Ксеноугроза: Омнибус - Питер Фехервари

«Все станет оружием в руках праведных, — говорила ему Ксифаули. — Ничто не пропадет зря!»

Аколиты Спирального Огня, облаченные в белые рясы, открыто разгуливали среди толпы, откинутые капюшоны уже не скрывали фиолетовую кожу и вытянутые костяные гребни на черепах. Они передвигались короткими прыжками, будто бы выслеживая невидимую жертву. Большинство могло похвастаться искаженными, покрытыми хитином руками в дополнении к обычным двум, а их выступающие вперед челюсти были полны клыков. Эти создания являлись гибридами, и их родство с дикими четверорукими монстрами порой становилось для Сенки слишком уж очевидным.

«Они воистину благословлены Спиралью, — объяснила Ксифаули, когда Казимир впервые встретился с одним из аколитов. — Их набирают из Первой и Второй парадигм братства, они — герои, рожденные для священной войны! Почитай их, ибо Спираль сильна в их крови».

Но, несмотря на ее уверения, эти существа беспокоили Сенку. В них чувствовалась едва сдерживаемая жестокость, от которой его бакенбарды вставали дыбом. Казимир понимал, что аколиты — его братья, но всякий раз, когда они смотрели на летийца, тот чувствовал их ледяной голод и ощущал себя их жертвой.

Четыре гибрида встретили бойца, когда он выбрался из «Часового». Их лидер носил нагрудник Вассаго, на черной стали, окрашенной в зловещий пурпур, был вычеканен герб Спирального Змия. Третья лапа аколита оканчивалась когтем, похожим на лезвие косы, но в его руках корчилась еще и шипастая, мясистая плеть, что будто бы жила собственной жизнью.

— Брат! — хрипло проговорил лидер. Его длинный язык скользил меж клыков. — Я — Яогуай, знаменщик бригады Спирального Огня. Примас ожидает тебя.

— Примас? — переспросил Сенка, пытаясь скрыть тревогу.

— Ты знал его как Хрисаора, но вознесение нашего повелителя наконец завершилось.

Страх Казимира усилился. До этого он лишь однажды встречал таинственного военачальника культа, но этого ему хватило на всю жизнь. Тот неустанно расспрашивал Сенку о возможностях полка, непрерывно сверлил взглядом, а голос его сочился угрозой. Говорить с ним было все равно что пробираться через лабиринт лезвий.

«Ксифаули», — лейтенант вновь и вновь мысленно повторял ее имя, словно мантру для самоуспокоения, пока аколиты вели его к палатке в центре площади. Казимир едва не споткнулся, увидев водруженный перед ней штандарт. Это была колышущаяся полоса бархата, которая превышала высотой рост человека. Чтобы полотно не сорвалось, его закрепили серебряными шипами. Стяг украшал вышитый золотом Спиральный Змий на тёмно-фиолетовом поле. С кромки ткани свисали острые завитки обсидиана, венчал флаг вытянутый гребнистый череп, инкрустированный аметистами. В целом знамя ощущалось невероятно чуждым.

— Священный штандарт Спирального Змия, — с гордостью произнес Яогуай. — Мне выпадет честь нести его в этой священной войне. — Он ввел ошеломленного пилота «Часового» в палатку.

Примас Хрисаор стоял за раскладным столом, застланным картой, в которой Сенка тут же узнал план Кладовки — как-никак, большинство деталей там появились благодаря нему. Военачальник сменил рясу на кожаную шинель с широким, расшитым золотом воротником, что поднимался к затылку безволосой головы. Под распахнутым плащом виднелась кираса, как будто созданная из сросшихся костей. Человеческие руки Примаса были сложены на груди, но многосуставная третья беспрестанно дергалась и вспарывала воздух когтями трехпалой лапы.

«Он даже хуже аколитов», — с мгновенным ужасом подумал Казимир.

Военачальник оторвал взгляд от карты, будто почуяв его страх. Лицо Хрисаора напоминало звериную морду, но было в нем и некое жуткое достоинство, что возвышало примаса над другими гибридами — в точности как космодесантников над простыми смертными.

— Шагающий-По-Спирали, — поприветствовал он Сенку шипящим, но глубоким голосом. — Ты принес щит?

— Да, мой повелитель, — лейтенант передал ему ранец, полученный от Тразго.

Примас улыбнулся. Зрелище было чудовищным. И чудесным….

«У него глаза, как у Ксифаули», — осознал летиец. Как же он раньше этого не замечал? Под этим непреклонным властным взглядом сомнения Казимира испарились.

— Нам многое нужно обсудить, брат, — произнес военачальник.

