вудс Эдриенн

— Джеймс был пугающим, Эмануэль. Вот что это значит.

— А я не был? — Он фыркнул. — Ты можешь быть счастлив, что тогда не знал, кем я был. Я хотел проглотить тебя целиком, когда увидел, что мой огонь тоже болтается у тебя на руке.

Когда Гельмут и Эмануаль поссорились, раздался еще один взрыв смеха.

— Ладно, ты победил. Ты был самым страшным. Я должен был сказать Джеймсу, каким страшным он был, чтобы поднять его самомнение перед этой миссией, — он говорил тише, но все равно все могли его слышать. — Я обосрался в тот день, когда мне пришлось заявлять на тебя права.

— Гельмут! — снова рявкнула Мэгги.

— Что? Это была правда. Слава богу, я надел свои коричневые брюки, потому что это было неловко.

Плечи Эмануэля затряслись от беззвучного смеха, и Елены тоже.

С губ короля Гельмута сорвался смешок, показывая всем, что он шутит.

Мой отец начал со своей истории и рассказал о том дне, когда на него заявили права. Все хотели знать эту историю. Папа никогда ни одной живой душе не рассказывал, как могущественный Ночной Злодей в конце концов сдался.

— Был очень дождливый день, когда я впервые встретил твоего отца. Я был в одном из моих любимых мест — на болоте.

— Ненавижу болота, — пробормотал я, и отец рассмеялся.

— Ты можешь радоваться, что король Альберт заявил на меня права, потому что мы бы жили в одном доме, Блейк, — пошутил мой отец.

— Только через мой труп, — съязвила моя мать, садясь рядом с Сэмми.

Раздалось еще больше смеха.

— В любом случае, именно тогда я с ним познакомился. Однако он не торопился, наблюдая за мной, сидя на своем дереве и рисуя. Я ненавидел его до глубины души, но пока не замечал опасности, и, честно говоря, он мне тоже был любопытен. Так что я позволил ему. — Он поднял палец. — Это была моя первая ошибка, приведшая к моей гибели.

Все снова захихикали, и папа улыбнулся.

— У него есть способ заставить тебя почувствовать себя самым особенным существом на свете. Раньше он рисовал часами.

— Подожди, мой отец рисует?

— Он был принцем Пейи, Елена. Поверь мне, он научился рисовать в очень юном возрасте. Члены королевской семьи навязывали своим детям подобные темы.

Она улыбнулась, кивнув в знак того, что поняла, что он имел в виду.

— А потом, по прошествии времени, он начал менять деревья. Это тоже должно было стать тревожным сигналом, но я все равно ничего не сделал. Я позволил ему. Я не знал, что он на самом деле наблюдал за тем, что я делал, чтобы заявить на меня права. — Тон моего отца был переполнен сарказмом.

Все думали, что это было весело.

— Мы все были глупы в свое время, — съязвил Эмануэль. — Не чувствуй себя одиноким, Боб.

Это был первый раз, когда я услышал, как кто-то, кроме короля, называет так моего отца.

— Боб? — спросила Елена.

— Твой отец обычно называл его Боб, — прошептал я в ответ, когда они вдвоем спорили о том, что мой папа был первым. По крайней мере, Гельмуту пришлось бороться за согласие Эмануэля заявить на него права.

— Согласие. Это тоже была сила, — пошутил Эмануаль, и Елена хихикнула, когда король Гельмут рассмеялся, поедая миску сегодняшнего рагу.

— У Ала было так много терпения, и я не знал, как долго он наблюдал, но это было долгое время. Потом он перестал приходить на какое-то время, и я действительно забеспокоился о моем маленьком друге-человеке. Моя третья ошибка — видеть в твоем отце друга.

Елена усмехнулась.

— Мы все совершали эту ошибку, папа, — съязвил я, и Елена сильно шлепнула меня.

Папа усмехнулся, когда я потер руку. Она ударила чертовски сильно для человека.

— А потом, однажды, я отправился на его поиски. Я выследил его на озере с его друзьями и спрятался в тени леса неподалеку, наблюдая за тем, что они делали.

Гельмут рассмеялся.

— Я помню тот день.

— Я тоже, — вторил Калеб. — Это была всего лишь тактика, и ты тоже дал ему ответ в тот день.

