Мириады миров - Коллектив авторов

тоже умирала от страха за тебя… когда ты был маленьким. Да и теперь… Когда любишь, боишься потерять.

– Я не хочу бояться за своих детей.

– Судьбу нельзя обмануть. Беда настигнет и в самом благополучном краю. От опасностей не скроешься. Их можно только преодолеть.

Ильтс зло тряхнул головой.

– Не понимаю твоего упрямства…

Флорентинка отстранилась и строго взглянула на него.

– Сын!

Он сразу умолк, опустив голову: на Флорентине со старшими не пререкались.

Юэль начала робко благодарить за гостеприимство. Ей ответили все, и все, включая детей, подошли проститься. Девушка старалась сказать добрые слова каждому. Особенно ласково она поговорила с Оймой. Женщина-пастух ответила не менее сердечно и вернулась месить лиловую глину.

Ильтс, будто что-то переломив в себе, подошел к ней.

– Ты спасла меня. Благодарю.

Впервые в глазах Оймы легкая насмешка пересилила обожание.

– Сколько раз мы спасали друг друга? Кажется, давно перестали считать.

«И такая женщина любит этого дурака Ильтса,» – в сердцах заключила Юэль.

Она последний раз огляделась. Матери укладывали детей, мужчины расчищали пещеру от упавших камней. Алгуан подливала воду в плошку с зеленым ростком. Ойма, позабыв о лиловой глине, провожала взглядом Ильтса.

Юэль вышла из пещеры. Ночной воздух был обжигающе-холоден. Ветер улегся, песок расстилался ровной пеленой. Черными громадами высились скалы, над ними будто протекал искрящийся поток – ярко сияли близкие звезды.

Девушка направилась к катеру, но Ильтс придержал ее за плечо.

– Осторожнее. Ночью кройнхи выходят на охоту.

Юэль вросла в землю: достаточно повидала на этой планете, чтобы серьезно отнестись к предупреждению Ильтса.

Он пощелкал кнопками на браслете, прожектор катера выпустил узкий луч света, и прямо у себя под ногами Юэль увидела два маленьких бугорка. Сразу покрылась испариной.

– Обойди, – сказал Ильтс. – Справа.

Она осторожно подалась в сторону. Ноги не слушались, она боялась – споткнется и угодит точно в нору кройнха. До катера было каких-то десять шагов, но еще ни один путь не казался Юэль длиннее. Она брела по песку, заново переживая ужас, испытанный в пещере. И вдруг вспомнила, как на Фригии, проснувшись в башне кот-коххов, ощутила дрожь каменных стен и услышала смутный хор голосов.

Она остановилась от удивления. «Почудилось? Нет, в ту ночь Ильтс не спал и тоже все слышал. Вот почему испугался – вспомнил Флорентину, дрожь земли, женское пение. Фригия… Неужели на Фригии творится такой же ужас? Не может быть!»

Взвихрился песок. Юэль не успела ничего понять, только увидела, как что-то темное летит в лицо, а в следующую секунду уже и сама летела. Ильтс швырнул ее на песок и упал сверху. Мгновение Юэль думала, что на них обрушился смерч. Земля вставала на дыбы, песок хлестал со всех сторон, не давая вдохнуть, в уши врезался исступленный, пронзительный визг бешенства.

Потом наступила тишина. Кругом все замерло, ни песчинка не шевелилась. Юэль судорожно закашлялась – и рот, и нос были забиты песком. Ильтс грубо тряхнул ее за плечо.

– Вставай. Эти твари так и кишат кругом. Нужно добраться до катера.

Он нетерпеливо дернул ее за руку, заставляя подняться. Увидев, что она не может стоять, вскинул на руки и понес к катеру.

– Закрой глаза. Кройнхи метят в зрачки.

