Чужая невеста - Ева Никольская

— Ладно, хватит! — сказала я то ли им, то ли Йену, то ли самой себе. — Ты обещал отвести меня к девушкам, идешь?

Мужчина кивнул, поднялся и протянул мне раскрытую ладонь. Я вложила в нее свою руку, которая минимум в два раза была меньше его, и позволила норду отвести себя к выходу.

— А, может, все-таки поцелуешь его, Лер? — расстроено пробормотал летящий за нами Лааш.

— Когда-нибудь обязательно, — шутливо пообещала я, выходя в коридор.

Знала б, что это "когда-нибудь" случится сегодня вечером, не потешалась бы так откровенно над вспыхнувшими скулами своего провожатого.

Тем же вечером…

Целоваться в первый день собственной свадьбы мне пришлось не только с Ташем и его учителем — такие вот странные у них тут обычаи. Третьей жертвой проклятого обряда, традиционно проводимого лэфири на праздновании помолвки, стал Керр-сай. Тот самый темноволосый гад, который обвинял меня в корыстных планах и предлагал наказать прямо там — в одной из пещер мини-борделя Стортхэма. Какого лешего я выбрала именно его? Все получилось случайно. Но… расскажу по порядку.

Вечером порядком уставшую меня вывели, наконец, в просторный обеденный зал, полностью подготовленный к столь редкому в этих стенах празднику. И хотя о времени суток, находясь в горной общине, это был именно вечер. Народу собралось примерно полсотни или чуть больше. Причем женщин было не так уж и мало: кроме жен нордов, которые кружили вокруг меня, как и полагается подружкам невесты, по левую сторону длинного стола сидели аманты, вивьеры, двоих из которых я уже имела честь лицезреть, и… Еванна!

Каким ветром сюда занесло стайку Миригорских шлюх я еще могла понять — на халяву повеселиться многие не откажутся. Но дочь первого риля города, так просто сидящая за столом в общине изгоев — это что-то новое. Хотя, судя по тому, что кроме меня на благородную лэфу никто особо не пялился, — девушка тут бывала и не раз. Вероятно, пробиралась тайно по горной тропе, чтобы навестить меченного брата.

Заметив мое удивление, Ева хитро улыбнулась, подмигнула и, подняв изящный кубок, украшенный то ли разноцветными камнями, то ли стеклом, отсалютовала в знак приветствия. Я только чуть кивнула в ответ — сооружение из тонких лент после нескольких часов ношения на голове казалась весьма тяжелым.

Правую сторону уставленного разными блюдами стола, занимали норды: среди них находились три нарядно одетых старика, которых сложно было заподозрить в немощности, и пять подростков, кучковавшихся возле этих самых "дедушек", вероятно взявших шефство над недавно прибывшим пополнением. Остальным меченным на вид было от двадцати до сорока: все крупные, высокие и уже не такие и страшные на лицо, как мне казалось ранее. Просто… необычные.

Грэм восседал по центру на каменном кресле, место рядом с ним пустовало, видимо, в ожидании Милоры. Остальные присутствующие довольствовались деревянными скамьями. Нас с Ташем рассадили по разным углам стола. Меня в самую гущу женщин (аккурат рядом с Еванной), его — по соседству с Йен-ри. И, с легкой руки белокосого риля, первый акт пятидневного спектакля под названием "свадьба лэфири" начался. Причем начался, как ни странно, именно с застолья, а вся прочая развлекательная программа стартовала уже потом. Из чего я сделала вывод, что на голодный желудок эти ходячие груды мышц веселиться не любят.

Застолье, вопреки моим ожиданиям, оказалось шумным и веселым. Норды, находясь на своей территории, вели себя расслаблено, шутили, смеялись, заигрывали с девицами и сыпали тостами. Даже музыка была! Не та, что звучит из динамиков, отыгрывая незатейливые хиты, а настоящая, живая. В основном пели два молодых парня и Кимина, остальные подпевали или просто слушали, не забывая при этом уплетать угощение. Повара в Стортхеме может и не отличались большой фантазией, но готовили вкусно и качественно, что я мысленно для себя отметила, продолжая мечтать о том, чтобы влиться в ряды "повелителей местной кухни".

Чистые, красивые голоса эхом отзывались в просторном каменном зале с высоким потолком. Акустика тут была идеальная, что делало исполнение песен еще более завораживающим. Лэфы, сидящие рядом, тихо перешептывались друг с другом, что-то спрашивали у меня и просто улыбались, аманты поглядывали на нас с легким превосходством, а вивьеры откровенно надирались, без конца подливая себе похожее на компот вино. К концу застольных посиделок жриц любви заметно качало, меня же слегка потряхивало в ожидании культурной программы, о которой успели поведать мне соседки.

А потом началось. Танцы, конкурсы, каверзные вопросы, вызывающие хохот ответы и много-много всего, что забавляло присутствующих и утомляло меня. Почему-то не получалось проникнуться общей атмосферой веселья, да и песни, которые время от времени напевала Ким, будоражили и без того не утихшие сомнения. Уж не знаю, специально аманта подбирала репертуар, или просто так получалось, но на душе от ее красивых баллад про разбитые надежды и обманутые сердца становилось муторно. Наверное, поэтому я позволила себе выпить вина чуть больше запланированного. И, ощутив прилив легкого опьянения, решительно отодвинула кубок в сторону. Не хватало еще перебрать и опозориться в первый же день жизни в Стортхэме.

Обряд с лентами шел в общем списке четвертым. К этому моменту все уже успели сытно поесть, вдоволь посмеяться и теперь с веселым интересом ожидали поцелуев жениха и невесты. Вот только не друг с другом, как это принято у нас, а с теми, кого выберет жребий. Смысл такой странной традиции Янина объяснила мне еще за столом, сказав, что, мол, в первый день до оглашения помолвки молодых как бы проверяют на прочность, давая им повод лишний раз убедиться в правильности своего выбора.

Странный обычай. Для меня. Лэфири же не видели в нем ничего предосудительного. А я… а что я? Встала и, чуть покачиваясь от долгого сидения и действия вина, направилась к низкому столику, на котором были разложены белые и синие ленты. Первые — для меня, вторые — для Таша, облаченного в того же цвета наряд. Что ж, принято целоваться — буду целоваться! Тем более третий поцелуй все равно достанется жениху.

Но стоило мне приблизиться к предметам жеребьевки, как случилось следующее: в правое ухо зашипел невидимый Лааш, недвусмысленно намекая на то, что брать надо крайнюю справа ленту. И ладно бы только он! Слева, рекламируя третью ленту с загнутым уголком, не менее настойчиво пыхтел тот незнакомый элементаль, перед которым я разыгрывала дурочку в "примерочной". А я стояла и не знала, что делать. Ведь если послушаюсь подсказок, кое-кто окончательно уверится, что я меченная. С другой стороны, в том, что духи "болеют" за своих напарников нордов, сомнений не было, и… мне хотелось выбрать именно их. Вернее, хотелось на законных основаниях поцеловать-таки недотрогу "медведя", а заодно выяснить, чей элементаль устраивал мне тесты.