Говорящие часы - Фрэнк Грубер

— Теймерек постоянно разъезжал по делам фирмы. Мисс Раск, он полетел в Миннесоту, опередив вас на целые сутки. Маскарад для него труда не составлял: в колледже он частенько выступал в театральных постановках. Он знал, что Том заложил часы, так как нанятый им сыщик — Джим Партридж — проследил его путь до Коламбуса. Итак, Теймерек добился, чтобы его в Бруклендсе бросили в тюрьму, но Тому он не открылся. Наверное, он собирался обшарить у паренька карманы, пока тот будет спать. Что-то встревожило Тома, и он передал квитанцию мне. Во время обыска… Том проснулся, и Теймерек его задушил. Или же он пришел в ярость, потому что не смог найти квитанцию. Может, он даже видел, как Том сунул квитанцию мне, и убил его из-за этого. Но ко мне или к Сэму он подступиться не осмелился. Он вернулся в Нью-Йорк. Мы были так любезны, что нашли «Говорящие часы», а вы привезли их домой. Тут начались осложнения. Бонита попыталась продать часы Николасу Босу. Тот уже давно подозревал, что старик собирает наличность, — еще тогда, когда одолжил Саймону полмиллиона под его коллекцию. Бонита могла и украсть часы, но Джо Корниш ее опередил. Теймерек, не будь дураком, догадался, кто украл часы, убил Корниша, а часы забрал. Ему была нужна только пластинка, которую он и вынул, после чего вернул часы в дом.

Все это время Джим Партридж, известный пройдоха, любитель шантажировать, всюду совал свой нос. Первоначально Уилбур Теймерек нанял его, чтобы выследить и разыскать Тома Квизенберри… и часы. Теймерек наврал ему, что действует от имени Саймона Квизенберри, дедушки. Вернувшись в Нью-Йорк, Партридж снова услыхал о «Говорящих часах» и о проделках старика. Ему не составило труда понять, что к чему. Он надавил на Теймерека, и тот притворился, будто готов поделиться…

— Все так, — вмешался Сэм Крэгг. — Но тот ростовщик из Коламбуса — дядя Джо, — помнишь, сказал, что кто-то еще до тебя интересовался тем, что говорили часы. Раз Партридж был не в курсе, а Теймерек и так знал, потому что заполучил пластинку, кто же это звонил?..

Эрик Квизенберри откашлялся.

— В конце концов… я имею какое-то право на эти деньги.

Джонни Флетчер посмотрел на Эллен Раск. Та опустила глаза. Он ухмыльнулся:

— Ладно, затронуты юридические аспекты, но, по-моему, это дело семейное, как-нибудь разберетесь. Вы нашли деньги, мистер Квизенберри?

Секунду Квизенберри колебался, затем кивнул.

Вернулся Мерримэн, начальник полиций Хиллкреста.

— Приехал мой друг, лейтенант Мэдиган из Нью-Йорка. Э-э… мистер Флетчер, он хочет поговорить с вами.

Джонни поморщился:

— Ребята, я скоро вернусь. Пошли, Сэм!

На улице их поджидал лейтенант Мэдиган, вертя в руках сложенный лист бумаги.

— Мерримэн поведал мне о твоих подвигах, Джонни. Неплохо, но так или иначе я обязан вручить тебе вот эту бумагу. Управляющий отелем Пибоди…

Джонни обреченно вздохнул:

— Значит, теперь мне предстоит ломать голову над тем, как умаслить Пибоди. Как по-твоему — он прислушается к голосу разума, если я оплачу счет?

— Очень может быть. А сколько баксов у тебя есть?

— Нет, но… — Джонни улыбнулся. — Слушай, лейтенант, мы ведь старые друзья, так?..

Мэдиган попятился:

— Уж не собираешься ли ты занять деньги у меня?

— Только до завтра! Может, мисс Раск выдаст мне комиссионные за продажу часов. Но даже если она не заплатит, я покончил со всем этим и могу вернуться к своим делам и…

— Да уж! — насмешливо подтвердил Сэм Крэгг.

