Эксклюзивный мачо - Татьяна Полякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне? – вытаращил он глаза. – Помилуйте… а… вы Леру имеете в виду? Нет, она к нему не обращалась. Лера очень стеснительна, Артур – мужчина и друг семьи, не совсем удобно.
– По этому поводу могут быть разные мнения, – вздохнула я. – Значит, не обращались? Может быть, рекомендовали его кому-то из знакомых?
– Н-нет. При чем тут Райзман? Вы же не думаете, что его застрелили, потому что… Но ведь это абсурд. Как это может быть связано?
– Если бы я все знала, гуляла бы со своей собакой, а не приставала к вам с расспросами.
– Артура убили из-за антикварных дел, – торопливо заговорил Петр. – От отца он унаследовал процветающий бизнес. Отец был человеком… как бы это выразиться… железной воли и… в общем, он ни перед чем не останавливался, если вещь ему нравилась. Я не хочу сказать, что он совершал что-то противозаконное…
– Да брось ты, – неожиданно перебил Геннадий Яковлевич и махнул рукой. – Весь город знал, что на закон ему попросту плевать. Правда, умен он был до гениальности и законы легко обходил. С конкурентами был беспощаден, у них на него большой зуб. Задираться с папашей никто не рисковал, хотя под конец жизни его начали понемногу теснить, хватка не та, да и здоровье. А когда отец умер, конкуренты и вовсе духом воспряли.
– Да-да, – торопливо кивнул Петр, – Гена совершенно прав. Мы с Артуром не раз говорили об этом. И в милиции я все рассказал, то есть о нашем разговоре, но Артур не собирался ни с кем воевать, как он выразился. Он любил отцовский магазин и красивые вещи, он с этим вырос, но медицина интересовала его гораздо больше. И он не мог слишком много времени уделять магазину, а отец только им и жил.
– Иными словами, он был не прочь расстаться с магазином, предложи кто-нибудь приличные деньги? – подытожила я.
– У меня сложилось такое впечатление, – согласился Пётр.
– За что ж тогда его убивать? – развела я руками.
– Мы не знаем всех обстоятельств, – вздохнул Лапшин, – но одно несомненно: связывать его смерть с убийством Анны просто глупо.
– Видите ли, – начала я, сама толком не зная, соглашаться с ними или противоречить, – вчера я была у Артура, и мы, естественно, обсуждали убийство. И он сообщил мне кое-что интересное. Примерно год назад какой-то знакомый попросил его об одолжении и привез в клинику Анну. Она была беременна, ее сопровождал мужчина. – Оба смотрели на меня во все глаза, но молчали. Наконец Лапшин не выдержал:
– И что?
– Райзман отказался назвать имя этого человека.
– И вы решили… абсурд, – отмахнулся Лапшин. – За это не убивают.
Петр согласно закивал.
– Я не знаю, за что убили Анну, но убийц Райзмана надо искать среди его конкурентов. Отец не гнушался иметь дело со всяким ворьем, а такие люди опасны. Могли что-то не поделить, старые долги и прочее…
Лапшин так увлекся, что вроде бы забыл о времени. Ораторствовал он довольно долго, но на часы все-таки взглянул и поспешно поднялся из-за стола. Уходил он с явной неохотой. Да, люди – существа загадочные. Мы с Петром тоже потянулись к выходу.
– Теперь вы мне верите? – спросил он с грустью. – Ни у кого не было повода убивать ее. Райзман здесь вообще ни при чем. Анна стала случайной жертвой.
– Я разговаривала со своим другом, уже сегодня у вас будет надежная охрана.
– Мне звонили, – поспешно кивнул он и добавил с улыбкой: – Спасибо вам.
Он проводил меня до машины, где глухо рычал Сашка. Я перекусила во “Фламинго”, а Сашка был голоден, и я заспешила домой. Еще отпирая входную дверь, я услышала, как звонит телефон, бросилась в холл, схватила трубку и не сразу узнала женский голос. Звонила Лера.
– Ольга Сергеевна… – Голос ее дрожал от волнения. – Ваш телефон мне дал Петр. Я знаю, он сегодня звонил моему мужу, и тот отказался встретиться с вами. И я подумала, почему бы вам не прийти к нам в гости? – Я малость опешила и потому в ответ невнятно промычала что-то, а Лера развила свою мысль: – Вы просто приходите на чай ко мне. Я вас приглашаю сегодня вечером, скажем, часов в восемь. Муж будет дома. Он хороший человек и не откажется поговорить с вами.
– Спасибо, – наконец смогла произнести я, – но мы уже поговорили, расстались полчаса назад. Встречу устроил Петр.
– Да? Что ж, тогда извините.
– Я вам благодарна за желание помочь, – произнесла я дежурную фразу.
