Электрическая Вселенная. Невероятная, но подлинная история электричества - Дэвид Боданис

Королевские военно-морские силы сделали бы все возможное, чтобы предотвратить вторжение, однако без превосходства в воздухе шансов на успех у них было мало. Критическим барьером на пути немецкого вторжения оставались Королевские ВВС, но и они выглядели довольно слабыми. Средства на истребительную авиацию отпускались скудные, и, хотя у Британии имелось приличное число первоклассных самолетов, для постоянного оборонного патрулирования воздушного пространства не хватало хорошо подготовленных летчиков. Для вторжения Гитлеру нужно было лишь избавиться от этих ограниченных ВВС. По расчетам немецкого командования необходимые воздушные налеты продлятся не больше месяца. Начать их планировалось 13 августа 1940 года — в «Adler Tag', или «День орла».

Около 5.30 утра операторы самой восточной из радарных станций Британии обнаружили над французским городом Амьен построившиеся в боевые порядки самолеты. Скоро такие же появились над Дьеппом, а следом и к северу от Шербурга. Немецкие пилоты имели все основания полагать, что они остались незамеченными, — ведь у них не было приборов для обнаружения электрических и магнитных волн, пронизывавших крылья их самолетов, порождая сигналы, которые — всего долю секунды спустя — отчетливо принимались в Англии. И когда эти несколько сотен самолетов достигли, рассчитывая на фактор неожиданности, английского воздушного пространства, их там уже ждали в воздухе десять эскадрилий Королевских ВВС. Как выразился один современный наблюдатель, «комитет по организации торжественной встречи проявил негостеприимность и завернул заморских визитеров восвояси».

То был звездный час в жизни Уотсона Уатта. В последовавшие за этим днем недели немцы раз за разом пытались осуществить внезапное нападение, которое позволило бы им использовать имевшееся у них преимущество в числе самолетов. К примеру, в последних числах августа немецкие воздушные силы предприняли крупное отвлекающее нападение на юге Англии. Одновременно секретно собранная в Дании еще более крупная воздушная армада поднялась в воздух, чтобы нанести удар по северо-востоку страны, который должен бы был остаться беззащитным. Однако эта армада еще не успела пересечь Северное море, а на нее уже набросились служившие в Королевских ВВС безжалостные пилоты из Польши, Норвегии и стран Содружества.

Немалую пользу принесло и то, что, когда несколько питавших определенные подозрения офицеров немецкой разведки добились нанесения бомбовых ударов по объектам, которые могли оказаться радарными станциями, их операторы — в большинстве своем женщины — остались сидеть за своими осциллоскопами, несмотря на то что многие из них получили в итоге ранения. Ответная реакция ВВС так и осталась неизменно точной. И сбитое с толку немецкое верховное командование пришло к заключению, что эти на редкость высокие мачты все-таки не являются, по-видимому, центральной частью британской оборонной системы.

Помогло тут также и то, что британское правительство организовало несколько альтернативных публикаций, посвященных схеме обороны страны. В прессу «просочились», к примеру, сведения о том, что точностью воздушных перехватов противника, в особенности ночных, страна обязана обостряющим зрение пилотов и наблюдателей свойствам моркови (откуда, похоже, и пошли рассказы о благодетельном воздействии морковки на глаза). Ну и смекалка английских летчиков тоже сыграла немалую роль. Сержант Филлип Уэринг, залетевший, преследуя самолет противника, на территорию Франции, был сбит, а после этого взят в плен и допрошен. Позже он вспоминал: «Один из немцев спросил меня: «Как вам удается всегда вылетать нам навстречу?» Я ответил: «У нас мощные бинокли, и мы постоянно ведем наблюдение». Больше меня об этом не спрашивали».

До конца августа и значительную часть сентября радарные станции продолжали посылать одну за другой свежие группы пилотов Королевских

ВВС навстречу атакующим немецким самолетам. Отраженные электромагнитные волны наполняли небо, выжившие после воздушного налета операторы радарных станций спокойно регистрировали их и указывали пилотам правильное направление. С неба тоннами сыпались металлические обломки. Королевские ВВС несли большие потери, однако люфтваффе — еще большие. В конце сентября в Ла-Манше начались осенние шторма, а и октября операция «Морской лев» — запланированное немецкое вторжение в Британию — была отложена на неопределенный срок.