— Да, я знаю, — пробормотал папа, наклоняясь ближе к огню.

— Какой ответ? — спросила Елена.

— Я подхожу к этому, — сказал папа и продолжил свой рассказ. — То, как они плавали в озере, выглядело так, будто они делали это ради забавы. На том этапе это было так странно. Альберт почувствовал меня и хотел подойти ближе, но на этот раз я ему не позволил. Поэтому я обратился в бегство, и это дало ему его ответ. — Папа и Гельмут рассмеялись.

— Что драконы не так уж сильно отличаются друг от друга, независимо от породы. — Два короля произнесли мантру короля Альберта.

Папа продолжал.

— Некоторые из нас были немного более утонченными по краям. — Он посмотрел на мою мать, которая непонимающе уставилась на него.

— Он также стал непреклонен в том, чтобы сделать тебя своей сучкой.

— Гельмут, — снова выругалась Мэгги, но он не ответил.

— Затем началась погоня, — продолжал мой отец. — После этого я видел его каждый божий день, но он больше не наблюдал за происходящим с дерева. Он пугал меня до усрачки, и, честно говоря, именно тогда я осознал произошедшую во мне перемену. Он изменил что-то внутри меня, что я не мог выразить словами. Но я заботился об этом маленьком ублюдке больше, чем следовало бы.

— Роберт, придержи язык, — пожурила его мама.

— Они больше не дети, Исси.

— И все же, сэр, так не говорят. Особенно королевский дракон.

— Как думаешь, где я научился этому красочному языку? Альберт не так невинен или очарователен, как ты думаешь, любовь моя.

Раздалось еще больше смеха.

— Как он и сказал, — обратился король Гельмут к королеве Мэгги, указывая на моего отца.

Мама и королева рассмеялись, вспомнив красочный язык короля Альберта, когда он был среди друзей.

Папа продолжал рассказывать свою историю о том, как король Альберт безостановочно преследовал его. Когда ему, наконец, надоело, он посмотрел на Елену.

— В тот день, когда они заперли двери после того, как Коронохвост вытащил Арианну с ринга, в тот день я понял, кто ты такая. Я всегда видел его в тебе, но чертова стена была всем, о чем я мог думать каждый раз, когда эта мысль приходила мне в голову. Но в тот день на ринге вы оба были своими родителями, Елена. Я видел дерзость Кейт в твоей притворной маленькой истерике и силу Альберта. Я знал, что для Блейка существовала надежда. Все, что делал твой отец за год до лиан, наконец-то обрело смысл.

Все кивнули в знак согласия.

— А потом он обрушил свой огонь на тебя. Когда это прекратилось, и ты все еще была жива, твои действия изменились, и я знал, что твой отец был с тобой. Ты подтвердила это, ответив на вопросы, которые не были заданы вслух.

— Он был там. — Елена улыбнулась.

— На что это было похоже?

Она вздохнула.

— Страшно, и в то же время удивительно. Когда Блейк выдохнул на меня свой огонь, я подумала, что умерла. Я ничего не почувствовал. Я открыла глаза, а его огонь не двигался, будто время остановилось, — сказала она, пристально вглядываясь в огонь. — Я вышла из него, и все остановилось. Люди в толпе, Блейк. Честно говоря, это был мой худший кошмар. Затем мое внимание привлекло какое-то движение. — Она рассмеялась. — На нем был капюшон, и я была чертовски уверена, что это жнец.

У костра раздались смешки.

— Теперь этот капюшон не обязательно должен был быть черным, не так ли? — спросил папа.

— Да. — Она перевела взгляд с огня на моего отца.

Мой отец улыбнулся.

— Я сшил ему этот капюшон.

— Ты сшил ему этот капюшон?

— Из шкуры на моей заднице.

Раздалось еще больше смеха, когда Елена пожурила его взглядом.

— Что это с вами обоими такое, что вы сдираете с себя кожу, чтобы сделать нам подарки? — Она снова отругала меня.

— Думаю, яблоко от яблони недалеко падает, — сказал я.

— Ты сделал королю капюшон из кожи на своей заднице, — поддразнил я отца.

— Что ты приготовил?

— Браслет.

— Я победил, — сказал мой отец.

Я покатился со смеху и поймал хмурый взгляд моей матери.