— Жду ваших приказаний, мой примас!

Спускаясь в святилище повелителя, Ксифаули распевала заупокойную умершему предшественнику. Это был знак уважения, но при этом песня была полностью лишена каких-либо чувств, ибо жрица не умела скорбеть и даже не могла гордиться собственным вознесением. Вирунас требовал от нее изучать эмоции, терзающие посторонних, но Ксифаули никогда не видела в этом нужды. Весь ее опыт подтверждал, что чужаками до смешного легко управлять при помощи их пороков, и она никогда не разделяла любопытства прежнего магуса.

«Возможно, к старости Вирунас понемногу утратил чистоту суждений» — решила жрица.

Спустившись по лестнице, Ксифаули оказалась в коническом вестибюле святилища. Она подождала, пока затаившийся у кривых стен страж покоев развернется к ней. Нескладная, покрытая хитином туша нависла над жрицей. Охранник вопросительно склонил голову набок. Его ярко-синий панцирь был расписан золотыми спиралями с хищными, угловатыми линиями, что соответствовало аспекту войны.

— Как внутри, так и снаружи, — произнесла нараспев Ксифаули, склонив голову перед древним апостолом.

Терзающий Охотник был последним из Чистокровных, что охотились вместе со Спиральным Отцом в Первые Дни. Он потерял обе левые руки во время очищения аббатства Сороритас, но ни один Чистокровный из более поздних циклов не мог сравниться с ним в проворстве или же хитрости. В иерархии культа создание уступало лишь Самому Отцу.

«Входи же, мой круговой магус», — беззвучно прошептал голос из провала в центре покоев. — «Настало время Пожирания, и я поделюсь с тобою моими снами».

Ксифаули закрыла глаза, как того требовал ритуал, и шагнула в яму. Замедлив падение напряжением воли, она спустилась в затопленную пещеру внизу. Традиции Спиральной Зари запрещали входить в святилище кому-либо, кроме кругового магуса, так что Ксифаули предстояло впервые увидеть своего четверорукого бога.

«Затянувшийся век скрытности и тайной войны подходит к своему завершению… — размышлял Спиральный Отец. Его мысли текли медленно, словно Он с большим трудом облекал свои откровения во фразы. — Развернутые ткали полотно громкими словами… и когтями в тиши… уже больше столетия… но Спираль раскручивается… и путь развертывается в сторону новых обрядов».

«Явилось Пожирание, — почувствовала Ксифаули, как только ее обнаженные ступни коснулись теплой воды внизу. — Война взывает к Его крови, столь же сильно, как и к моей. Его мысли застилает божественный гнев».

Она остановила падение, и застыла на поверхности мелкого пруда, залившего пол святилища.

«Посмотри на меня, круговой магус».

Ксифаули открыла глаза и увидела, что Он стал богом войны.

Часть третья

Искупление в огне

И если опасность, что угрожает священному роду, не унять бальзамом скрытности или ужаса, восстань против Постороннего и повергни его зубами, когтями и очищающим пламенем!

Из «Апофеоза Спирального Змия»

Глава десятая

«Оно приближается, — думала Арикен, следуя за капитаном Омазет в штаб полка. — Чего бы ни боялся Крест, оно началось».

Все старшие офицеры полка собрались вокруг длинного стола, во главе которого сидел полковник, но внимание капрала привлек не Таласка, а человек по левую руку от него, облаченный в рясу. Заметив медике, он торжественно кивнул, приветствуя ее.

«Бхарло».

Майор Ростик нахмурился, когда Арикен села рядом с Омазет, по — видимому, гадая, что здесь делает жалкий капрал, но остальные не обратили на нее внимания. На самом деле медике было плевать, что там кто из них думает. Кошмарная схватка у разбитого корабля закончилась меньше часа назад, и ей следовало быть со своим отделением — ну, или тем, что от него осталось, — но Омазет настояла на своем.

— Ты — моя тень, — сказала капитан. — Я хочу, чтобы ты прикрывала мне спину.

Все расселись и обратили на полковника выжидающие взгляды. Кангре навалился на стол, сложив руки перед лицом, словно в молитве. Глаза он не открывал.

— Капитан Омазет, — тихо произнес он.

— Началась война, — Адеола не утруждала себя предисловиями. — Наш враг — Спиральная Заря. — Она кивнула Бхарло. — Говори, что знаешь, паломник.

— Они скапливаются в городе, — произнес бывший пастырь. — Собирают армию. — Его лицо иссохло, словно он был на грани истощения, а взгляд налитых кровью глаз казался затравленным.