Ночной садовник - Джордж Пелеканос

— Это твои украшения? — спросил Брок, кивком указывая на комод.

— Его, — ответила Шантель. — Мне он ничего не покупает. Машина, которую ты видел, моя. Я выплачиваю за нее взнос каждый месяц. Я ведь работаю.

— Что еще у него есть?

— У него есть яйцо.

— Яйцо?

— Он говорит, что это яйцо Фаберже. Купил его на улице. Я сказала ему, что Фаберже не продают в темных переулках, но он утверждает, что оно настоящее.

— Мне не нужны никакие фальшивые яйца. Я спрашиваю о деньгах.

— Они у него есть. Но, черт меня побери, если я знаю, где они.

— Этот второй, с наглой ухмылкой. Он ведь приехал забрать деньги, верно? И он должен привезти наркоту из Нью-Йорка, ведь так?

— Думаю, так.

— Но где наличные, ты не знаешь?

— Томми ни за что бы мне не сказал. Думаю, не очень-то он меня любит.

— Но свое барахло он любит?

— Больше жизни.

Брок поджал губы. Он всегда это делал, обдумывая план действий.

— Перед домом — там не больше ярда, — сказал Брок.

— Что?

— За домом есть трава?

— Есть немного.

— Значит, есть и газонокосилка.

— Она там, в сарае.

— Она ведь не электрическая, да? — спросил Брок. — Тогда у меня есть одна мыслишка.

Гаскинс стоял, расслабленно опустив «Глок». Бродас и Риз сидели, примотанные к креслам, а у Риза к тому же был заклеен рот. Шантель налила себе еще и, отпивая коньяк мелкими глотками, стала поочередно разглядывать свои длинные, ярко накрашенные ногти.

Брок появился из задней части дома и вошел в гостиную. Он нес две пластиковые канистры с бензином.

— Ч-что ты собираешься делать? — спросил Бродас.

Брок отвинтил крышку и начал разливать бензин по комнате.

— Нет, — забормотал Бродас, — нет, черт возьми.

Брок полил бензином белые статуэтки, плеснул на полки с книгами в кожаных переплетах.

— Остановись, — взмолился Бродас.

— Ты хочешь что-то сказать?

— Развяжи меня.

Гаскинс достал нож и разрезал ленту на руках и лодыжках Бродаса.

— Вы, ублюдки, похоже, не шутите, — сказал Бродас, потирая запястья.

— Гони монету, — поторопил Брок.

— Вы меня разорить хотите, — сказал Бродас. Он подошел к телевизору и взял один из лежавших на нем пультов дистанционного управления.

Бродас направил пульт на аквариум и нажал кнопку. Аквариум начал выезжать со своего основания. Когда он сдвинулся, стал виден небольшой пакет с героином и толстые пачки денег.

Брок радостно засмеялся. Остальные смотрели на деньги с разными чувствами. Шантель направилась наверх.

— Куда собралась? — спросил Брок.

— Возьму что-нибудь, куда можно сложить деньги, — ответила Шантель. — И мои вещи тоже. А ты что подумал?

Она вернулась с двумя одинаковыми чемоданами «Гуччи» и часами «Ролекс Президент», которые надела на запястье Броку. Тот отложил в сторону героин и наполнил один из чемоданов деньгами. Он поднял кейс, держа в правой руке пистолет.

— Не надо, — произнес Гаскинс, увидев, что Брок направляется к Эдварду Ризу, который был все еще связан. Но Брок не остановился. Полный решимости, он прижал ствол своего пистолета к плечу Риза и нажал спусковой крючок.

Риз резко дернулся и обмяк в кресле. Выстрел разорвал белую рубашку, оставив вокруг дыры темное пятно пороховой гари. Потекла кровь. Риз попытался закричать, но из-за клейкой ленты не смог издать ни звука.

— Теперь можешь ухмыляться, — процедил Брок.

— Пошли, — сказал Гаскинс, но Брок не пошевелился, наслаждаясь сделанным.

— Ты с нами? — наконец спросил он, обернувшись к девушке.

Шантель пересекла комнату и присоединилась к Броку и Гаскинсу.

— Назови свое имя, — сказал Томми Бродас.

— Ромео Брок. Передай это своим внукам, толстяк.

— Ты сделал ошибку, Ромео.

— У меня твои деньги и твоя женщина. И сейчас мне так не кажется.

На улице какая-то машина, мигнув фарой, повернула за угол и уехала.

— Там повсюду бензин, — сказал Гаскинс, когда они шли к машинам, — а ты палишь из пушки. Нам повезло, что мы не взлетели на воздух.

— Я везучий, — сказал Брок. — И вообще, перед следующим делом я прибью на капот подкову.

— Ладно, но зачем надо было палить в этого парня?

