Ударь по больному месту - Джеймс Чейз

– И часто он приходит?

Дворник пожал плечами:

– Я не считаю. У меня нет времени торчать в вестибюле. Он был здесь вчера вечером. Я как раз выносил пустые консервные банки, а он в это время входил в дом. Возможно, он и сейчас у этой шлюхи.

– Хорошо, – проговорил я. – Еще увидимся.

Бесшумно и осторожно я поднялся к квартире Долли. На двери ее квартиры была пришпилена бумажка с надписью:

Я тихо подошел, прислонил ухо к дверной панели и прислушался. Можно было различить приглушенные голоса: мужской и женский. Я понял, что они были в спальне.

Спустившись по лестнице и выйдя на улицу, я направился к своей машине, забрался в нее, закурил сигарету и приготовился к долгому ожиданию. Мне больше ничего не оставалось делать, а ждать я привык.

Так продолжалось битых два часа, и на моих часах было уже 13.40, когда показалась Долли в сопровождении невысокого, плотного человека. На Долли было тонкое пальто из искусственного меха под леопарда, а на голове шарф; но все мое внимание было сконцентрировано на мужчине в черной спортивной кепке с длинным козырьком, водонепроницаемой куртке и белых слаксах.

Я не сомневался, что это был Хьюла Мински. Жестокое, хищное лицо могло напугать кого угодно. Широкими плечами и короткими толстыми ногами он напоминал гориллу. Глядя на него и зная, что он повинен в гибели Сюзи, я едва сдержался, чтобы не выхватить револьвер и не застрелить его на месте.

Пройдя немного с Долли, он остановился у темно-зеленого «кадиллака», открыл ключом дверь водителя и скользнул за руль. Долли села с противоположной стороны.

Я включил двигатель, дождался, пока они отъехали, и двинулся за ними. Они проехали по Оушен-бульвар, затем свернули в переулок и остановились у итальянского ресторана. Швейцар выскочил на тротуар, чтобы открыть дверцу машины, и приветствовал Мински. Я медленно проехал мимо. В зеркале водителя было видно, как Долли и Мински вошли в ресторан.

Я припарковал машину в конце улицы, перешел на другую сторону и вошел в закусочную. Устроившись так, чтобы хорошо был виден ресторан, я заказал два сандвича с говядиной и кофе.

Прошел примерно час, и я уже успел выпить три чашки кофе. Наконец из ресторана вышла Долли и пешком направилась в сторону «Брэкерса».

Оплатив счет, я вышел на улицу. Проходя мимо «кадиллака», я посмотрел на его номер; затем, сев в машину, стал наблюдать в зеркальце за дверью ресторана.

Мински появился через полчаса с высоким худым человеком, глаза которого закрывали темные очки. Он был в рубашке с открытым воротом и в джинсах; длинные волосы спадали до плеч, а черная соломенная шляпа с опущенными вниз полями почти закрывала лицо. Оба сели в «кадиллак», Мински за руль. Они проехали мимо меня, когда я включил зажигание. Дождавшись, когда они доехали до конца улицы, я двинулся за ними.

В конце улицы я повернул направо и выехал на Сивью-авеню, которая была забита транспортом. Ни один водитель не дал бы себя обогнать, и, переждав минуты четыре, ругаясь на чем свет стоит, я понял, что потерял Мински.

На светофоре загорелся зеленый, и, проехав по Сивью-авеню еще два квартала, я свернул к «Таверне Нептуна». Там я без труда нашел Эла Барни, сидевшего на своем обычном месте с банкой пива в руке. Я остановил машину рядом с ним. Когда он увидел меня, его жирное лицо просияло.

– Я тороплюсь, Эл, – сказал я, выйдя из машины и опустив двадцатидолларовую купюру в его замусоленный карман. – Высокий, худой парень, длинные черные волосы до плеч, на голове черная соломенная шляпа, громадные солнечные очки. Кто это?

Барни вздрогнул:

– Дрянь. Держитесь от него подальше, мистер Уоллес. Это Сол Хармас. Он шкипер на яхте Валински.

– Где его можно разыскать?

Барни испуганно посмотрел по сторонам.

– Из-за вас, мистер Уоллес, мне когда-нибудь придет конец, – прошептал он. – Его бунгало последнее по Сивью-авеню. Если его нет на яхте, значит, он там.

– Спасибо, Эл, – поблагодарил я и сел в машину.

Я поехал в сторону Сивью-авеню. Мне опять пришлось долго простоять на перекрестке. Легковые машины потоком тянулись в сторону побережья. В машинах сидели девчонки в бикини, парни в плавках, а все приемники дружно передавали поп-музыку.

