Темный Луч. Часть 5 (ЛП) - Вудс Эдриенн

Елена усмехнулась и мягко оттолкнула меня от себя.

Я уставился на дверь, когда она открылась.

— Ральф. — Я встал. — Что ты здесь делаешь?

Я пожал ему руку, в то время как взгляд Ральфа был устремлен мимо меня на Елену.

— Приказ от принцессы, — сказал он, и я увидел пакеты, которые он нес.

— Все готово? — спросила Елена.

— Да, — улыбнулся он. — Надеюсь, тебе понравится.

— Спасибо, Ральф, — сказала она, встала со стула и взяла у него сверток.

— Просто смирись с этим. Я знаю, тебе нравилось черное, но Елене — нет. — Ральф посмотрел на меня, а затем попрощался с нами обоими.

Елена положила сверток на стол.

— Ладно, давай посмотрим, — сказал я.

Елена открыла.

Костюм был чисто-белым.

— Не говори этого. Для меня это имеет значение. — Улыбка коснулась глаз Елены впервые за последние дни.

— Если ты хочешь белое, и белое заставит тебя чувствовать себя увереннее, тогда я надену все, что ты, черт возьми, захочешь.

— Спасибо.

Я схватил свой костюм.

Мне понравилось, как Ральф его оформил. Он был похож на костюм спецназовца, а не на космический костюм типа «фруктовая научная фантастика».

Материал казался мягким на коже, и я ничего не мог поделать, когда эта мысль пришла мне в голову. Кого он убил, чтобы заполучить материал?

Елена дотронулась до своего костюма, который все еще лежал в коробке, восхищаясь им.

Она сделала бы все, что угодно, лишь бы ее видение не сбылось. Это согрело мое сердце.

Я подошел к ней поближе и поцеловал в висок.

— Мы сделаем это. Я это чувствую. Я не хочу умирать, и ты тоже не хочешь.

— Это звучит лучше, чем то глупое обещание.

Я рассмеялся.

— Мои обещания не глупые. Я имею в виду каждое из них. — Я обнял ее за талию и крепко прижал к себе.

Мне хотелось бы заморозить этот момент и остаться с ней вот так навсегда.

— 12~

Около пяти пришла мама с Сэмми и Дином. Королева Мэгги и Габриэлла, мама Арианны, тоже пришли.

Сегодня вечером что-то происходило, это было точно.

Сестра крепко обняла меня, когда увидела, а затем обняла Елену.

— Я слышала, твоя кровь работает. — У нее были огромные глаза, когда она разговаривала с Еленой.

Я пожал руку Дину, поздоровавшись с ним, так как мама все еще была занята разговором с папой.

Затем она подошла ко мне, пока Сэмми и Елена все еще говорили о результатах анализа ее крови и о том, что лианы наконец-то собирались отступить.

Она обвила меня руками и сжала крепче.

— Наконец-то у нас есть что-то общее, Блейк. — Она говорила со своим британским акцентом.

— Это меня ни капельки не беспокоило. Противоположности притягиваются, — ответил я, и мама рассмеялась.

Мы все пошли в кафетерий ужинать. Было приятно, что сегодня вечером здесь собрались все члены моей семьи.

Елена, Сэмми и Бекки не могли перестать говорить о костюме, который принес Ральф, и о маленьких бомбочках, которые мы должны были заложить в сердцевину лиан. Будет так странно больше не видеть пиявок, но мы снова увидим Итан.

Я видел, как папа поцеловал маму в макушку, а потом вышел на улицу.

Через несколько минут мое любопытство взяло верх, и я отправился на охоту за ним, чтобы посмотреть, что он делает.

Он начал с костра.

Он задумчиво смотрел, выкладывая каждый камень по кругу.

Я схватил камень и поместил его в землю.

— Ты планируешь похороны?

Папа рассмеялся.

— Нет, пришло время вспомнить, почему мы собираемся спасать народ Итана. Это моя вина, что с нами так обращались последние восемнадцать лет, Блейк.

— Что ты имеешь в виду? — Я нахмурился, надеясь, что заклинание Дими не было снято колебаниями. Я заплатил за это заклинание своей душой.

— Я отказался увековечивать память о короле. Отказался заставлять их помнить, с кем они имеют дело.

