Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

Шеф упирался коленом в живот душителю, пытался вырваться-отползти, лицо и у самого почернело от сгустившейся крови, но все сипел, взглядом косил… Катрин увидела на ковре пистолет Вейля — небольшой, карманный, видимо, босс под подушкой оружие держал и даже выхватил, но бабахнуть не успел. Да какой смысл? Разве чудовище свинцом возьмешь? Обречен дерзкий богохульник Вейль, отшефствововал свое…

Вот что Катрин не выносила — так это чужих мыслей в своей голове. Тут и так не часто что-то умное в мозг наведывается, а если еще и незваные посторонние идеи топтаться начинают…

Мгновение на то, чтобы подхватить пистолет, полмгновения, чтобы уткнуть ствол в висок больного. Уж простите, мсье «Клоун», с такими червями все равно не жизнь, а сущая… Но спустить курок не получилось, Катрин не могла понять, почему опускает руку. Пришла твердая убежденность, что аудитор уже не человек, что стрелять бесполезно, что пуле его все равно не взять. Но чьи это мысли и гипотетические догадки?! Ах, мать вашу, ведь несколько часов назад укол этому телу делала, ведь были вены и мышцы, были… Архе-зэка повторно вскинула пистолет. Пф-бах! показался глухим, едва слышным — во многом оттого, что ствол был крепко вжат в висок со свалявшимися прядями, а может…

Аудитор мотнул головой — пуля в череп явно вошла, но насквозь не пробила. Во мгновение полнейшей тишины Катрин услышала, как коротко заскулила в дальней каюте догадливая собачонка. «Клоун» сохранил вертикальное положение, но хватка его ослабела, шеф судорожно двинул душителя по локтям, наконец-то сбил лапы со своего горла. Психолог-аудитор неторопливо соскользнул с дивана, тяжело и мягко сел на пол. Какое-то мгновение Катрин видела, как гаснет блеск тьмы в глазах, напрочь лишенных зрачков. Потом голова в венчике свалявшихся волос безжизненно склонилась на грудь. В ноздри шпионки хлынул запах тления…

Шеф успел выдернуть из-под подушки второй пистолет, ствол не очень определенно гулял, целясь в каюту «вообще».

— Э, я в норме, вполне адекватна и без червей, — на всякий случай предупредила Катрин.

Шеф болезненно захрипел, кивнул, пхнул босой пяткой спину утихомирившегося оппонента — «Клоун» покорно завалился вперед и обдал живых победителей новой волной густейшей вони разложения.

Все же Вейль был чрезвычайно крепок, как телом, так и разумом. Осторожно спустил со взвода курок пистолета, указал рукой на дверь, а ногой на труп.

— Да, надо бы ликвидировать, а то задохнемся, — согласилась-закивала Катрин, зажимая ладонью нос и рот.

Шефа шатало, браться за тяжелую часть тела пришлось бедной архе-зэка. Помятуя о червях, Катрин обернула ладони остатками сорочки покойника. Вообще это ни в какие ворота — как хоронить, или землю копать, так непременно мадам Кольт задействована в первую очередь. Но обстановка к справедливым нареканиям, да и вообще разговорам, не располагала. Отворачивая лица, выволокли мертвеца на палубу.

«Шеп» стояла на якоре, поодаль виднелись огни остальных судов флотилии. Царила полнейшая тишина, даже луна висела в небе как-то отсутствующе и едва светила. Спали, или делали вид что спали, матросы — тела в «рабочей» части трюма казались аккуратно уложенными и укрытыми трупами. Неподвижно сидел вахтенный, безотрывно смотрел на западный берег. Сплошь все как-то дурно и нехорошо. Впрочем, ноша была еще невыносимее и перевалили ее за борт поспешно и без почтения. Плеснуло громоподобно. Катрин казалось, что с соседней дахабьи непременно окликнут вахтенные и часовые, но тишина тут же вернулась.

— Да примет река плоть усопшего, и да упокоится бедолага с миром, — с опозданием напутствовала архе-зэка.

Шеф согласно кивнул и схватился за горло — помято оно было крепко.

Вернулись в каюту. Воняло здесь просто немыслимо. Онемевший шеф подпер распахнутую дверь табуретом — слабый ветерок должен поспособствовать проветриванию. Затем Вейль проверил шкатулку со скарабеем и принялся рыться в экспедиционном имуществе, Катрин заглянула в свою каюту — здесь тоже смердело, но все люди вроде бы спали. Или притворялись. Дикси нервно завертелась под ногами. Инструктор по полевому собаководству указала на дверь — проветривайся, раз не притворяешься.

В штаб-каюте, Вейль, отыскавший чудодейственное средство, махнул на дверь. Втроем (вернее, вчетвером) выбрались на палубу. Дикси, вывалив язык, жадно дышала, шеф неверными руками откупоривал бутылку коньяка. Вахтенный слепо глянул на мучающихся бессонницей гяуров-пассажиров, вновь заворожено уставился на запад. Вейль влил в себя коньяк, трудно давился, но проглотил, запил водой, вновь принялся булькать из бутылки и гримасничать.

— Не спешите, а то усугубите. Тем более, здесь есть и другие нервно пострадавшие, — напомнила Катрин.

Шеф без особой охоты, но уступил бутылку.

Первый глоток пошел так себе — призраки червей мешали. Потом полегчало. Катрин подумала, что немой шеф даже получше былого, разговаривавшего.

Дикси сумела взобраться на борт и теперь смотрела на запад. Там в пустыне… Да, именно где-то там.

В каюту возвращаться не хотелось, Катрин устроилась на корме и незаметно задремала. На ветерке было куда полегче, да и вообще под открытыми звездами всегда спать проще. Но звезды померкли, и пришел рассвет. Вода наполнилась первыми отблесками оранжево-алого, на берегу встрепенулись и зашуршали опахала пальмовых крон. Кто-то сел рядом.

— Есть что сказать, капрал? — поинтересовалась Катрин, не открывая глаз.

— Не знаю, — Бомон принялся набивать трубку, но остановился. — Не думаете, что лучше ему было бы умереть? Он плохой командир.

— Он не командир, а наниматель. Это разные должности. И, нет, не лучше. Если он умрет до… решения всех вопросов, мы рискуем навсегда остаться больными. Драпать от него нужно было раньше, гражданин капрал. Сейчас сны и прочее нас заразили. Имеет смысл переболеть и полностью выздороветь. Или не затягивать и побыстрее сдохнуть.

— Смысл в ваших словах есть, — признал Бомон. — Мне тоже это приходило в голову. Поздно нам поворачивать. Но сегодня ночью прийти и попробовать ткнуть штыком этого… это ваше… я так и не смог. Прямо как сам не свой, встать не получалось.

— Попробуешь в следующий раз. В общем, придется проследить, куда нас несет река и судьба. Иной раз стоит рискнуть. Иначе всю жизнь придется смотреть чужие сны.

— Сны нас не пугают, — проворчал капрал.

— О, значит, прямо-таки «вас»?

— Почему нет? Анис одинока, я