Взгляд в спину - Ольга Александровна Кошманова

Так вот, дочери Алины сообщили, что слышали от матери про этого мужика. И то, что мужик этот был не только богатырского роста, а на нем были золотая кольчуга и золотой шлем. Пробовал я говорить про мужика с самой Алиной, но увы... Пришлось чуть ли не хитростью вытягивать из нее каждое слово. В общих чертах получился вот такой разговор:

— Да, был мужик. Да, метра три ростом. Да, захоронен где-то там (неопределенный взмах руки). Да, в золотой кольчуге и лоб золотой.

И все! Чертовски мало, Ольга Александровна! Но ведь что-то же есть у нас... Удалось вытянуть из Алины имя еще одного человека, который может знать про мужика. На другой день я встретился с Юрием Михайловичем Куняковым.

Он оказался словоохотливее. Пелена тайны понемногу спадала. Он тоже рассказал, что захоронен мужик не на кладбище, а на Узком бору, что рядом с Кельсино. И что был в шлеме и кольчуге — подтвердили кое-кто из сельчан.

...А сейчас позвольте мне немного поразмышлять, или, если хотите, даже пофантазировать. Обратите внимание на акцентированные выше слова Алины. У мужика не просто «золотые доспехи», а даже лоб золотой. А не рыжими ли волосами был покрыт этот мужик? Ведь не совсем обыденно иметь человеку еще и лоб золотой. Это ведь надо как-то исхитриться, чтобы себя так раскрасить! В конце концов, не из племени же он индейцев-инков! Вот и выходит, что мужик был не в золотой кольчуге, золотом шлеме, с позолоченным лбом, а просто-напросто обросшее рыжим волосом существо! Золотая кольчуга — волосатая, огненно-рыжая мощная грудная клетка. Золотой шлем — вытянутое, дынеобразное темя головы, заросшее тем же жестким рыжим волосом.

И еще обратите внимание на обстоятельства смерти и захоронения вдали от кладбища, хотя деревня была рядом. Охотники ведь все же отчего-то начали стрелять по мужику. Выходит, их ошеломил не рост его, а обличие. Да и с какой бы стати им стрелять в человека?

А сейчас можете спорить со мной, с этой моей теорией. Я, конечно, не могу утвердить свою версию фактами, но что мужик был и захоронен на Узком бору — эти факты есть (из слов опрошенных мною людей).

Я спросил про мужика восемь человек, и все они о кончине слышали... Подробностей, деталей узнать не удалось, так как произошло это, по всей вероятности, в начале 20 века.

Один из опрошенных, Григорий Васильевич Тайлаков, уверяет, что на том бору, где захоронен мужик, постоянно ...«маячит». Ягодники и охотники замечали, что собаки ночами вели себя неспокойно, с боязнью, даже с трусостью жались к людям. А собаки эти не комнатные болонки какие-нибудь – они лютые охотники, испытанные и верные работники по крупному зверю. Им ли бояться лося или забредшего на огонек медведя?! Может, на этом бору все еще продолжают ходить другие живые существа или одно существо, т.е. так называемый снежный человек.

Или, по местному названию, хумполен — комполь — комполэн.

Вот и все пока. Если возникнут какие вопросы, пишите, постараюсь поскорее ответить».

«Чей же этот след?»

 [Николай Сургучев]

— В конце августа 1983 года мой дядя Чукомин Геннадий Андреевич (умер в августе 1984 года) предложил мне поехать и посмотреть то, что он увидел. Два дня я не соглашался, вернее, не то что не соглашался, а просто было не по пути. А потом мы поехали по ягоды из Алтая в Красный Яр и решили заехать и посмотреть. Так и сделали. Нас там было уже пятеро: я с женой Татьяной, мой шуряк (брат моей жены) Каштанов Василий Михайлович — участковый Болчаровского отдела милиции с женой Надеждой и мой дядя Г.А. Чукомин.

Остановились на правом берегу реки Конды, где-то между 95 и 100-м километром. Хорошо знаю то место. Метрах в пятидесяти от берега увидели, что по лугу, по глинистому участку прошел кто-то. След от ноги прошедшего был глубокий. Причем ясно было видно, что это босая нога человека. Даже пальцы отпечатались, но вроде бы... в носках, так как ясно были видны асимметричные продольные и поперечные складки. Мы еще посмеялись, мол, наверное, алиментщик, убегал в носках.

Я был в сапогах 44-го размера. Так вот, я ставил свою ногу в этот след, и еще впереди (или сзади) помещалась моя ладонь в целую длину. Это примерно 45-47 сантиметров, и ширина ступни примерно 16-18 сантиметров. Длина шагов была около двух метров. Мы пробовали прыгать из следа в след, но

Фотография следа неизвестного животного, полученная Шиптоном и Уардом. Справа – то же изображение, показывающее дополнительные детали при повышенной оптической плотности.

не могли допрыгнуть. Этот кто-то пришел с соседней гривы, перешел речушку и пошел по глинистой пойме, где и оставил ясно выраженные следы. Геннадий Андреевич говорил нам, что два дня назад он поехал на охоту, ну и заехал в эту речушку — пострелять уток. А тут увидел след, идущий из воды на берег. Пошел по нему. След шел сначала по глинистому берегу реки — тот, что мы смотрели — дальше по лугу, и ушел тот след на гриву, где на твердой почве его и не стало видно.

— Кто это? Какие есть мнения? Чей это след? – спросил он нас.

Мы все внимательно осмотрели, но ничего не поняли, не знали, чей это след.

Я знаю (дядька сам рассказывал), что он после вырезал один след ножом из глины (след хорошо сохранился и засох в глинистой почве), положил в колпак от лодочного мотора «Вихрь» и привез в вахтовый поселок Красный Яр, где показывал его всем мужикам и у всех спрашивал, чей это мог быть след.

...Но ответа никто не знал.

А вот я ни во что не верю!

 [Николай Сороченко, с. Алтай]

— Я местный, родился, вырос в Урванте (ныне этой деревни не существует, вблизи Алтая на Кондинском сору, Кондинского же района). Я не верующий. Ни во что не верю! Иной раз мне что-то такое и кажется, да я не верю — такого не может быть! Вот и не верю. Что об этом рассказывать? Ведь никто не верит, даже я сам.

— Когда я в техникуме учился, приехал домой в с. Алтай. Однажды вечером шел домой, и вот тут, рядом с почтой, наперерез мне, от столба (вроде бы стоял столб, и никого не было) вдруг отделился и пошел мне