Нефертити. Повелительница Двух Земель - Эвелин Уэллс

Границы строго охранялись и патрулировались. Таможенные офицеры держали под контролем все точки пересечения границы и собирали таможенную пошлину для царя и Амона.

Все договоры были подписаны, соглашения заключены, принималась присяга, важные документы скреплялись печатями с именем главного бога или царя.

Высокого уровня достигла дипломатия. Дипломатическая корреспонденция фиванского министерства иностранных дел находилась в ведении Ая, придворного писца. Очевидно, официальная переписка была основной частью амарнских писем. Строго соблюдалась законность. Официальным лицом, следившим за соблюдением законов, был великий визирь.

Великий визирь обладал огромной властью. Он носил длинную судейскую мантию, застегивавшуюся под руками, и всегда изображался строгим и неприступным. Первой его обязанностью было добиться, чтобы его уважали.

В его обязанности входило: «Внушать страх своим видом, чтобы люди могли его бояться… Настоящими официальными лицами являются только те, перед которыми люди испытывают страх, поскольку только страх является гарантией, что они будут соблюдать законность».

Кроме того, он должен был быть беспристрастным. Его инструкции были ясны: «Отвращение к богу (Амону) является признаком пристрастности… ты должен смотреть на того, кого знаешь, так же, как на того, кого не знаешь…»

Визири восемнадцатой династии испытывали законную гордость, будучи последовательными исполнителями закона. Основой их репутации служили честность и заявления об успешной деятельности, написанные на стенах их захоронений.

Дворец был не только жилищем царской семьи, но одновременно и местом заседаний правительства. Каждое утро происходило официальное открытие правительственных служб, день начинался после того, как Эхнатон и его отец занимали свои места на двух золотых тронах в большом зале дворца, предназначенном для официальных утренних визитов великого визиря. Это было первым «публичным появлением» дня и одной из основных обязанностей царя.

При этом выполнялся короткий официальный ритуал. Затем визирь, покинув царя, вел свою свиту в передние покои дворца. Ненадолго задерживаясь под кедровыми флагштоками с царскими флагами, он проводил короткую беседу с главным хранителем царских сокровищ. На этом формальная часть заканчивалась, взмахом жезла, свидетельства его власти, он приказывал открыть большие парадные двери, украшенные вверху изображением Амона.

Теперь дворец был официально открыт на день.

Великий визирь того времени являлся образцом нравственности. Великим визирем в описываемое нами время был Птахмоз, названный в честь Птаха, бога – покровителя Мемфиса. Впервые он появился на сцене в качестве суперинтендента царского дома в годы правления Аменхотепа III и царицы Тиу.

В качестве доказательства слухов, что Эхнатон высказывал протесты против жрецов Амона, назначенных для него его отцом, приводится любопытный факт, что на место главного должностного лица страны, визиря, Аменхотеп III продвинул своего дворцового суперинтендента.

Впервые за всю истории Египта визирем был назначен человек, который не был жрецом Амона!

Очевидно, Птахмоз был близким соратником Ая и одним из ранних почитателей Эхнатона. По мере того как силы старого царя слабели, Птахмоз начал оказывать все большую поддержку его сыну. (Со временем, чтобы доставить удовольствие Эхнатону, он даже сменил свое имя на Рамоза и стал верным и могущественным помощником мальчика-царя.)

Птахмоз вместе со своей свитой проходил во дворцовый Зал визирей, известный также как Помещение Большого совета. Другие города, большие и маленькие, также имели свой местный двор, но это был верховный двор Египта. Именно здесь по утрам назначенные к рассмотрению дела заключенных ждали своего разбирательства.

Сюда же стекались бедные, испуганные и обиженные, настаивая на своем праве быть выслушанными. И никого из них не прогоняли. Это было святилище Маат, богини справедливости, порядка и законности, куда любой египтянин, богатый или бедный, мог прийти и попросить помощи. Сюда могли обращаться женщины, имевшие право давать показания и принимать присягу: «Пусть меня отошлют в заднюю половину дома, если я говорю неправду».

Великий визирь выслушивал просителей, взвешивал свидетельские показания и от имени богини Маат выносил решения. Правосудие было публичным мероприятием. Суду представлялись все истцы и свидетели, все вердикты оглашались, суд был открытым. Закрытые заседания были запрещены. Закон визирей гласил: «…должностное лицо обязано находиться на глазах у публики, пусть вода и ветер будут свидетелями всего, что оно делает, таким образом его действия не останутся неизвестными».

Наказания для виновных были очень строгими. Человека могли полностью или частично лишить собственности, передав имущество тому, кому он нанес ущерб. Распространенными наказаниями были порка, ссылка на рудники или, в крайних случаях, смерть.

О серьезных преступлениях великий визирь сообщал царю, но это была пустая формальность. Аменхотеп III лично установил свод законов, которому следовали при его дворе. Одним из титулов царя был «устанавливающий законы». Он с гордостью заявлял, что ни разу не вмешался в решения, принятые главным визирем, хотя часто испытывал искушение. В действительности он имел в виду случай, в котором «закон был тверд; я не изменил решения, перед лицом фактов я молчал…».

Даже заговорщики против царя получали справедливое наказание и не приговаривались к смерти до тех пор, пока их измена не была окончательно доказана.

Теперь великий визирь Птахмоз чаще представлял свои окончательные решения не стареющему царю Аменхотепу, а серьезному мальчику на втором троне.

В свою очередь, Эхнатон не возражал против решений, выносимых Птахмозом. Его интересовало иное, высшее правосудие, отправляемое в ином мире.

Тем не менее Эхнатон серьезно относился к своему положению соправителя Египта. Он наблюдал за происходящим при той форме управления, которая была заложена его предками и его собственным отцом, и видел, что жизнь его великой страны под руководством таких руководителей, как Ай и Птахмоз, течет мирно и гладко и ему почти нечего прибавить к процветанию Египта.

Поэтому в голове его зрели иные, честолюбивые замыслы.

Жизнь в Египте текла гладко, как вода в реке. Ай был главным советником трона; великий визирь Птахмоз был отличным государственным секретарем и хранителем сокровищ. Он являлся высшим должностным лицом после царя. Все юридические соглашения были переданы в ведение Птахмоза. Это его подчиненные облагали налогами собственность и взимали их с населения в пользу царя. Так как деньги отсутствовали, налоги платили быками и другим скотом, овцами и козами, полотном, зерном, предметами из золота и серебра, включая ожерелья из золотых бусин, которые ценились особенно высоко.