Говорящие часы - Фрэнк Грубер

— Большое спасибо, — сказал Джонни и поднялся.

Лицо Уилбура Теймерека вспыхнуло ярким румянцем.

— Не знал, что ты, Дайана, расцениваешь все это таким образом.

— Теперь знаешь.

Джонни улыбнулся ей и направился к своему столику, но затем вернулся:

— Видите того тяжеловеса, который входит в зал? Лейтенант Мэдиган из отдела по расследованию убийств. Думаю, он сюда по делу. На вашем месте я бы ушел! — Джонни поспешил к Сэму. — Сэм, прячься под стол! Старый приятель пожаловал.

Сэм пригнулся и действительно почти залез под стол.

— Уже поздно, — произнес Джонни вполголоса. Он сделал вид, будто только что заметил сыщика. И добавил: — Всем сидеть! Я лейтенант Мэдиган…

— Флетчер! Крэгг! А я-то думал, вы подались на Средний Запад снимать скальпы с туземцев!

Джонни пожал детективу руку:

— Это туземцы с нас снимают скальп.

— По тебе, к примеру, не скажешь. Должно быть, при деньгах — шатаешься по ночным клубам!

Джонни подмигнул:

— Если бы ты только знал…

— Не рассказывай, — шепнул Мэдиган. — Своих дел хватает. М-м-м… а вон и мой клиент.

— Имеешь в виду Джима Партриджа?

Лейтенант кинул на Джонни пронзительный взгляд:

— Ты что, знаешь Партриджа?

— Ага. И его супругу тоже. То есть бывшую. Вон она сидит — рядом с ним.

— Только не говори, — сыщик наклонился к Джонни, — только не говори, что и ты замешан в дело Квизенберри!

— Как раз ломал голову, — Джонни посмотрел на свои руки, — каким образом распутать это дело… и для тебя.

Лейтенант Мэдиган зажмурился, будто получил кулаком по лицу:

— За что мне такое наказание? Я попал в эту свару случайно. Начальник полиции Хиллкреста — мой старинный приятель. Он позвонил и попросил о личном одолжении — расспросить кое-кого здесь, в Нью-Йорке. И что же? Выясняется, что ты влип в это дело по уши. Ладно, выкладывай, что тебе известно! Партридж может и подождать.

Он опустился на стул, на котором совсем недавно сидела Вивьен Далтон.

— Ну, — начал Джонни, — мой рассказ станет более красочным, если ты скажешь, что случилось сегодня вечером.

— С чего ты взял, будто что-то случилось?

— Партридж намекнул минут десять назад. Мол, я прочту об этом в газетах.

— Ладно! Все равно уже не скроешь. Все дело в том, что убит управляющий поместьем Квизенберри некий Корниш.

— Где его убили? — Джонни задержал дыхание.

— Там, в поместье.

— Давно? Это очень важно, Мэдиган.

— Труп обнаружили под вечер в сторожке, но застрелили его, очевидно, еще днем. Где-то после полудня.

— Тогда их алиби горит синим пламенем, — нахмурился Джонни.

— У Партриджа? Если ты имеешь в виду его присутствие сегодня вечером здесь, тогда я с тобой согласен. Кстати, у его бывшей жены тоже. Мерримэн, мой приятель из Хиллкреста, допросил Эрика Квизенберри. Тот утверждает, что супруга около полудня ушла от него. После небольшой ссоры. Эрик признался, что она находилась с Корнишем в дружеских отношениях и ссора произошла частично из-за него. Квизенберри рассчитал Корниша. Я хочу побеседовать именно с миссис Квизенберри. И с Партриджем, разумеется. Пойду-ка к ним, а то они, по-моему, собираются уходить.

Он быстро встал и зашагал к столику Партриджа. Джонни — за ним.

— Здрасьте, Партридж, — сказал Мэдиган. — Как жизнь?

Партридж сидел с каменным лицом, но глаза его метали молнии. Он переводил взгляд с Партриджа на Джонни.

— Привет, Мэдиган, — отозвался он. — Вижу этот молокосос уже побеседовал с вами!

— Молокосос? — возмутился Джонни. — Да мы с лейтенантом закадычные приятели! Я помогаю ему распутывать кое-какие дела, к твоему сведению.

Лейтенант Мэдиган хмыкнул:

— Вы знаете, что произошло в Хиллкресте? А вы, миссис Квизенберри?

Цвет лица Бониты Квизенберри напоминал пожелтевшую слоновую кость. Прежде чем она вымолвила слово, вмешался Джим Партридж:

— Лейтенант, значит, этот сопляк ваш дружок? Ну так он, чтоб вы знали, прикрывал мисс Раск. Когда вы вошли, они танцевали, а потом она сразу смылась.

Мэдиган повернулся к Джонни:

— Флетчер, это правда?

— Танцевал ли я с мисс Раск? Танцевал. Но я понятия не имел, что ты ею интересуешься. И знать не знал, что ты пришел!

— Ах ты… — с досадой произнес Мэдиган.

— Она пришла сюда с Уилбуром Теймереком, управляющим компанией Квизенберри, — продолжал Партридж. — Его тоже не мешало бы допросить… А от меня чего вы хотите, лейтенант?