Добравшись до конца Сивью-авеню, я притормозил и посмотрел на самое дальнее бунгало, стоявшее на песчаном откосе, недалеко от пляжа. Оно было больше похоже на ранчо: наверное, пять спален и большая гостиная. Все было обнесено высоким забором с колючей проволокой, а у входа, жуя резинку, стояли два здоровенных парня в белых тропических костюмах с пистолетами у пояса. Я заехал на парковку и подождал, пока парни и девицы с визгом пробегут к морю. Когда наконец стало тихо, я медленно поехал мимо жилища Сола Хармаса. К тому времени у ворот появился третий человек в таком же костюме. Он прислонился к дереву, держа на поводке полицейскую собаку.

Я решил вернуться, совершенно уверенный в том, что именно здесь, за усиленно охраняемыми стенами, окопался Хьюла Мински. Чтобы до него добраться, нужно было дождаться, когда он покинет это логово.

Остановившись у телефонной будки, я позвонил в отель «Спэниш Бэй» и попросил соединить меня с мисс Сандрой Уиллис.

– Минуту, сэр, – сказала телефонистка.

Раздался щелчок, и послышался голос Сандры:

– Слушаю вас. Кто это?

– Вам удобно говорить? – спросил я.

– Говорите быстрее. Он на балконе.

– Вы сможете сегодня встретиться со мной?

– В шесть часов. «Три краба», – прошептала она в трубку. Затем голос ее стал жестче: – Извините, вы не туда попали. – И она повесила трубку.

Я понял, что Валински вошел в комнату.

Вернувшись в машину и несколько минут поразмыслив, я направился в полицейское управление.

Том Лепски был на месте и читал какую-то телеграмму. Два других детектива, сидя за своими столами, строчили рапорты.

– Привет, Том, – сказал я и улыбнулся. Затем, придвинув стул, сел рядом с ним. – Занят?

Он строго посмотрел на меня:

– Где ты был прошлой ночью, около полуночи?

– Если тебе обязательно нужно это знать, то я был с одной очаровательной киской.

– С кем? Как ее зовут?

– Послушай, Том, – проговорил я. – Ты знаешь, что не имеешь права задавать мне такие вопросы? Зачем тебе нужно знать, где я был?

– А вот послушай! – Он схватил телеграмму. – Полиция Майами сообщает, что в районе порта выловлено тело Хенка Смедли. Он убит выстрелом в голову.

Волна удовлетворения захлестнула меня: один готов. Остались еще двое: Анджела и Мински.

Я сделал удивленное лицо:

– Интересно, кто бы это мог сделать?

– Любой, кроме тебя, да?

– Это уж точно. Потеря, конечно, небольшая. Я зашел за информацией, Том. Как идет расследование по делу с кислотой?

Он посмотрел в сторону.

– К сожалению, мы в тупике, Дирк. Ты знаешь столько же, сколько и мы.

– Тебе что-нибудь известно о Соле Хармасе?

– Ты имеешь в виду шкипера яхты Джо Валински?

– Именно его.

– На него у нас ничего нет. А почему он тебя интересует?

– Том, я не собираюсь оставить это дело. Сюзи была моей невестой. Я собираю материал и, когда у меня будет что-то конкретное, приду к тебе.

Он кивнул:

– Дай нам какие-нибудь доказательства, и мы сразу начнем действовать.

– Так что насчет Хармаса?

– Он в порядке. Имеет охрану. На него у нас нет никаких зацепок.

– Еще вопрос. Что тебе известно о Хьюле Мински?

Лепски озабоченно посмотрел на меня:

– А этот сукин сын тебе к чему?

– Я уверен, что это он плеснул кислоту. Описание внешности к нему подходит. Кстати, Смедли пользовался его квартирой. Они оба виновны в гибели Сюзи.

– Доказательства, – потребовал Лепски, наклоняясь вперед.

– Пока нет, но будут, и тогда ты их получишь.

Он покачал головой:

– Послушай, Дирк. Ты не представляешь, какой опасности подвергаешь себя, копая под Мински. Я понимаю твои чувства. Наверное, ты прав, что кислота – это дело рук Мински. Это его стиль. Но он хитер. Ты все равно ничего не сможешь доказать. Почему бы тебе не забыть об этом? Смедли уже нет в живых. Вы более или менее в расчете. Брось это, ради Бога.

– Ты ведь знаешь, что сотни жителей города подвергаются шантажу. Может быть, ты не знаешь, что мафии выплачивается полтора миллиона долларов каждый месяц.

– Мы знаем про шантаж. Но чтобы такая сумма? Откуда тебе это известно?

– У меня есть свои информаторы, Том. Мне они скажут то, чего не скажут тебе. Так вот, послушай. Первого числа каждого месяца жертвы шантажа раскошеливаются. Большие тузы передавали деньги в клубе Смедли. Мелкая рыбешка отправляется на яхту Валински в три часа утра. Там их пункт сбора. В это время все спят и на побережье никого нет, кроме двух портовых полицейских, но мафия им платит за молчание. Избавьтесь от этих двоих, замените их на добросовестных копов, которые бы следили за людьми, старающимися проникнуть на яхту Валински. Это может оказаться стоящим делом, Том.