И все же первенство Британии по части радара продлилось не вечно. Ночные налеты немцев на Лондон и другие крупные города продолжались, и операторы британских радарных станций заметили очень неприятные изменения в тактике люфтваффе. Немецкие самолеты выходили на точные позиции быстрее, чем раньше, — и даже в полной темноте. Был по меньшей мере один случай, когда базировавшиеся во Франции немецкие пикирующие бомбардировщики вышли по прямой на британский эсминец, находившийся в шестидесяти милях от берега, и утопили его, хотя на большей части их пути он располагался вне пределов видимости.

Это были плохие новости. Немцы не только догнали британцев в том, что касается использования радара, но и обогнали их. Британские радары системы Chain Ноте посылали волны длиной в многие сотни метров. Их вполне хватало для грубого обнаружения пересекающих Ла-Манш самолетов, однако такие волны быстро рассеивались, оставляя значительную часть своей энергии среди коров, молочных фургонов и полей Южной Англии. Уотсон Уатт знал, что волны более короткие было бы легче и нацеливать, и точно фокусировать. Именно такие радары, как сообразил теперь он, а с ним и другие, и сумели, по-видимому, создать немцы. Это доказывалось и тем, что немецким летчикам удается синхронизировать действия своих самолетов в ночное время, и тем, что они наносят очень точные удары по удаленным военным судам. Но где прячет Германия оборудование, которое излучает эти короткие электрические волны, дающие столь смертоносный эффект?

До той поры радар был героем — защитником страны. Но, как только Британия поняла, что Германия обогнала ее, он с неизбежностью обратился в злодея.

Глава 8

Энергия, брошенная в бой

Сведения, позволившие установить местонахождение немецкой радарной системы — и инициировать цепочку событий, которые завершились тем, что невидимые волны Фарадея были использованы для колоссальных разрушений, — поначалу показались ничего не значащими. Они содержались в восьмистраничном машинописном документе, который некий пожелавший остаться неизвестным гражданин Германии прислал британскому военному атташе в Осло. Документ этот выглядел слишком диковинным, чтобы быть правдивым, ибо описывал деятельность, лежавшую за пределами всего, что могло примерещиться Британии. Он походил на научно-фантастический рассказ — о созданном на уединенном балтийском острове научно-исследовательском институте, в котором сооружались похожие на планеры реактивные самолеты, о радарной системе, превосходящей по уровню изощренности все, чем располагала Британия. Когда документ перевели на английский и разослали по лондонскому начальству, всерьез к нему отнесся лишь один человек.

Однако человеком этим оказался двадцативосьмилетний, хоть и очень моложавый на вид, Реджинальд В. Джонс. По образованию он был астрономом и физиком, закончил аспирантуру оксфордского Бейллиол-Колледжа, а там от аспирантов ожидают глубокого знания литературы и учат критическому подходу к любому общепринятому мнению. Джонс сознавал, что нацистские руководители относятся друг к другу с подозрительностью, которая делает вполне возможным существование немецких исследовательских групп, разработавших радар без ведома руководства люфтваффе, — и впоследствии выяснилось, что именно так все и было. Тогда же, в 1941 году, он понял, что у Германии имеется работающая радарная система, а читая отчеты о разговорах военнопленных и радиоперехватах, выяснил даже, что она носит название «Фрейя».

Человеку с его подготовкой это кодовое имя давало ключ, позволявший понять намерения немцев так же ясно, как если бы точная информация о них была доставлена в Управление воздушной разведки, размещавшееся в лондонском Уайтхолле, почтовым голубем. Верховное командование Германии было помешано на арийских мифах. Для понимания этой огромной электронной угрозы середины двадцатого века, сообразил молодой Джонс, нужно вернуться во времени назад лет примерно на тысячу.

И потому в один из последних дней 1941 года Джонс отправился из Уайтхолла на Чаринг-Кросс-Роуд, в лондонский центр книготорговли. И уже к концу дня отыскал то, что ему требовалось. Фрейя была древней северной богиней, проводившей немалое время в обществе еще одного мифического существа, Хеймдаля. У Фрейи имелось ожерелье, а Хеймдалю полагалось его охранять. И для того, чтобы он мог исполнять эту работу, ему была дарована способность видеть все на сотни километров вокруг — днем и ночью.