Цветы для Чирика - Геннадий Прашкевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Всего лишь встретить полковника Зимина, – ответил он спокойно. – К сожалению, этого не случилось».
«Разве Зимин летел один?»
«Думаю, да».
«А тот?.. Второй?.».
«Француз?»
«Перестаньте, Юрий Иванович, – нахмурился полковник Лыгин. – Вы отлично понимаете, что операцию придется завершать нам. Ведь Зимина нет. Поэтому, если я задаю вам вопросы, отвечайте на них четко и ясно. Меня интересует еще один пассажир того же борта».
«Сковородин? Григорий Павлович?»
«Вот именно».
Когда полковник сказал – вот именно, все для Куделькина встало на свои места.
Разумеется, прежде всего полковника Лыгина должен был сейчас интересовать некто пассажир Сковородин Григорий Павлович, которого Зимин зачем-то вез с собой из Москвы… Или не вез… Скажем так, с которым летел одним рейсом… Куделькин не знал, должен ли был кто-то встретить этого Сковородина?.. Возможно… Но сам он ехал встречать только Зимина, никого другого…
Скорее всего, решил Куделькин, исчез и этот Сковородин.
Сам он судьбой Сковородина не интересовался.
Странная компания…
Полковник ФСБ, некий иностранец и, опять же, некий Сковородин Григорий Павлович…
Сейчас полковник Лыгин спросит, ищем ли мы Сковородина?
Но Лыгин спросил:
«Каковы шансы на то, что полковник Зимин жив?»
«Пока не найден труп, шансов всегда достаточно».
Почему он не спрашивает о Сковородине?.. – недоумевал Куделькин. Что бы он тут ни плел, ясное дело, его интересует именно Сковородин.
И Лыгин спросил:
«А откуда вам, Юрий Иванович, известно о пассажире Сковородине?»
«Как это откуда?.. – удивился Куделькин. – Всю информацию по данной операции я получаю от полковника Зимина… Я находился на связи с Зиминым все время, пока он работал в Москве…Насколько я знаю, на этого самого Сковородина Зимин возлагал какие-то особенные надежды…».
«А именно?»
«Деталей, Иван Федорович, я не знаю… Это не входило и не входит в поставленную передо мной конкретную задачу, – сухо ответил Куделькин. – Если вы спросите меня, интересовался ли я в аэропорту судьбой некоего пассажира Сковородина, я вам так четко и определенно и отвечу. Нет, не интересовался. Моим прямым делом было встретить Зимина. Все остальное меня не касалось. И не касается».
И ломая все каноны и неписанные правила службы, дивясь сам себе, Куделькин спросил:
«А что?.. Пассажир Сковородин тоже исчез?.».
«К счастью, нет, – с некоторым придыханием, с некоторым почти незаметным пришептыванием ответил полковник. Неясно было, удовлетворен ли он ответами капитана Куделькина. – В данном случае фигурант Сковородин находится под нашим негласным, но постоянным наблюдением».
«А он не исчезнет?»
Полковник Лыгин поднял взгляд и долго смотрел на Куделькина.
Куделькину не понравился взгляд полковника.
«Фигурант Сковородин не может исчезнуть. Мы этого не допустим. Полковник Зимин упрятал в одежду фигуранта радиомаячок. Разумеется, без ведома фигуранта. По приказу полковника Зимина фигурант Сковородин остановился в гостинице „Обь“. Но в любом случае, Сковородина бы мы не потеряли».
«Мне надо знать это?»
«Вы спросили, Юрий Иванович, я ответил».
«Я не ожидал такого распространенного ответа. И теперь в некотором недоумении…».
«А именно?»
«Надо ли мне знать это?»
Лыгин помолчал.
Потом поднял глаза на Куделькина и негромко ответил:
«Надо».
«Зачем?»
«Это вам объяснят позже».
«Кто объяснит?»
«Скорее всего, я… В принципе, уже сегодня объяснить вам все это должен был полковник Зимин, но его нет… Скажем так, пока нет… Так что, возможно, все это вам объясню я…».
«Когда?»
«В самое ближайшее время».
«Почему не сейчас?»
«Потому, к сожалению, что мы все еще не нашли всех вещей Зимина».
Лыгин так и сказал – всех вещей.
Возможно, он оговорился.
Но он сказал именно так – всех вещей.
Не сказал, к примеру, что, к сожалению, пока не найден полковник Зимин, а сказал так – всех вещей. Это что?.. Это значит, что какие-то вещи полковника Зимина найдены?..
Куделькин отчетливо ощущал возникшее напряжение.
Наверное, Лыгин хочет, чтобы я обратил внимание на его оговорку, подумал Куделькин. Он ждет моего встречного вопроса. Зачем-то ему это надо. Он хочет, чтобы я заметил его оговорку. Но я ее не замечу, решил Куделькин. Как бы он ни хотел, я не замечу его оговорку.
Они помолчали.
«Итак?.».
«А что итак?.. На сегодня довольно… Езжайте домой, Юрий Иванович…»., – суховато разрешил Лыгин.