– Просто я хочу, чтобы все скорее закончилось, – вздохнула она. – И я не заинтересована в том, чтобы вы или кто-то еще решили, что я или мой муж… вы понимаете… Так что это чистой воды эгоизм и благодарить не за что.
– Тогда не буду, – согласилась я, намереваясь проститься, но она заговорила вновь:
– Вы слышали о Райзмане? Ужасно, правда? Мне он нравился. Гена очень переживает, и я… Все эти убийства… я места себе не нахожу. Какое-то беспокойство, вроде предчувствия.
Далее разговор протекал весьма эмоционально и совершенно не продуктивно. Я слушала из вежливости, раз уж должна была быть благодарна ей за желание помочь, хотя она сама определила это как чистый эгоизм. Ей видней.
Наконец мы простились, и я пошла кормить Сашку, потом завалилась на диван, ожидая развития событий, в основном рассчитывая на весточку от Вешнякова. Вдруг ему повезет, и он установит, кому звонил Райзман? Вешняков упорно отмалчивался, и я уснула, а когда вновь открыла глаза, часы показывали семь. Стало ясно: день ничего интересного не принесет.
Скорее от безделья я сама позвонила Вешнякову. Он неожиданно обрадовался мне, хотя, по собственному утверждению, при звуках моего голоса начинает маяться зубами.
– На ловца и зверь, – возвестил он.
– Неужто нашел чего? – не поверила я.
– Номерочек один. Во-первых, по нему практически сразу после встречи с тобой звонил Райзман, если верить распечатке разговоров, что лежит передо мной, а я ей верю.
– А во-вторых? – поторопила я.
– Во-вторых, я заглянул в телефонную книжку мобильного погибшей Анны и натолкнулся на тот же номер.
– Кто это? – опять поторопила я.
– В телефонной книжке он обозначен буквой Т. Забавно, правда?
– Таинственность по полной программе, хотя, может, девчонке лень было набирать остальные буквы, вот она и обходилась одной Т, прекрасно зная, кто это.
– Ну, не уверен… Я фамилии пишу полностью, а то потом начнешь голову ломать, что за Коля там или Вова. Приезжай ко мне.
– А надо?
– Ага. Я жду, когда мне номерочек пробьют. Обещали, что в течение часа я буду знать имя хозяина.
– Телефон мобильный?
– Конечно.
– Я могу позвонить через час.
– Ведь все равно же тоску гоняешь на своем диване. Приезжай.
– Так и скажи, что сам тоску гоняешь, потому что неймется узнать фамилию.
– Угадала. Так приедешь или нет?
– Приеду, куда мне деваться.
– Давай. – Я уже хотела отключиться, но Артем окликнул меня: – Погоди. Я вот что подумал. Надо бы нам на квартиру Гориной заглянуть.
– Там что, обыск не проводили? – удивилась я.
– Ну, смотрели, конечно. Вдруг чего-нибудь не заметили?
– А ты заметишь?
– Время есть, чего не съездить? – обиделся Вешняков.
– Хорошо, давай адрес, я туда подъеду.
Сашка, услышав это, ходко затрусил к двери, пришлось взять его с собой. Дом, где недавно жила Анна, выглядел безрадостно. Найти его оказалось нелегко, потому что улица вилась так затейливо, что пятьдесят пятый дом оказался раньше двадцать седьмого. Я была уверена, что опоздала, и Артем начнет выговаривать мне, но возле подъезда его машины еще не было. Он появился минут через семь, кивнул мне и приткнул машину в сторонке.
– До чего мне твоя тачка нравится, – выходя из своей “шестерки”, заявил он.
– А я?
– Чего ты?
– Я тебе нравлюсь?
– Я женатый человек, не стыдно тебе приставать с такими вопросами?
– Могу приставать без вопросов.
– Смотри, договоришься.
– И что ты сделаешь?
– Ольга, – погрозил мне пальцем Артем, – не провоцируй.
– Да ладно, я знаю, что ты исключительно добропорядочный семьянин.
– Слушай, а у тебя есть кто-нибудь? – пропуская меня в подъезд, спросил Артем. Я прикинула, что проще – послать его к черту или ответить какую-нибудь глупость, и ответила:
– Ага.
– Из ментов? – сразу же спросил он.
– С какой это стати, – обиделась я.
– Четвертый этаж, – подсказал Артем. И я нажала нужную кнопку лифта. – Ну… – задумался он, – общие интересы, есть о чем поговорить.
– С ментом? – съязвила я. – Нет у меня с вами общих интересов. О чем мы с тобой говорим, к примеру?
– Об убийстве, – пожал он плечами.
– Вот именно. Свет в окошке.
– С женой-то я об убийствах не говорю.
– А о чем ты говоришь?
– О детях, обо всем, вообще о жизни. Да ну тебя, – махнул он рукой, наконец заметив, что улыбку я уже не прячу. – Все тебе смешочки. Я ж по-товарищески, не из пустого любопытства.