Самозванец - Селеста Брэдли

– Садитесь и выпейте со мной чаю. – Георг жестом указал Далтону на стол, стонущий под тяжестью яств, которых кому-нибудь другому хватило бы как минимум на недельное пиршество. – Расскажите мне об этом Торогуде. Его нашли?

Было недальновидно давать отчет через голову Ливерпула, но кто он такой, чтобы ослушаться короля? И Далтон поведал Георгу всю историю, стараясь не упустить ни единой подробности, вполне сознавая, что ему особенно нечем отчитаться за несколько дней работы.

Георг кивал, что-то бормоча время от времени и быстро уничтожая блюдо за блюдом. Могло показаться, что принц почти не слушает, если бы иногда он не задавал проницательных вопросов и не бросал разумных реплик.

Несмотря на блестящие способности, острый ум и кипучую энергию, Англии от него было мало пользы, к великому сожалению.

– Понятно. – Георг, приложив к губам салфетку с королевской монограммой, небрежно бросил ее в лужу сливовой подливы. – Одобряю ваше расследование. Что ж, продолжайте. Кстати, я хотел бы встретиться с Торогудом, когда вы его найдете. Желательно до того, как он попадет в руки к Ливерпулу. Наш дорогой премьер-министр не желает, чтобы еще кто-то хоть немного повеселился. – Принц покачал головой. – Не представляю, как вам удалось выжить, будучи воспитанником этого человека. Он все еще полагает, что может отчитывать меня, как ребенка. Как раз сегодня утром разбушевался, вспомнив мальчишескую выходку, которую я совершил, когда мне было шестнадцать. – Георг хихикнул. – Возможно, мне удастся уговорить Торогуда нарисовать карикатуру на Ливерпула. Чертовски забавный человек. Чертовски забавный.

Который из них? Ливерпул или Торогуд? Далтон совершенно не был уверен, что хочет это знать, и промолчал.

Принц-регент, посмеиваясь, вышел из комнаты, оставив Далтона среди «руин» их «чаепития» с ощущением, будто только что избежал столкновения с еще одним тяжелым пивным фургоном.

Любой, кто взглянул бы на троих мужчин, собравшихся у стойла перспективного жеребца-двухлетки, решил бы, что они обсуждают достоинства лошади.

Но это было бы заблуждением.

– Видели, как его допустили к принцу, говорю я вам! И возможно, в этот самый момент он выбалтывает все, что ему известно! – Тучный мужчина с багрово-красным лицом злоб-ю оскалился. – Его надо вывести из игры!

– Прежде всего, мы не знаем, есть ли ему что сказать. Рисунок, правда, был разрушительным, но могло быть и хуже. – Самый высокий из мужчин, светловолосый джентльмен, не отзывая взгляда от лошади, небрежно прислонился к ограде стойла. – Кстати, кто является вашим осведомителем во дворце?

Третий мужчина, невысокий и худощавый, с опаской огляделся по сторонам.

– Ох, ну кого это волнует, черт побери? Важно то, что нам сейчас надо уехать! Если принца это заинтересует, если он помнит Флер…

– Маловероятно, что он свяжет Флер с чем-либо, – успокаивающе произнес светловолосый мужчина. – Лучшее, что мы можем сделать, – это попытаться дискредитировать Торогуда.

Тогда все, что бы он ни сказал, будет казаться подозрительным.

– Теперь, когда он устроил это представление, есть еще больше оснований для его устранения, – буркнул толстяк. – Он нажил себе столько врагов, что вряд ли сможет выйти на наш след.

Светловолосый мужчина обеспокоенно смотрел на жеребца.

– Не стоит действовать опрометчиво. Сейчас не время. Может быть, встретимся завтра вечером и обсудим этот вопрос? Не все части этой головоломки еще собраны – это ваши слова.

– Части – это мои игроки. Не забывайте, кто пригласил его участвовать в этой игре.

Светловолосый мужчина повернулся и впервые посмотрел m своих собеседников. Его взгляд был спокойным, но твердым.

– Возможно, я новичок в этой игре, но я играю с самого рождения.

Он оттолкнулся от ограды и расправил плечи.

– А сейчас прошу меня великодушно извинить, джентльмены, я полагаю, мне стоит приобрести эту лошадь.

В лавке модной портнихи было душно и жарко. Клара поймала себя на том, что с трудом подавляет зевоту. Выбрав полдюжины фасонов из толстого альбома образцов мадам Гортензии, она позволила снять с себя мерку. Беатрис, конечно же, настояла на том, что это должно быть сделано, когда корсет Клары будет туго зашнурован, правда, не так туго, как той ночью.

Мадам, весьма стильная дама, чей явный французский акцент растаял, как только была объявлена война Наполеону, кивала и одобрительно кудахтала во время снятия мерок. Однако она запротестовала, когда Клара собралась выбрать платье из небольшого запаса готовых нарядов, имевшихся в лавке.

Украшенное множеством оборок платье из девически розового атласа наверняка было выполнено по какому-то особому заказу, поскольку оборки вышли из моды много лет назад. Даже Кларе это было понятно.

Мадам Гортензия побледнела.

– Э-это? Но, мадам, вы будете выглядеть как перевернутая метелка из перьев для смахивания пыли! В этом сезоне в моде узкий силуэт. Юбку нужно формировать крупными складками, мадам, а не отделывать оборками!

Женщина была так расстроена, что Кларе стало ее жаль.

– Мне нужно платье сегодня вечером, и это вполне подходит.

Кошмарный наряд со всеми этими оборочками и крошечными жемчужинками стоил целое состояние. Ей было мучительно жаль столь неразумно тратить так старательно накопленные деньги. Но вся ее работа пойдет насмарку, если не использовать соответствующую личину.

– Это платье идеально. Я покупаю его или отправляюсь в другой магазин.

Мадам Гортензия скрепя сердце кивнула:

– Очень хорошо. Но надеюсь, мадам не откажет мне в маленькой просьбе. Если вдруг кто-нибудь спросит вас, где вы приобрели это платье…

Клара улыбнулась:

– Обещаю – ни словечка.

– Спасибо, мадам.

С ошеломленным видом модистка рассеянно отмечала остальные заказы Клары.

Беатрис одобрительно кивала:

– Пожалуй, с этим греческим стилем получилось довольно забавно. Я сама люблю парочку-другую оборок. – Она задумалась. – Возможно, я попрошу мадам Гортензию добавить несколько и на мое платье.

За пределами занавешенной шторами примерочной зазвонил дверной серебряный колокольчик. Знакомый голос позвал мадам Гортензию. Беатрис порхнула к занавеске и, приоткрыв ее, бросила быстрый взгляд.

– Ох эта противная Кора Тигарден! – прошипела она через плечо. – А с ней мужчина. Красивый, молодой, но для тебя, Клара, не слишком молодой.

Она выпрямила спину, быстрым движением поправила декольте и стремительно вышла из-за занавески.

– Кора, дорогая! Как я рада тебя видеть! А кто этот красивый мужчина?

От такой фамильярности Клара закатила глаза, ожесточенно пытаясь натянуть свое простенькое черное платье. Она решила надеть его прямо на туго затянутый корсет, чтобы поскорее выйти из примерочной, этой камеры пыток.