Тропы Подземья - Артемис Мантикор

этом было даже некое свое очарование — Стихия неумолимо хлестала тебя по щекам, била по лицу, лезла в глаза, но все еще оставляла достаточно воздуха, чтобы мы могли дышать и двигаться дальше.

Лазурь кристаллов сменилась снежно-белым свечением, в котором камни были каплей в море, придававшей лишь немного холодных тонов мягкому свету распустившихся вокруг нас растений.

Перед нами лежал корнецвет, одно из самых удивительных и загадочных явлений Подземья — его порождало древнее дерево, что вполне могло помнить времена, когда далекие вороньи предки создавали машины, позволявшие летать по небу без крыльев. Я слышал, что одно древнее древо может покрывать многие десятки, а то и сотни километров своими корнями, дававшими яркий и стабильный свет подземному миру.

— Впереди существа. Размер не больше полуметра. Передвигаются как-то странно и немного вяло, почти не оставляя звука и запаха.

— Слизь, — равнодушно пояснил человек. — Самый слабый противник из всех возможных. Но раз они впереди, значит более сильные монстры сейчас в другом месте.

— Вам стоило бы поделиться картой этих земель, господин Сай.

— Нет, Лин, даже не надейся.

Ну, попробовать все ровно стоило.

Мимо медлительных студенистых тел довольно крупной голубой слизи мы могли бы просто пройти мимо — существа не проявляли никакой агрессии, однако двадцать пятый уровень показался хорошей цифрой ненастоящему ворону, и тот приказал мне под его чутким руководством выцепить каждого монстра по одному и таким образом поднять свой уровень до шестнадцатого их убийством. Таким образом фехтование стало достигло шести единиц из четырнадцати максимально возможных для моего тела.

Когда мне начало казаться, что я теряю способность что-либо ощущать из-за переохлаждения, Сайрис наконец-то объявил привал. Плохо слушающиеся руки едва сгибались, а пальцы приобрели узор из влажных морщин.

Причиной остановки была небольшая ниша, накрытая сверху куском монолитного камня, не пропускавшего через себя влагу.

Сайрис призвал слово силы и к моему полному изумлению принялся доставать из инвентаря куски порубленной древесины. Дерева! Настоящего дерева, за которое я легко смог бы получить все эти травяные щиты, клинки и броню без концерта на рынке.

Но не успел я восхититься удивительным богатством ненастоящего ворона, как мелькнула искра какого-то бытового артефакта и сухое дерево мгновенно занялось пламенем.

Я сразу же бросился к костру спасать ценнейший материал, но в последний момент остановил себя и посмотрел на спокойно глядящего в пламя Сайриса.

— Ты это… специально, да?

— Что специально? — будущий ворон не понял меня. В голосе напарника сквозила вселенская усталость. Наверное, у меня сейчас такой же изможденный и мокрый вид.

— Ты же не знал, что за эти куски древесины можно выторговать у сиин втрое больше, чем я тебе принес с рынка?

— Нет, не знал, — все так же равнодушно ответил Сайрис, снимая с себя одежду. Вместо инвентаря сегодня ночью она будет сохнуть у пламени. И заметить костер почти невозможно издали из-за изгиба каменных тоннелей и потоков холодной воды.

Я последовал примеру напарника и стащил с себя бело-бирюзовые одежды сиин. Сам же просто обратился в звериную форму и отряхнул шерсть, усаживаясь поближе к теплому согревающему пламени. Мне стоит начать привыкать к изменениям, так резко ворвавшимся в мою жизнь. Даже если после убийства посланников Змея, Кота и Лиса я вернусь обратно в Геотерму, не думаю, что смогу жить так же, как прежде.

Мрачное укрытие от ледяного дождя очень быстро оправдало затраты дерева. Да, расточительно, но без огня мы оба сегодня бы умерли от переохлаждения.

Перед сном Сайрис вновь раскурил черный дым, после чего долго всматривался в пламя мутными глазами. Выглядел он неважно. Я долго думал, где он успел так вымотаться и что стало причиной такой его слабости, но не находил. А потом, к своему удивлению, осознал, что выносливость человека просто ниже моей на один-два пункта. Не смотря на разницу в уровнях, ему просто давался тяжелей наш маршрут.

Я тоже был изрядно вымотан, но все еще сохранил минимальный запас сил, чтобы следить за огнем и пространством вокруг.

Сайрис долго кашлял, испуская зловонный дым, затем вспомнил о моем существовании и отправил спать, тут же вычеркнув из мыслей. А потом его сознание забыло о существовании его самого. Ненастоящий ворон просто уснул сидя и смотря на огонь, и даже когда его тело медленно растянулось на холодном камне, он не проснулся.

Я искренне надеялся, что поверхность под нами хотя бы немного прогрелась. Но все, что я мог, это укрыть человека темным шерстяным пледом, который тот благоразумно достал и разместил рядом с собой. Похоже, свою вахту ночного стража человек сдал чуть раньше срока.

Укрыв союзника, я на мгновение застыл, изучая его лицо в свете белых цветок корнецвета. Во сне черты мага проклятой стихии разгладились и расслабились, а морщины приняли очертания самых частых испытываемых им эмоций. Лицо Сайриса несло на себе печать скорби. Казалось, глаза его вот-вот покроются влагой, но этого не случалось. В груди кольнуло чувство сострадания к ненастоящему ворону, как уже однажды было в городе.

Рука с большой неохотой подложила оставленных у костра дров. Столько инструментов можно было бы сделать, а мы просто берем и палим. И оставленного запаса нам никак не хватит даже на пол ночи. Надеюсь, мне удастся уснуть и проснуться здоровым в таком холоде..?

Усталость от непривычно долгого пути приятно разливалась ноющей болью в ногах, но спать не хотелось. Да и незачем — не уверен, что Сайрис так легко доверил бы мне охранять его тушку, но сейчас у него все равно нет выбора.

Я напряг слух. Ничего. Вернее, даже если бы что-то было, не уверен, что смог бы различить. Мне просто недостаточно навыка вычленить в таком шуме отдельные несвойственные ему звуковые колебания. Да что там, ни один инструмент сиин не смог бы играть громче окружающего меня сейчас водного хаоса.

О запахе тоже речи не идет — его тут же смоет потоками ледяной воды. Ни один из козырей моей расы не поможет мне сейчас быть хорошим искателем.

Руки сами полезли в инвентарь, вынимая Равноденствие. Интересно, какова вероятность, что Сайрис услышит мою игру сквозь свой сон и проснется? Не знаю. В любом случае, он может проснуться и так, и мой вид с инструментом ему не понравится. Он даже будет в какой-то мере прав, хотя как ему объяснишь, что мое чутье здесь бесполезно.

Сложив руки на инструмент, я принялся выстукивать одними кончиками пальцев несложный ритм. Бесшумно, как пытался играть с Хъёной. Даже без звука это успокаивало и дарило