Она уткнулась лицом ему в плечо. Ильтс в три шага достиг катера, перекинул девушку через борт и вскочил сам. Сразу опустил прозрачную полусферу, отгородив катер от безжалостного мира Флорентины. Затем повалился в кресло. Юэль молча изучала его измученное лицо, догадываясь, что сама выглядит не бодрее. Постепенно она начала приходить в себя. В душе проснулось любопытство: «Как же его папашу занесло на эту проклятую планету?»

Полицейский выпрямился, размял руки и плечи. Придвинулся ближе к пульту.

Катер оторвался от земли, скалы стремительно унеслись вниз и растворились во тьме. И только тогда Юэль осознала, что «этот дурак Ильтс» спас ей жизнь.

* * *

Город И-Гле – Гнездо Ветра – как нельзя лучше соответствовал своему названию. Ветер дочиста вымел снег из улочек. Это, конечно, избавляло жителей от необходимости ежедневно прокапывать тоннели в снегу. Правда, идти по чистым улочкам приходилось низко согнувшись, загораживая лицо от режущего ветра.

Гнездо ветра населяли в основном многорукие выходцы с планеты Новь. Они внимательно, но без навязчивого любопытства оглядывали Рэна с Соэлом, и торопились по своим делам, одной рукой придерживая шапочки, связанные из шерсти кот-коххов, другой – запахивая плащи, сотканные из той же шерсти, третьей рукой защищали лицо, четвертой и пятой – вели за собой детей, а в шестой – что-нибудь несли.

Багровый треугольник солнца пылал в просвете между скалами, словно глаз циклопа. Светились окна домов, прилипших к скалам, точно ласточкины гнезда. Казалось, острые скалы обвиты сияющими гирляндами.

Рэн с Соэлом остановились на узкой площадке, огороженной крупными валунами. Над их головами, на фоне лилового вечернего неба, вздымались острые пики скал. У ног, на фоне посеревшего снега, торчали острые пики деревьев.

– Кот-коххи проявили немалую любезность, встретив нас прямо у трапа, – отметил бывший секретарь посольства. – И хорошо, что они увезли Лэтэ в замок. Вздумай она отправиться с нами, как настаивала, вымоталась бы понапрасну.

Рэн искоса посмотрел на спутника. Едва удержался, чтобы не отметить, как близко к сердцу принимает Соэл усталость Лэтэ.

– Далеко еще? – полюбопытствовал Соэл.

– Мы уже пришли, – капитан повернулся и обеими руками толкнул дверь ближайшего дома.

Дверь открылась не так, как предполагал Соэл – повернулась не вокруг вертикальной, а вокруг горизонтальной оси. Пригнувшись, он вслед за Рэном шагнул в теплый оранжевый свет.

Дом оказался столь же просторен и столь же изящен внутри, сколь крохотным и грубым представлялся снаружи. Множество цветов наводило на мысли о диковинной оранжерее. Низкие стелющиеся серебристо-зеленые травы заменяли ковры, вместо светильников с потолка свисали алые шары зарянника, киритольский плющ вился по стенам, наполняя дом странным, еле уловимым ароматом, бодрившим и придававшем сил.

Крупные сиреневые бутоны обрамляли темную арку, ведшую в коридор. Они вспыхнули бледным огнем, и в комнату вбежал хозяин.

Соэл, ожидавший увидеть многорукого великана, растерянно сзерцал на маленького синего краба. Клешни его были гостеприимно распахнуты, ниточки глаз подрагивали от возбуждения.

– Лечу, спешу, тороплюсь, падаю с ног, – выпалил он единым духом, разводя в стороны ниточки глаз: правый смотрел на Рэна, левый – на Соэла.

Прежде, чем капитан успел что-либо ответить, краб продолжал так же стремительно:

– Товары Фригии – лучшие, цены Муфима (он изобразил поклон, шаркнув одновременно тремя правыми ногами) – самые низкие. Пожелания гостей – закон. Итак, позвольте выслушать и исполнить…

– Здесь прежде был другой продавец, – заметил Рэн, не спеша