Наверное, обед и ему пришелся не по вкусу, хотя в целом полковник был явно удовлетворен. Он, кажется, выцарапал из меня то, что хотел выцарапать, разочарованно подумал Куделькин. И ухитрился выцарапать, не дав понять, что именно его интересовало.
«Езжайте домой, Юрий Иванович. Вам действительно следует выспаться. Вид у вас усталый. Езжайте, не теряйте ни минуты».
«Я расплачусь…».
«Не надо. Я сам это сделаю».
«Мне позвонят?»
«Конечно».
«Как скоро?»
«Не знаю, – ответил Лыгин. – Может, сегодня. Может, завтра утром. Пока не знаю. Но вам советую выспаться. Поспите сколько удастся. Хотя бы пару часов. Как только мы будем владеть нужной информацией, вас поднимут на ноги. Так что действительно постарайтесь выспаться, Юрий Иванович. В ближайшее время нам понадобятся все силы».
Последние слова полковник Лыгин произнес так, будто это сам капитан Куделькин виноват в бездарном транжиривании всех своих сил.
– Дядя Валя, – сказал Куделькин, накидывая на плечи халат и выходя из ванной. – Я, наверное, не буду пить кофе. Вы меня извините. Честно говоря, я и поужинаю позже. В сон меня клонит. Лучше посплю.
– Работы много?
– Не без этого.
Куделькин усмехнулся.
«Работы много…».
А что, собственно, сказать бывшему чемпиону?.. Как объяснить свой замотанный вид?.. Бывший чемпион, небось, непрочь поболтать о работе… Люди его поколения твердо считали, что человек создан для труда… Труд, считали они, и обезьяну превратил в человека… Ясный хрен… Отец, небось, как всегда, наплел, наверное, что-то такое… Компьютерная фирма… Уволен в отставку…
А, хрен с ним, решил он. Отговорюсь.
– Не обидитесь, дядя Валя?..
– Да ну, – мотнул головой Валентин. – Конечно, ложись.
– Город успели посмотреть? Понравился город?
– Ничего город. Богатый.
– Богатый?.. – искренне удивился Куделькин-младший. – Неужто после Москвы Новосибирск может выглядеть богато?..
– Не скажи, – возразил Валентин. – В Москве бомжи не меняют на улицах пятидесятидолларовые купюры?
– А у нас меняют? – не поверил Куделькин
– А у вас меняют, – рассмеялся Валентин. – Случись это не со мной, не поверил бы.
– Ну? – устало потребовал Куделькин-младший.
– А что ну?.. – засмеялся Валентин. – Присел я на скамью в скверике перед театром, подваливает бомж. Самый натуральный бомж. Оборванный, в телогрейке. Ему жарко, а он в телогрейке. Слышь, говорит, мужик, помоги. Завалялась, дескать, у него одна бумажка. Хорошая, дескать, бумажка. Ты разменяй. Ну, я и спрашиваю, где твоя бумажка? Он и показал.
– Пятьдесят баксов? – не поверил Куделькин-младший.
– Пятьдесят баксов.
– И не фальшивая?
– Не фальшивая. Я проверил, – засмеялся Валентин. – Но это еще не все. У вас в Новосибирске, похоже, действительно живут самые богатые бомжи в мире. Я заглянул внизу в винный магазин, надо же чем-то угостить тебя, а там опять отираются двое. Бомж и бомжиха. Оба в грязных серых пыльниках до земли. Рожи, понятно, испитые, вид потраченный. Тем не менее, держатся уверенно, а бомжиха даже приказывает продавщице: «А покажи нам вон тот „Мартел“… – и грязным пальцем тычет в витрину. – Ага, именно тот…». Так и произнесла – «Мартел»… Твердо… Очень твердо, – с удовольствием повторил Валентин. – Продавщица за прилавком, понятно, вышколенная, у нее усмешки ни в одном глазу. «Этот „Мартель“, госпожа бомжиха, – говорит любезно, – стоит почти поллимона». – «А ты не боись, девка, – говорит бомжиха. – Ты нам покажи бутылку. Мы, глядь, для себя берем». Взяла осторожно, своему дружку показала, сама внимательно рассмотрела и, надо же, нашла на бутылке чуть заметную царапинку. А ну, говорит, поменяй! Немедленно поменяй! А продавщица опять за свое. Зачем, дескать, вам? Этот «Мартель», госпожа бомжиха, стоит почти поллимона. А бомжиха ей строго: «Нам на стол ставить! Не тебе!»
– Купила? – не поверил Куделькин-младший.
– Купила, – засмеялся Валентин.
– Ну вот видите, дядя Валя… Действительно богатый город… – потянулся Куделькин. – Только хрен с ними, с господами и с госпожами бомжами… Я, пожалуй, в спальне прилягу… А вы занимайтесь… Есть чем заняться?.. Ну, телевизор можно включить… Когда я хочу спать, мне ничто не мешает…
Но прилечь Куделькину-младшему не пришлось.
Зазвонил телефон.
– Слушаю.
