Взгляд в спину - Ольга Александровна Кошманова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На речке Чудной. Верхолаз
— Есть в нашей округе речка. Потому ее так называют, что там постоянно кому-то что-то кажется, чудится. Однажды пошли трое парней на охоту на оленей. Решили по насту-чарыму оленей погонять. К вечеру пришли в эту зимовку. Чай согрели, попили и вдруг слышат, что к ним еще кто-то идет. По насту-то далеко слышно... Коль идет, так придет — решили парни, ждут. Пришедший подошел к избушке, но в нее не зашел, а начал якобы вокруг ходить, а руками шарить по стенкам избушки. Тут ребята поняли, что дело-то неладное, и страх на них такой нашел... А ружья-то все оставили за дверями избушки. (Это чтобы не запотевали, не ржавели в тепле. Сталь-то больно ржавистая у серийных стволов.) Притаились все трое, ни живы, ни мертвы... Слышат, как пришедший по углу избушки, по торцам сруба, на крышу уже влез. Залез, потопал громко там, и вдруг все стихло. Ребята в страхе и напряжении не знают, что и делать. Решили хотя бы одно ружье выхватить из-за двери... Один из них посмелее, что ли, был. И предложил такой план: двое держат его, один за ноги, другой за пояс на случай, если пришедший будет тянуть вверх на избушку, где он и находится, по их представлению.
Все трое подошли к двери избушки, схватили товарища, как договаривались, быстро открыли дверь, высунувшись из двери, тот и схватил ружье. Захлопнули дверь.
Снова в напряжении и страхе сидели часть ночи, потом двое задремали, а тот, что с ружьем, так и просидел всю ночь со взведенными курками, уставив ствол на дверь. При малейшем шуме, шорохе или бы кто начал открывать дверь — он готов был стрелять...
Наутро, когда рассвело, ребята осмотрели все вокруг избушки, но никаких следов не обнаружили. Да и никаких следов по насту не могло быть. Наст есть наст, на нем следы не остаются...
Ламповый клептоман
[с. Алтай, 1987 год]
— В той же речке сидели рыбаки (местный термин «в речке сидеть» — означает резиденцию рыбаков, которые в системе проточных озер арсеналом стационарных орудий круглый год могут регулированно добывать проходные косяки рыб. — O.K.). И такой случай был... Там стоит изба, в ней в обязательном порядке стол, а на нем — керосиновая лампа. Лампа всегда должна быть заправлена керосином. Это все знают и, уезжая, всегда приготовляют ее заряженной для другого путника или же для самого себя. И вот однажды приехали мужики в избушку, а стола нет! Стола в избушке не стало! А на столе всегда лампа стояла. Но и лампы нигде нет...
Позже обнаружили: на болоте, километрах в двух от избушки, стоит стол посреди болота, а на нем лампа с целым, неразбитым стеклом!..
Никто из людей этого сделать не мог. Да никого там и не бывает! А потом — зачем и как можно протащить стол километра на два с лампой, не сломав стекла и не тронув ее с места?
«И лоб золотой...»
[Из письма Алексея Мошкина]
«...А теперь о деле. Про Золотую бабу из местных жителей никто толком ничего не знает. Есть, правда, одна старушка, говорят, что она ее видела, но что-то не очень мне в это верится. Сама она не очень разговорится на эту тему, может, ничего путного сообщить не в силах от полного незнания, а если и знает какую толику, то, выходит, умышленно умалчивает. В общем-то, бабушка эта себе на уме...
Про так называемого снежного человека материала у меня побогаче. Вот про него и пойдет речь в этом письме.
Позапрошлой осенью неподалеку от Алтая были обнаружены заготовителем коопзверофермы Чукоминым Геннадием огромные следы человека. По работе он часто выезжал на промохотстан в район речки Кедровая и озер Светлое и Крестовое. Вот где-то в этих окрестностях, примерно в 40-50 километрах юго-восточнее с. Алтай, и были им обнаружены следы. По рассказам, пришлось прыгать из следа в след, чтобы попасть в размер шага существа. Размер следа был не менее 40 сантиметров. Вид следа — голая и очень плоская стопа человека. Более точнее порасспросить, к великому сожалению, не удалось и не придется, потому что Геннадий год назад... скончался от рака. Перед операцией я виделся с ним, но Геннадий очень мучился от болей, и я не смог, конечно, говорить про какие-то следы. Мне показалось кощунством лезть к человеку, раздираемому болью, с подобными вопросами. Не знаю, правильно или нет я поступил, но поймите, Ольга Александровна, не мог поступить по-другому.
А тем сведениям, что слышал вскоре после встречи Геннадием следов, я верю, потому что он был из тех людей, которые зря лишнего слова не скажут.
А сейчас приготовьтесь прочитать нечто такое, что, думается, вас в любом случае заинтересует. Я, по крайней мере, недели две ходил и изумлялся про себя. Порой услышанное мною казалось фантастической, красивой сказкой, выдумкой местных старожилов, но при придирчивой разборке собранных материалов я все больше убеждался, что это правда. Итак, слушайте...
Однажды на работе у нас зашел разговор о таинственном снежном человеке, и неожиданно выяснилось, что, оказывается, около деревни Кельсино — это в 30 километрах выше с. Алтай — жил мужик огромного роста, метра под три... Кельсинские охотники наткнулись на него и кое-как... смогли убить. Много раз по нему стреляли. Убили и захоронили на том же бору. Только было это очень давно, лет 80 назад.
А сообщила про это дочь Алины. Алина — дочь последнего здешнего шамана Парфентия Сургучева.
