Настенька (СИ) - Элина Лунева

его старший брат напротив, он смотрел с каким-то злым азартом в глазах и насмешливой улыбкой на лице. Заметив мой нахмуренный взгляд, Иван сплюнул себе на руки и, показательно скидывая с себя тулуп, лихо запрыгнул на обледенелый столб и принялся быстро вскарабкиваться по нему вверх. Окружившие его со всех сторон парни, начали одобрительно кричать и поддерживать друга, а девушки весело перешептываться.

Два раза Ванька, чуть не сорвался вниз, но везение, видимо, сегодня было на его стороне. И вот, не прошло и двух минут, как старший Колобов, ухватился за верхний край столба и, подтянувшись, сорвал сладкие трофеи. Послышались радостные крики толпы. А я же про себя отметила, что, скорее всего, Иван был среди местной сельской молодёжи кем-то вроде заводилы или авторитета, как бы сказали в моём мире где-нибудь на районе в тёмной подворотне. И глядя на то, как ему заглядывают в рот молодые односельчане, а девушки строят глазки и смущённо краснеют, я окончательно убедилась, что этот парень однозначно пользовался уважением среди парней и популярностью среди девушек.

Колобов старший с удивительной лёгкостью спрыгнул со столба и, приняв от своих друзей-приятелей порцию восхищения и одобрения, накинул на свои плечи тулуп.

Масленичное веселье набирало обороты. Вокруг соломенного чучела уже вовсю водились хороводы, распевались прощальные песни. Люди зазывали весну, прощаясь с суровой и голодной зимой, радуясь веселью и короткому празднику, ведь уже завтра начинался великий пост.

— Проща-а-ай, масленица! Проща-а-ай масленица! — запели парни и девушки, берясь за руки и образуя кольцо вокруг соломенной скульптуры.

Следующая группа молодых людей сформировала другое кольцо, но диаметром побольше, и принялась двигаться по кругу, но уже в противоположную сторону.

Один из парней подошёл к соломенному чучелу с небольшим горящим поленцем, и уже через пару секунд сухая солома занялась пламенем, а водящие хоровод девушки и парни принялись петь ещё громче.

— Неужели к нам? — чему-то удивлённо воскликнула Лиза.

Я повернулась к ней и невольно проследила взглядом направление, куда она смотрела. К нам ленивой походкой направлялся Колобов Иван.

— Ах, девчата-подруженьки, неужели и на моей улочке праздник? — взволнованно зашептала Варвара, торопливо поправляя платок на голове и чуть растрепавшуюся косу.

Иван с усмешкой мазнул по нам четверым взглядом и остановил свой взор на мне.

— Тебе, — высокомерно бросил он на снег возле моих ног связку крендельков.

Наступила оглушительная тишина. Умолкли все вокруг, видимо сильно ошарашенные неожиданным поведением первого парня на селе.

Я в удивлении приподняла свою бровь.

— Ты видно за собаку меня принял? — сердито прошипела я, разозлившись такому поведению в мой адрес и отношению к продуктам питания, — Смотри, как бы самому по-собачьи не взвыть.

Не ожидавший от меня такого дерзкого ответа, парень аж на несколько секунд опешил, но уже через мгновение самообладание к нему вернулось, и он со злым прищуром уже хотел что-то сказать.

— Остынь, Иван! — раздался низкий глубокий голос где-то рядом.

Я повернула голову и увидела кузнеца Данилу, который с хмуром видом сверлил глазами злющего Ваньку. Колобов промолчал и проглотил застрявшие в горле слова.

— Не нравится подарок? — безразлично пожал он плечами, а потом добавил с нарочито скучающим видом, — Так пусть Варька заберёт.

После этих слов старший Колобов развернулся и ушел к своим дружкам. А я же принялась разглядывать этого высоченного молодца с именем Данила, и вновь поразилась его мощи, силе, мужской стати.

В свои тридцать пять лет, я уже неплохо научилась разбираться в мужчинах, и по одной — двум встречам могла составить мнение о характере, нраве и привычках того или иного представителя сильной половины человечества.

Данила был удивительно хорош собой, как на мой взгляд. И тут дело было не в красоте лица или тела. А в общей совокупности отдельно взятых характеристик. Высокий рост, широкие крепкие плечи, натренированное тяжёлым трудом тело, которое не боится работы, большие тёплые ладони, на которых наверняка имелись шершавые мозоли, открытое суровое лицо, но с такими добрыми и ласковыми глазами. И мне почему-то казалось, что в теле этого здоровенного детины прячется ласковая душа ребёнка.

— Настя, ты бы это…, взгляд опустила, — прошептала мне смущённо Лиза, — Не след девушке так на парней смотреть.

— Как «так»? — удивленно перевела я на неё свой взгляд.

— Так, так, так, — захихикала Варвара, — Кажется, кому-то приглянулся кузнец Данила?

Я озадаченно посмотрела на своих новых подруг. Неужели это так заметно?

— Ты, Настёна, не трать времени в пустую, — серьёзно проговорила мне Дарья, — На него уж давно Любаша глаз положила. А она своего не упустит.

И действительно, словно подтверждая слова Даши, рядом с кузнецом нарисовалась светловолосая красавица, а я же неосознанно принялась разглядывать девушку. Н-да, ну что сказать? Хороша девка, чего уж лукавить, и как раз под стать Даниле, высокая, фигуристая, кожа ровная и светлая, щечки разрумянились на морозе, тугая светлая коса толщиной с мой кулак. Про такую барышню моя бабушка бы сказала: «Кровь с молоком». И все было бы хорошо в облике Любаши, если бы не сквозившие в её взгляде призрение и неприязнь всякий раз, когда она смотрела на меня.

— Пойдём, Данилушка, — потянула она за руку кузнеца в сторону, недовольно поджимая губы и замечая, что парень и не думал двигаться с места, а взгляд его прикован ко мне.

Я же весело хмыкнула и уже в открытую улыбнулась великану. Не знаю почему, но понравился мне это парень, и всё тут.

— Пойдёшь с нами хороводы водить? — бесстрашно улыбаясь, протянула я ему свою руку.

Представляю, как это выглядело со стороны, мелкая девчонка, чуть ли не вдвое младше его, в открытую засматривается на молодого мужчину и не стесняясь показывает свой интерес. А что? Нравится — бери! Ведь кто ещё позаботиться о моём счастье, если не я сама? И плевала я на всяких там Любаш.

Глаза парня удивлённо расширились, а в следующую секунду он зашелся низким тягучим смехом, таким искренним и добрым.

— Мне? И хороводы водить? — переспросил Данила.

Парни и девушки, что стояли рядом, в изумлении переводили взгляд то на меня, то на него.

— Так пойдёшь или нет? — снова улыбнувшись, спросила я его и вновь протянула руку.

— Прости, Настенька, — проговорил он, грустно улыбнувшись, — Я своё уж отгулял.

— Пойдём, Данилушка, — снова начала тянуть его за рукав светловолосая красавица.

Но вопреки всем моим предположениям, он мягко высвободился из её цепких рук и пошел прочь.

Пришла я домой в какой-то странной задумчивости.

— Скажи мне, Казимир, что знаешь ты о Даниле? — решила навести я справки у представителя местной нечисти.

— Хворостов Данила? Ты про