Послесловие

Мало кто из писателей пользовался у читающей публики таким постоянным успехом, как Фрэнк Грубер — автор множества нашумевших произведений в жанре остросюжетной криминальной прозы. Около половины его рассказов, романов, кино- и телевизионных сценариев связаны с преступлениями и расследованиями. Его истории об Оливере Куэйде — герое с энциклопедическими познаниями, — наряду со многими прочими, регулярно печатались в массовых журналах. Что же касается романов, то нередко за год появлялось по три-четыре его детектива, не говоря уже о рассказах и вестернах, количество которых не поддается исчислению.

За долгие годы своего творчества писатель представил своим читателям несколько «серийных» героев. Так, начиная с «Французского ключа» («The French Key»), на смену Оливеру Куэйду пришел Джонни Флетчер, романы о котором хлынули в мир бурным потоком. Это была смена героя. Классический детектив уступил место искателю приключений, как его понимал автор, — представительному мужчине, живущему своим умом в мире, нередко перевернутом вверх дном. Джонни Флетчер умеренно крут, осторожен, часто сидит без денег, но торгует книгами для поддержания своего могучего подручного Сэма Крэгга.

В короткой серии произведений об Отисе Бигле представлен детектив с противоположными склонностями: в кричащей одежде, с поддельными бриллиантами в перстнях и булавке для галстука. Существует также серия о Саймоне Лэше и еще дюжина с лишним последующих романов, где главные персонажи попадают в такие обстоятельства, что вынуждены самостоятельно взяться за расследование.

Сравнительно чопорный классический мир ранних детективных рассказов Грубера постепенно сменяется бурной атмосферой иных историй с сюжетными хитросплетениями и круто замешанными авантюрными интригами. Так, например, в «Золотом ущелье» («The Gold Gap») изящные уловки персонажа наподобие тех, что встречались прежде, превращаются в идеальную обманчивую маскировку удачливого психопата, стоящего в центре международного заговора.

Критики приписывали успех Грубера стремительности, с какой он выпускал в свет свои произведения, и поразительно плодовитому воображению. В этом смысле его, безусловно, можно сравнить с таким писателем, как Фредерик Фауст, с которым Грубера роднит острое чутье на читательские потребности и инстинктивный дар построения четкой занимательной интриги. Сам же Грубер связывает свои успехи в области детектива с открытой им формулой интриги из одиннадцати пунктов. В удачной истории, утверждает он, должен быть колоритный герой; тема, содержащая информацию, вряд ли имеющуюся у читателя; злодей, превосходящий героя силой; красочная сцена действия; необычный способ убийства или необычные окружающие его обстоятельства; необычное сочетание мотивов ненависти и корысти; скрытая разгадка; хитрость, спасающая героя от неминуемого поражения; быстрое и тщательно спланированное действие; потрясающая кульминация и личное участие героя в событиях. На практике Грубер опирался еще на один элемент, который можно объяснить его преклонением перед Горацио Алджером:[5] на помощь многим юным невинным персонажам его произведений приходит игра случая. В «Честной игре» («The Honest Dealer») Флетчер и Крэгг случайно натыкаются на умирающего, который отдает им колоду карт — именно она впоследствии оказывается ключом к разгадке; близ Лас-Вегаса им доводится подвезти женщину, играющую в общей интриге ключевую роль; живописный полисмен подыскивает им комнату рядом с ней, когда никто во всем городе не соблазнился взяткой и не пустил их на постой; и, наконец, Флетчер ставит на игровой стол последний доллар против двадцати тысяч и выигрывает…

И все-таки невозможно отрицать факт, что — после формулы или внутри нее — стоит автор-рассказчик, который один только и может привлечь читательское внимание к повествованию и удерживать его до самого конца. А это дано лишь мастерам.

Библиография произведений Фрэнка Грубера

Примечания

1

«Юнион Пасифик» — железная дорога на Западном побережье. Эксплуатирует четыре трансконтинентальных фирменных экспресса.

2

Условное обозначение лица мужского пола, чье имя неизвестно или не оглашается по каким-либо причинам в интересах следствия.

3

У. Шекспир. Сонет 60. Перевод С. Я. Маршака.

4

Хенли В. Э. (1849–1903) — английский поэт.

5

Алджер Горацио (1832–1899) — священник, автор посредственных, но необычайно популярных романов, герои которых становятся богачами благодаря упорному и честному труду.