Однажды в Челябинске. Книга вторая - Петр Анатольевич Елизаров

человеческих чувств, без внимания. Какой бы влиятельной и популярной она ни была, ей остается рассчитывать только на себя, ибо никто ей не поможет, никто о ней не вспомнит: вот она что-то решает, что-то значит, она нужна, а сейчас не нужна; вот Лиза есть, а вот ее нет. И все равно: в «Хамелеоне» целый кадровый резерв достойных стерв подобрался. Веди себя Лиза иначе, она точно не оказалась бы здесь.

Дорога кажется бесконечной. Мороз не щадит. Город не щадит. Все вокруг вымерли, словно и ей пора. В глазах вместо слез лед. Отнимаются ноги. Еще несколько минут и заветное желание Лизиных конкуренток сбудется. С каждым шагом все труднее и холоднее. Лица любимых и лица ненавидимых проплывают перед глазами. В такие моменты понимаешь, что на самом деле важно в жизни.

***

Никогда еще Роман не чувствовал себя так погано, как сейчас. Ему мерещилось, что его лицо изуродовали, изрезали в лоскуты, растворили в кислоте. Жжение невыносимое. Нормально вздохнуть и выдохнуть не получается – нападает хриплый кашель; из носа бежит противная жижа. Глазенки свернулись в две щелочки шириной в ниточку, из которых льются горькие слезы. Таксист силится открыть очи, но из-за этого боль только усиливается. Рома принялся моргать так часто как мог, чтобы слезы смыли распыленный яд. Без устали нарывают порезы от веток. А приступы чихания практически сбивают с ног.

Рома чудом добрался до такси, раскрыл багажник. Там аптечка. Коробочка с красным крестом укомплектована у таксиста сверх нормы: он педантично готовился к неадекватным пассажирам. Нащупав бутылку с чистой водой, парень принялся лить на себя живительную влагу, промачивать лицо ватками и бинтами, отплевываясь и сморкаясь. Процедура повторилась с десяток раз, пока не полегчало. Только после этого Роман смог опереться на колени и отдышаться.

Игры с водой и снегом на трескучем морозе заставили Ромку прыгнуть в машину и включить на полную теплый обдув салона. Ясно одно: нужно завязывать с приключениями и сматываться отсюда. Рома ужаснулся, когда взглянул в зеркало: его морда напоминает окровавленное поле боя на шпагах, которое до сих пор нарывает и чешется, словно он отправился в баню, где его день напролет били вениками по щам.

– На хрен! – плюнул он, дернув рычаг коробки передач, желая свалить отсюда. Он сдал назад и помчался обратно, пытаясь вытерпеть неприятные ощущения на лице, а также перебороть тягу прикасаться к нему, особенно тереть глаза, туман с которых не удалось сбить до конца.

Сценки последних часов все еще мельтешат перед глазами: хоккеисты, подозрительный очкарик, «BMW» нараспашку, блондинка мертвецкого вида внутри. Ромка отныне не желает принимать участие в этом шапито. Или нет? Или же девушка приняла его за своего мучителя, который вроде бы ушел, но наверняка вернется, чтобы добить ее? Уничтожил улики, но не добил свидетеля? Получается, и таксист в опасности? Рома гонит «Мерседес» вперед без остановок, а то вдруг маньяк выпрыгнет откуда-нибудь из темноты. Впрочем, Роман так думал о каждом, у кого когда-либо крал. А сейчас из-за своего излишнего любопытства он близок к провалу. Но чем больше Роман отходил от шока, тем явственнее к нему возвращался больной рассудок.

«Мерседес» летел в сторону жилых кварталов Тракторозаводского района.

– Что же я за человек? – вслух произнес таксист. – Я не должен так все оставлять. Я же все видел. Я так много знаю. И я просто возьму и убегу? А как же мой гражданский долг? Кто ж подумает на заявителя? Я обязан сообщить. Иначе из-за меня пострадают люди, – он считал, что таким образом очистит свою карму.

На скользкой дороге Роман развернулся и помчался к районному отделу полиции с твердым намерением поведать обо всем стражам порядка, которые обязательно примут меры, после чего отблагодарят Романа за бдительность. А повесить на ответственного и законопослушного гражданина воровство с попытками угона и изнасилования никто не посмеет.

К райотделу он примчал быстро и готовился, не глуша мотор, залететь в дежурную часть и заявить о произошедшем. Однако, чем ближе он подходил ко входу, тем слабее была его уверенность. А если они сейчас обратят внимание на его красную харю? Усомнятся в его аргументах? Скажут, что история основана на бреднях и фантазиях? Засмеют ведь – они это любят. Лишь бы не работать.

Прямо перед носом Ромы из отдела вышел статный офицер и смерил таксиста оценивающим взглядом, конечно же, приняв его не за сознательного гражданина, а за пропитого хулигана:

– Чего тут ошиваешься?! По камере соскучился?!

– Я… я…

– Проваливай отсюда, – рявкнул на таксиста полисмен.

– Я лучше пойду.

– И рожу помой, алконавт херов! – кинул вдогонку полицейский.

Радушный прием.

Рома, грустно опустив голову, сел обратно в машину, но вскоре, несмотря на неудачу, загорелся другой безумной идеей: спасти девушку из «BMW» (от холода и убийства) и взять с поличным расхаживающего по району преступника. Рома уверовал, что ему по силам все перечисленное.

Увлекшись мыслями о предотвращении преступления, Роман не заметил, как просидел в машине некоторое время. Он одновременно жутко хотел и не хотел возвращаться.

***

Расстояние между местом вынужденной стоянки «BMW» и заправкой невелико, если ты несешься на «Порше» с обиженной на весь мир истеричкой. А если идешь пешком и несешь две пятилитровки с бензином, то это отнюдь не легкая прогулка. Вдобавок она осложняется тем, что по карманам растолкана мелочевка, ушиб побаливает, а ноги порядком устали от длительной беготни. Они еще и слегка дрожат: не оправились после сцены на Троицком мосту.

Позади послышался шум автомобиля. На обочине ни тротуара, ни протоптанной тропинки, поэтому пришлось устало лезть в сугроб, чтобы пропустить машину. Что-то их подозрительно много здесь. «Может, меня подвезут? – мимолетно подумал я. – Даже и думать забудь!»

Трудновато через варежки держать за маленькие пластиковые ручки полные бутылки. Вообще усталость то и дело нападает на меня. Уже ничего толком не радует: я лишь шагаю вперед и жду, когда уже вдали покажется «BMW». Злюсь, поскольку этот момент все никак не наступает, а боль под бинтами с каждым пройденным шагом только нарастает. Еще и остановиться пришлось. Мне до фени, что за машина сейчас про…

Мимо пролетел «Мерседес».

Господи, он будто из прошлой жизни. «Ну что он тут забыл? Почему он до сих пор здесь?! – устало подумал я. – Пожалуйста, уезжай, уезжай!»

Такси резко затормозило. Мне пришлось настраиваться на очередной нелицеприятный диалог с назойливым человеком. То же самое можно сказать и про Романа, который не рассчитывал на то, что встретит меня так рано.

Водила избрал добродушную тактику, дабы заманить и