— Папа, тебе было больно. Я знаю, на что похоже это чувство. И хуже всего было то, что Елена все еще была жива.

— И король тоже.

Я посмотрел на отца.

— Ты был в неведении четыре месяца, Блейк. Я носил это с собой восемнадцать лет. Так что, надеюсь, ты понимаешь, почему я сказал «четыре недели».

— Ты не обязан объяснять мне эту часть. Я знаю. Надеюсь, у тебя есть блестящий план по доставке всех туда в целости и сохранности.

— Клянусь тебе, я сделаю все, что в моих силах.

Я улыбнулся.

Мы молча сложили оставшиеся камни и дрова для костра.

Для кострища оно было слишком большим, и я помог папе обложить его поленьями.

Папа называл это ночью воспоминаний. Я хотел бы, чтобы группа была здесь. Чтобы разделить это воспоминание.

Все заняли свои места вокруг костра.

Мы слушали рассказы моего отца о короле Альберте и его людях всю ночь. У Элиаса и Джеймса тоже были воспоминания. Гельмут и Калеб ошеломили нас рассказами о том, как король Альберт был им как брат.

— Во времена короля Александра драконы всегда содержались в темницах. Они были так переполнены, что в них не было места для мыши, — сказал Джеймс. — Тогда я был молодым драконом и сидел в клетке со своими отцом и дедом. Твой дедушка использовал много магии, чтобы держать наш замок запертым. У него было время на Металлических, но ни секунды на Хроматических. Эта любовь исходила от твоего отца. — Джеймс посмотрел на Елену, затем усмехнулся.

— Ночью вваливались пятеро идиотов. — Он взглянул на Гельмута, который смеялся, и Калеба, который улыбался. — Тогда я не был знаком ни с принцами, ни с твоим отцом. — Он посмотрел на меня. — И я не знал, что это, — он похлопал по своей крепкой фигуре, — существовало, пока Роберт не показал нам свою форму. — Джеймс посмотрел на Гельмута. — Насколько я помню, это ты показал мне мой огонь, болтающийся у тебя в руке, и мне захотелось оторвать тебе голову. Но я также был тем, кому нужно было доверять, так как мои папа и дед никогда бы не изменились. Они ненавидели людей так же сильно, как люди ненавидели нас. Но я послушался твоего отца. — Он снова посмотрел на Елену. — У него не было никаких способностей, и все же он бегло говорил на нашем языке. Это было похоже на то, что он был своей особой породой драконов.

Гельмут и Калеб рассмеялись при этом воспоминании.

— Мне жаль тебя, мой мальчик. — Он указал на меня, и все рассмеялись. — Может, ты и альфа, Блейк, но король Альберт — альфа людей. Надеюсь, ты готов выслушать его речь.

— О, я на это рассчитываю.

Раздалось еще больше смеха.

Тишина становилась все более напряженной, пока все смотрели на тлеющие угли и слушали потрескивание огня, когда выступал сок.

— Но одну вещь я знаю, Елена, — снова заговорил Джеймс и посмотрел на нее. — В том, что в этом мире была одна вещь, которую твои родители хотели больше, чем покоя, и она сидит прямо здесь. — Он указал на нее пальцем. — Так что это определенно воссоединение, которое я не пропущу.

— Я тоже, — сказал Гельмут.

Елена вытерла слезы, и я притянул ее к себе. Это были хорошие слезы. Ей нужно было знать, как сильно ее родители хотели ее. Каждый человек и дракон здесь сделали бы все, что в их силах, чтобы воссоединить их, включая меня.

— Я тоже запомнил тот день, Джеймс. Я был так чертовски напуган и чуть не наложил в штаны.

— Гельмут, — Мэгги отвесила ему пощечину.

— Что? Другого способа сказать это нет.

— Ты мог использовать «напуган» и точка.

— Это не соответствует действительности в данной ситуации, любовь моя.

Королева покачала головой, в то время как Елена пыталась подавить смех.

— Мой выбор был между тобой и Эмануэлем, но ты напугал меня до полусмерти, поэтому я выбрал Эмануэля.

Все покатились со смеху, увидев выражение, застывшее на лице Эмануэля.

— Что, черт возьми, это должно означать? — выругался Эмануэль.