— Иначе это было бы обычное ограбление.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Имя Ромео Брока будет греметь на улицах. — Брок достал из кармана ключи. — Теперь оно будет кое-что значить.

15

Реймон нашел Регину на кухне, она стояла, прислонившись к барной стойке с бокалом «Шардонне» в руке. Это было странно, потому что она никогда не пила спиртное так рано. Она пожарила цыпленка, сварила зеленые бобы и нарезала салат, все было готово к ужину. Реймон обнял ее, поцеловал и стал рассказывать, как прошел день.

— Ты виделся с Хеленой?

— Нет, она была в постели.

— Я зайду к ним завтра, отнесу что-нибудь типа запеканки, чтобы ей не нужно было думать об обеде.

— Их завалили запеканками, — сказал Реймон.

— Тогда позвоню Марите. Она слегка назойлива, но умеет заниматься такими делами. Может быть, мы составим график, и какое-то время все будут готовить по очереди.

— Это хорошая идея, — сказал Реймон. — А где дети?

— Поели и разбежались по своим комнатам.

— Я говорил с Диего по телефону. Он, кажется, в порядке.

— Он не слишком близко принял это к сердцу. Но, похоже, как-то притих.

— Ты ведь знаешь, какой он, — сказал Реймон. — Он считает, что должен быть жестким и даже в такие моменты не должен раскисать. Поэтому он все держит в себе.

— А ты все выплескиваешь, — сказала Регина. — Кстати, его сегодня отпустили из школы немного раньше.

— Что на этот раз?

— Пусть он сам тебе расскажет.

Реймон запер в ящик свой пистолет и жетон и поднялся наверх, в комнату Аланы. Она выстроила в ряд всех своих пластиковых лошадок и теперь усаживала в седла самых маленьких кукол, разных «барби» и других «шикарных девчонок».

— Как дела у моей малышки? — спросил Реймон.

— Хорошо, папочка.

Он поцеловал ее в макушку, вдохнув сладкий запах кудряшек.

В комнате Аланы всегда был идеальный порядок, потому что ей нравилось наводить чистоту в своем уголке. В отличие от Диего, в комнате которого вечно царил беспорядок. Парнишка просто не умел организовать свое личное пространство. Он то и дело забывал записывать домашние задания, и даже когда выполнял их, то часто сдавал с опозданием.

— Нам надо сводить его к психологу, — говорила Регина. — Может быть, ему трудно учиться.

— Он просто неорганизованный, — отвечал Реймон. — И мне не нужно тратить деньги, чтобы узнать это.

Регина все-таки отвела Диего на тестирование. Психолог сказала, что у него имеются некоторые проблемы, связанные с нарушением организующих функций. И только из-за этого он отстает в школе.

— Он не хочет делать домашние задания, вот и все, — сказал Реймон. — В этом-то все и дело.

— Посмотри, что творится у него в комнате, — сетовала Регина. — Там такой хаос, что невозможно понять, где у него грязная одежда, а где чистая. Он, похоже, и сам этого не разберет.

— Он просто неряха, — ворчал Реймон. — Теперь для таких парней выдумали умное название, и это слово мне обошлось в целую штуку баксов.

— Джуз.

Реймону вспомнился этот разговор, когда он открыл дверь и увидел на полу спальни Диего беспорядочную кучу футболок и джинсов. Сам Диего, нацепив наушники, лежал на кровати и, бездумно уставившись в раскрытую книгу, слушал очередной попсовый диск. Увидев отца, он снял наушники и убавил звук в плеере.

— Привет, Диего.

— Привет, пап.

— Чем ты занимаешься?

— Книгу читаю.

— Как ты можешь читать и одновременно слушать музыку?

— Я, наверное, из тех, кто может делать сразу несколько дел.

Диего сел на краешке кровати и положил книгу рядом с собой. Он выглядел усталым и расстроенным. Реймон готов был отругать себя за то, что даже в такой день не смог обойтись без нравоучений — привычка взяла верх.

— Послушай, мне не стоило…

— Все нормально.

— Ты в порядке?

— Мы не были с ним так уж дружны, ты же знаешь.

— Но все же дружили.

— Да, раньше мы с Асой были приятелями. — Диего прищелкнул языком. У всей их компании появилась такая привычка. — Но все равно я переживаю. Я видел его вчера. Мы не разговаривали, но я его видел.

— Где это было? Где и когда?

— Мы с Шакой играли в баскетбол. Аса шел по улице, потом повернул на Тукермана.

— По направлению к Блер-роуд.

— Да, туда. Было уже поздно. Солнце садилось, это я помню.

— Что еще?

— На нем была куртка «Норт Фейс». Наверно, новая, слишком тепло было, чтобы сейчас такую надевать. Он весь вспотел.