Мой учитель Лис. Книги 1-4 - Андрей Олегович Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но кто?! – не сдержался я.
После секундной паузы мамаша Кутюр ахнула и обеими ладонями закрыла себе рот.
– Не может быть…
– Почему? – вскинув брови, удивился мой наставник. – Подруги и соучастницы часто остаются в тени, но у них также есть чувства, эмоции, страсти! Полагаю, в ваше отсутствие на каторге именно она заменяла юной Мэри мать? И не смогла простить предательства её мужу.
Сержант, прорычав что-то невнятное, бросился к выходу.
– Он не догонит её.
– Никто не догонит старую шалашовку, если она сама этого не захочет, – кивнув Лису, уверенно подтвердила старуха. – И вот что, Ржавый, если ты думаешь, что я дам против неё показания в суде, так обломись…
– Мне это абсолютно не важно, – честно ответил он. – Скажите одно: вы знали хоть что-то об увлечениях вашего зятя детскими фото?
Судя по совершенно обалдевшему лицу мамаши Кутюр, она была так же не в курсе, как и её дочь. Этот след вёл в тупик. Месье Ренар крайне любезно попрощался с дамами, я было развернулся за ним, тоже приподняв шляпу, но старуха вдруг цапнула меня за рукав:
– А ты куда спешишь, красавчик? Останься на часок, порадуй опытную женщину, тебе понравится, я тебе такое покажу – ахнешь!
Ахнули все, поскольку она случайно надавила мне не на то место и полицейская дубинка сработала прямо из рукава на расстоянии фута. Сверкнула зелёная искра, стальная игла вонзилась в красный нос мамаши Кутюр, волосы несчастной встали дыбом, а глаза сошлись на переносице. Ох ты ж Ньютон-шестикрылый, что электричество с людьми делает…
– Мама-а?
– Не волнуйтесь. – Мой учитель прикрыл меня спиной, ненавязчиво подталкивая хвостом к выходу. – Иголочку мы вынем, здоровье у вашей родительницы отменное, а добрый разряд тока лишь улучшает работу сердечной мышцы. Так все врачи говорят, честное слово!
В общем, мы тактически отступили, хотя лично я назвал бы это хаотическим бегством. Как лис умудрился выбраться из лабиринта закоулков, комнат и переходов благодаря одному звериному чутью, казалось невероятным. Но, с другой стороны, мы нигде не встретили ранее сбежавшего сержанта, значит, и Гавкинса не подвёл его бдительный нос. «Близкие к природе» в чём-то куда более приспособлены к выживанию, чем мы, обычные люди, так называемый венец творения…
Домой мы добирались, поймав случайный кеб. Только к вечеру выяснилось, что серая, неприметная соратница мамаши Кутюр, угрожая спицей в ухо, заставила изумлённого донца гнать кеб дальше в трущобы и отважно спрыгнула на ходу, скрывшись в кустарнике у заброшенного кладбища. Ловить пассажирку, не оплатившую проезд, Фрэнсис не рискнул, и правильно сделал.
На обратном пути он подхватил нашего ретивого сержанта, тот отметил место бегства, пообещав объявить старую шалашовку в розыск. Но поймают или нет, это как повезёт, тут вопрос сложный, ибо неприметных старух в Лондоне и окрестностях немало. Гораздо интересней то, что произошло у нас в доме после ужина.
– Лорд Джулиан Николас Чаттерлей, – доложил дворецкий без всякого подобострастия в голосе.
– Просите его, Шарль. – Удовлетворённо промокнув салфеткой губы после кофе по-бретонски, учитель развалился в любимом кресле. К моему изумлению, он даже не встал, когда важный гость шагнул к нам в гостиную.
– Я получил ваше приглашение, сэр, и счёл его бесцеремонным! – Лорд Чаттерлей оказался довольно крупным мужчиной с благородным профилем, толстыми губами сластолюбца, пивным брюхом и спадающими едва ли не до лопаток длинными седыми волосами.
Одет он был вызывающе богато, пальцы украшены перстнями, цепочка золотых часов усыпана мелкими бриллиантами, запонки и заколка галстука сияли рубинами. И всё-таки, несмотря на всю его пыжащуюся важность, в этом человеке чувствовалась какая-то болезненная неуверенность. Лис молча указал ему на свободное кресло.
– Я попросил бы, сэр…
– В ваших интересах выслушать меня молча, – обрезал месье Ренар, и в зелёных глазах его засверкали опасные оранжевые искры. – Мне всегда было интересно, какие страсти движут людьми, кто испытывает болезненное наслаждение от созерцания запретного, кто готов жертвовать абсолютно всем, даже своими близкими родственниками, ради сохранения своей постыдной тайны?
– Сэр, либо вы сию же минуту объяснитесь, либо я покину вашу грязную нору и завтра же вас вышвырнут из страны! Уж поверьте, мои связи позволяют мне…
Лис встал и влепил лорду Чаттерлею такую пощёчину, что тот не устоял на ногах.
– Шарль, подайте сюда пистолеты! Я вызываю на дуэль эту мразь!
– Нет, нет, вы не смеете… Я член палаты лордов… я…
– Вы конченый мерзавец, – припечатал мой учитель, и, Ньютон же шестикрылый, я впервые видел его в такой неуправляемой ярости. – Именно в вашем кабинете учитель Алекс Джекил случайно увидел снимки голых детей «близких к природе». Возможно, он обнаружил большую коллекцию и не поленился взять несколько фотографий, которыми намеревался шантажировать вас.
– Вы… вы не знаете, что это был за тип, – плаксиво пискнул лорд, не рискуя подниматься с пола. – Он бы уничтожил мою карьеру, мою жизнь…
– О да, несомненно, он был негодяем, но где ему тягаться в подлости с вами?
– Он требовал руку Барбары!
Джулиан Чаттерлей пел словно курский соловей на закрытом прослушивании в «Ла Скала». Я только и успевал записывать. План открытия секты инцелов принадлежал конечно же учителю, однако без тайного разрешения своего работодателя ему никогда бы не удалось вложить эту идею в прелестную головку леди Чаттерлей. Она тоже была, как я понимаю, та ещё штучка, однако же и представить себе не могла, что родной отец заплатит ею за молчание своего будущего «зятя».
Скромный учитель риторики быстро потерял голову от широты открывшихся возможностей. Перспектива шагнуть в высший свет благодаря браку с «опозоренной, но спасённой девицей» подвигла его к идее развода с законной женой, матерью его же двоих детей, в канун рождения третьего. Чем он самонадеянно похвастался перед мамашей Кутюр, что услышала старая шалашовка, за что в конце концов он и поплатился жизнью…
– Её ищут и непременно найдут. В ваших интересах обеспечить пожилой женщине лучшего адвоката, что же касается вашего увлечения пикантными детскими фото…
– Вы не имеете права. Это искусство, подобные детские фотографии делали Льюис Кэрролл и Эдвард Лир! Толерантность и демократия дают нам свободу выбо…
– …вы покинете Великобританию в течение трёх дней! Если этого не произойдёт, доклад о вашем хобби ляжет на стол королеве. Сколько мне известно, её величество весьма строга в этом плане.
На этот раз лорд Чаттерлей всё-таки встал на ноги, гордо выпрямился, надулся, придавая себе максимально значительный вид, и прошипел:
– Да знаете ли, что я могу с вами сделать?!
– Шарль?
– Да, месье. Все пришли, – кивнул старый дворецкий.
Он подошёл к окну,