— Где вы были сегодня после обеда?

— У себя в конторе. Целый день.

— И ваши помощники, разумеется, это подтвердят?

Партридж скривил губы в подобие улыбки:

— А вы что, сумеете доказать, что меня в конторе не было?

— Вряд ли… Пошли отсюда. На нас начинают коситься.

Вернувшись за свой столик, Джонни потребовал счет. Официант произвел какие-то подсчеты и передал ему бумажку. Джонни взревел:

— Ничего себе! Двенадцать долларов… Я заказывал только бутылку пива!

— Извиняюсь! — Официант покосился на Джонни. — Сейчас проверю. — Он ушел. Минуту совещался с другим официантом, потом вернулся. — Шесть долларов, сэр. Предусмотренный минимум за двоих.

Джонни отсчитал шесть долларов мелочью и добавил двадцать пять центов. Официант двумя пальцами поднял монету с подноса:

— Это что такое, сэр?

— Это мне на завтрак, — огрызнулся Джонни, выхватывая у него монету. — Плакали твои чаевые!

— Премного благодарен, сэр. Заходите еще!

— Шесть баксов за две бутылки пива! — сокрушался Сэм Крэгг, следуя вслед за Джонни к выходу, где их поджидали Мэдиган, Бонита и Партридж.

На улице Джонни поинтересовался:

— Мэдди, вечером я тебе нужен?

Мэдиган пожевал нижнюю губу, посмотрел на Бониту Квизенберри и ее бывшего мужа, затем покачал головой:

— Часа два я буду занят, и в это время лучше не попадаться мне на глаза. Ты где остановился? В том крысятнике на Сорок пятой? Или на Парк-авеню?

— На Сорок пятой. Я поставлю лампу на подоконник, чтобы тебе не красться в темноте.

— Идет. А если я не объявлюсь, сам заходит утром. Тогда и поговорим.

— Прекрасно!

Шагая вниз по Шестой авеню, Сэм Крэгг всю дорогу молчал, а потом заявил:

— Мое мнение такое — это дело рук Партриджа. Вспомни — ты сам сказал ему, что у его бывшей шуры-муры с Корнишем!

Джонни покачал головой:

— Корниш был грубым и неотесанным. Заскочим на минуту в магазин — хочу позвонить!

— Кому? Сейчас ночь!

— В международный аэропорт Ла-Гуардиа. Хочу сообщить, что у них пожар.

На коммутаторе его проинформировали, что звонок в Хиллкрест будет стоить двадцать центов. Он опустил в щель автомата монеты.

— Приветствую вас! Это шеф полиции Хиллкреста? Нью-Йорк, отдел по расследованию убийств. Звоню по поручению лейтенанта Мэдигана. Хочу услышать от вас кое-какие подробности относительно убийства Корниша…

— Сам-то он что-нибудь накопал? — спросил шеф полиции Хиллкреста.

— Пока не знаю. Он позвонил и сказал, мол, задержал тех двоих. Когда Корниша обнаружили, был ли у него на лице кусочек пластыря?

— Был! — ответил полицейский. — Как раз собирался поделиться своими сомнениями с Мэдиганом. Под пластырем не оказалось ни пореза, ни даже царапины. Это очень странно, потому как накануне, по словам Корниша, он вступил в схватку с грабителями. Передайте это Мэдигану, и пусть он сам мне позвонит, когда придет.

— Передам. Спасибо!

Джонни повесил трубку и вышел на улицу.

— Корниш сам украл «Говорящие часы». А тот, кто сегодня его убил, часы забрал, — сказал он Сэму.

— Я все же ставлю на Партриджа, — не уступал Сэм Крэгг.

— А я нет, — ответил Джонни.

Продолжая спорить, они дошли до отеля. В холле им навстречу поднялся из кресла Морт Мюррей, осунувшийся и небритый.

— Морт! — воскликнул Джонни. — Что ты здесь делаешь в такой поздний час?

— Разве Сэм не говорил, что я приду? — спросил Морт с горечью в голосе.

Сэм поморщился:

— Говорить-то я говорил…

— Правильно. Он говорил, просто кое-что произошло. Что с тобой, Морт? Что случилось?

Морт окинул взглядом новые костюмы Джонни и Сэма:

— Сам знаешь, Джонни. Я занял деньги под грабительские проценты, а ты обещал…

— Правильно, обещал! Поднимемся наверх, Морт! Там обсудим ситуацию.

У себя в номере Джонни сказал:

— Сэм должен был рассказать тебе о нашей неудаче, из-за которой мы не пришли к тебе сегодня утром.

— А Сэм говорил тебе, что, пока он был у меня, явился Кармелла и всячески угрожал, потому что я пока еще не заплатил проценты?

— Я ему об этом не говорил, — буркнул Сэм.

Глаза у Морта потухли.

— Знаешь, что он предпринял? Оштрафовал меня на двадцать пять процентов. Теперь я должен ему сто пятьдесят долларов плюс проценты, какие завтра составят двадцать долларов. Он сказал, что, если я их не заплачу, он поставит меня на счетчик.