Дом Морганов. Американская банковская династия и расцвет современных финансов - Рон Черноу

начале 1975 г., когда финансовые рынки не захотели больше глотать городские бумаги, группа Паттерсона стала выполнять функции фактического правительства. Как бы Бим ни кривлялся на публике, он был вынужден подчиниться перевороту банкиров. Произошла передача власти от высшего выборного должностного лица города новому, никем не избранному мэру Паттерсону. Униженный Бим выпытывал у Паттерсона новости, иногда звоня ему после полуночи. Когда Паттерсон играл в гольф, он видел, как навстречу ему мчится гольф-карт, и знал, что это сообщение от мэра. Он постоянно звонил мне и спрашивал: "Что происходит?"". вспоминает Паттерсон. "По мере того как Бим все больше терял контроль над ситуацией, нам постепенно приходилось объяснять ему, что можно, а что нельзя делать".

Несмотря на кажущееся всемогущество банкиров, 1975 год в действительности продемонстрировал снижение их влияния. В отличие от предыдущих спасений города под руководством Моргана, банкиры оказались столь же уязвимы, как и сам город. Они предоставили городу многомиллиардные кредиты и держали его бумаги; в какой-то момент в портфеле только Morgan Guaranty находилось около 300 млн. долл. городских векселей и облигаций, размещенных на сайте. К маю торговля долговыми обязательствами Нью-Йорка остановилась. Наряду со сбалансированным бюджетом и комиссией по проверке городских финансов, группа Паттерсона хотела получить федеральные гарантии, чтобы открыть рынок закрытия. Отныне их "спасение" должно было заключаться в лоббировании интересов Вашингтона и Олбани. Они обращались к правительству с просьбой спасти их, а не только город.

Паттерсон договорился о встрече в Белом доме с президентом Фордом, против которого он играл в футбол в колледже. В сопровождении Рокфеллера и Уистона Паттерсон доказывал в Овальном кабинете, что дефолт Нью-Йорка вызовет всеобщий ущерб и приведет к падению курса всех муниципальных облигаций. Президент Форд, поблагодарив группу за приезд, ничего не предложил взамен. Впоследствии Бим долго стоял в кабинете Паттерсона и смотрел на фотографию, сделанную во время встречи в Овальном кабинете. "Если бы Форд в тот день сказал "да", - вздыхал Бим, - он был бы сегодня президентом".

Кризис в Нью-Йорке представил собой идеологическое столкновение консервативных бизнесменов. Министр финансов Уильям Саймон сказал: "Это был один из самых печальных дней в моей жизни, когда такие финансовые гиганты, как Пат Паттерсон из Morgan Guaranty и Уолтер Вристон... уступили и, наконец, присоединились к остальным, попросив Вашингтон о федеральной помощи". Однако Дом Морганов никогда не придерживался крайнего laissez-faire республиканизма. Как и Пирпонт Морган, он придавал большое значение финансовому порядку. Он был близок к Федеральной резервной системе и выступал за действия правительства во избежание финансовых потрясений. Она никогда бы не породила такого идеологического "ястреба", как Уолтер Уистон.

26 мая 1975 г. глава Metropolitan Life Дик Шинн организовал у себя дома встречу с Феликсом Рохатиным из Lazard Freres и другими представителями губернатора Нью-Йорка Хью Кэри. Они разработали план создания Корпорации муниципальной помощи ("Big MAC"), которая под эгидой штата будет выпускать облигации, обеспеченные городскими налогами с продаж. Это позволило банкам обменять 1 млрд. долл. пошатнувшихся городских бумаг на новые долговые обязательства с рейтингом "А". Именно участие Кэри, а не банков, стало решающим переломным моментом. В сентябре, когда городу вновь грозил дефолт, Кэри создал Чрезвычайный совет по финансовому контролю для принятия бюджетных полномочий от города.

В середине октября 1975 г. мировые финансовые рынки пережили один из тех странных моментов падения давления, которые иногда предвещают бури. Опасаясь дефолта в Нью-Йорке, Паттерсон, Уристон и Рокфеллер обратились за федеральной помощью в банковский комитет Сената. Паттерсон предупредил, что они попали в непредсказуемую ничейную зону, которая может вызвать "экономический спад общей экономической активности". Три банкира просили предоставить им прямой федеральный кредит или гарантию по кредиту, чтобы предотвратить неизбежный дефолт.

В ноябре штат Нью-Йорк объявил о введении моратория на краткосрочные долговые обязательства в размере 1,6 млрд. долл. Теперь, опасаясь всеобщего кризиса, президент Форд испугался и заставил Конгресс одобрить выделение городу кредитной линии на 2,3 млрд. долл. Как штат отдал город под свою власть, так и федеральное правительство поставило под свой контроль штат Нью-Йорк. Паттерсон чувствовал себя оправданным: "Было много людей, которые с таким же успехом могли бы допустить банкротство Нью-Йорка. Они считали, что было бы неплохо очистить его и избавиться от трудовых контрактов. Но наш комитет, к счастью, устоял". Руководители профсоюзов и правительственные чиновники высоко оценили конструктивный и примирительный подход Паттерсона.

В итоге банкиры обменяли свои рискованные краткосрочные бумаги на надежные долгосрочные облигации MAC. Оказалось необходимым заручиться помощью государства и федеральных властей. Дом Морганов больше не был хозяином финансовых кризисов. По мере уменьшения могущества банков они могли сотрудничать со спасательными службами, финансируемыми государством, а не возглавлять их. Даже самые крупные из них уже не могли контролировать огромные финансовые рынки так же, как они могли переплыть Красное море. Времена, когда какой-нибудь Пирпонт Морган мог сесть и экстемпорально написать на одном листе бумаги, чтобы спасти город, давно прошли.

 

ГЛАВА 31. НАДГРОБНЫЕ ПАМЯТНИКИ

 

В конце 1970-х гг. перед внешним миром Morgan Stanley по-прежнему представал с девичьим фасадом. Репортер журнала Atlantic Monthly, посетив шесть этажей здания Exxon Building, был поражен его апломбом, искусно выверенным декором в коричнево-охристых тонах. "Пройтись по коридорам Morgan Stanley - значит попасть в пейзаж, состоящий из столов с рулонами и костюмов от Brooks Brothers", - заявил журналист. Если на Ближнем Востоке Morgan Stanley и оступился, то на нефтяном буме он получил значительную прибыль, организовав 40 процентов средств, привлеченных крупными нефтяными компаниями. В качестве инвестиционного банкира компании Standard Oil of Ohio она провела рекордное частное размещение акций на сумму 1,75 млрд. долл. для строительства Трансаляскинского трубопровода. В 1977 г. под его руководством на Уолл-стрит было проведено крупнейшее в истории размещение акций British Petroleum, принадлежащих британскому правительству, на сумму 1 млрд. долл. Вплоть до середины 1970-х годов компания занимала первое место по количеству размещений акций и облигаций, которыми она управляла.

Казалось бы, не место для брожения, но так оно и было. Каждый год в компании появлялось новое направление: управление портфелями (1975 г.), торговля государственными облигациями и автоматизированный брокерский бизнес для учреждений (1976 г.), розничный брокерский бизнес для богатых инвесторов благодаря покупке компании Shuman Agnew and Company в Сан-Франциско (1977 г.). Гордость и даже самодовольство прежней Morgan Stanley объяснялись ее крайней избирательностью при приеме на работу. За десять лет компания выросла с двухсот до семнадцатисот сотрудников, а ее капитал увеличился с 7,5 млн. долл. до 118 млн. долл. Компания росла слишком быстро, чтобы сохранить однородную культуру.