Вся мировая философия за 90 минут (в одной книге) - Шопперт

Англичане всегда преуспевали в том, чтобы быть скучными, и несколько раз в своей истории в области занудства они находились впереди планеты всей.

Рассматриваемые нами годы были как раз одним из таких периодов. В течение пребывания у власти пуритан все сколько-нибудь значительные удовольствия были строжайшим образом запрещены.

Было даже запрещено Рождество, хотя, пренебрегая запретом, его продолжали праздновать.

Ожидалось, что граждане будут работать все дни напролет, а все остальное время проводить за единообразными занятиями. Жизнь простых людей была полностью подчинена пуританским нравоучениям, полиции нравов и информаторам (доносивших, например, на злостных поедателей рождественских пудингов), долгим собраниям, посвященным изучению постулатов евангелий от Марка, Луки и Иоанна. Наконец, даже англичане пресытились такой жизнью, и решили попросить Карла II взять власть в свои руки. Жизни без рождественского пудинга они предпочли правление алкоголика, живущего с проституткой.

Тем временем отец Локка серьезно заболел.

Локк узнал, что его лечит знаменитый ирландский врач Эдмонд Меара, и написал отцу о том, что тот находится в надежных руках и скоро поправится.

Этот факт кажется странным, поскольку к тому времени доктор Меара уже пользовался дурной славой, поскольку подверг жесткой критике открытую Харвеем циркуляцию крови, назвав ее ложью, и написал злой памфлет с нападками на друга Локка и первопроходца в области медицины Лоуэра. В результате лечения отцу Локка вскоре стало хуже и через несколько месяцев он умер. Несмотря на то что еще до кончины Локк навестил его в Сомерсете (и даже пригласил нового врача), поведение сына в этой ситуации остается загадочным. Мог ли он затаить некоторое (возможно, подсознательное) чувство обиды на своего отца? Отец Локка был строг, но вполне мог потерять авторитет из-за временных неудач, спровоцированных гражданской войной. В последующем Локк всегда относился к своему отцу с уважением, но поскольку он привык скрывать свои чувства, мы можем только догадываться, как он относился к нему в действительности.

После смерти отца Локк унаследовал земельный участок и несколько загородных домов. Рента с этого имущества приносила ему такой доход, что он вполне бы мог прожить на эти деньги до конца жизни. Однако Локк не хотел становиться землевладельцем. К тому времени он уже окончил Оксфорд и стал преподавателем в колледже Христовой церкви. Реставрация принесла с собой новую свободу мысли и деятельности, чем Локк не преминул воспользоваться — в своей рассудительной манере. Он начал обращать внимание на окружавших его девушек (которые в те времена хотели, чтобы их считали леди, и вели себя соответственно, за исключением фрейлин королевского двора и героинь комедий времен Реставрации).

Судя по сохранившимся портретам Локка, он был по-своему красив, со строгими и изысканными чертами лица. Возможно, эта красота была компенсацией за его постоянно слабое здоровье. По-видимому, с детства он страдал астмой. Некоторые объясняют его проблемы со здоровьем психосоматическими причинами, и действительно, в его семье, были напряженные отношения. Красивая мать, занимавшая более низкое социальное положение, вышла замуж за лишенного всякого честолюбия, иногда не имевшего средств к существованию человека, который был на 10 лет старше нее и проводил большое количество времени вне дома, сражаясь в гражданской войне — едва ли это можно назвать рецептом семейного счастья. Однако астма не остановила Джона Локка. К несчастью, он воспитывался в семье, поддерживавшей Парламент и проповедовавшей пуританские ценности. И хотя он стал относиться к роялистам с большей симпатией, он никогда не отрекался от своих прежних убеждений. Его сердце сохранило отпечаток пуританской этики, что оказывало влияние как на его поведение, так и на его отношения с женщинами. Он писал им длинные любовные письма, и они отвечали ему в точно таком же стиле. Я процитирую типичный пример:

«Достопочтенный сэр,

Вы не можете себе представить, с какой радостью и удовольствием я перечитывала Ваше учтивое и в высшей степени любезное письмо…

Мне горестно слышать, что Вы сбились с пути, и я страшно раскаиваюсь в том, что, возможно, причиной тому была я, ибо, заверяю Вас, я молилась о том, чтобы Ваше путешествие было счастливым…»

И так далее, и в конце: «Остаюсь Вашим сердечным другом…»

Ответ Локка последовал через неделю: «То, что мои ответные послания не настолько быстры, как Ваши, происходит из невозможности ощутить такой восторг, к которому меня привело Ваше чудесное письмо, от которого нельзя оправиться и через неделю».

Не удивительно, что подобная продолжительная, ни к чему не обязывающая переписка не перерастала в нечто большее, причем иногда Локк осмеливался флиртовать с несколькими девушками одновременно.

Вероятно, Локк был несколько не искренен, говоря о причинах недельных задержек в ответах своему сердечному другу. Несмотря на свое слабое здоровье, он установил для себя жесткий распорядок дня и читал до поздней ночи.

По всей видимости, Локк мог бы стать преподавателем древнегреческого языка, однако большую часть своего времени он посвящал научным исследованиям. Тем не менее, хотя теоретически он предпочитал практические эксперименты, на практике его исследования оставались сугубо теоретическими.

Видимо, наука отвечала глубинным потребностям Локка. Как и его страна, он разрывался между «подсознательной приверженностью традиции» монархистов и «энтузиазмом» (например, неисследованным эмоциональным пылом) пуритан. Наука стала для Локка выходом из этой дилеммы. У нее был предмет, который опирался целиком на опыт (а не на традицию), а истина достигалась через эксперимент (а не через страстную убежденность).

Толкование Локком рациональной науки, в конечном счете, привело его к рациональной философии Декарта. И в ней, в возрасте 34 лет, он, наконец, отыскал свой предмет исследования.

Именно Декарт подарил ему «удовольствие философских исследований». Философия Декарта оказала на Локка решающее влияние. Действительно, до настоящего времени некоторые французские исследователи рассматривали его как одного из последователей Декарта. Но это неверно — так, например, Вольтер отвергал Декарта, но находился под сильным влиянием Локка.

Несомненно, Локк высоко оценивал важность философии Декарта, которая развенчала философию Аристотеля и положила конец многовековому господству догматичной схоластики.

Его также восхищал метод Декарта. Для того чтобы докопаться до бесспорной истины, Декарт подверг сомнению очевидность своих ощущений и даже своих мыслительных процессов. Знание, полученное из таких источников, никогда не будет абсолютно определенным, поскольку как наши чувства, так и наш разум могут нас обманывать.

Как можем мы быть абсолютно уверенными в том, что нам не снится сон, или в том, что увиденное нами — не мираж? Когда мы получаем математический ответ, всегда существует вероятность того, что в наших предыдущих вычислениях была допущена ошибка. Подвергнув все сомнению, Декарт пришел к своему знаменитому выводу: «Cogito ergo sum» (Мыслю, следовательно, существую). Только это определенно. Затем, на основании