Заря генетики человека. Русское евгеническое движение и начало генетики человека - Василий Бабков

Н. К. Кольцов и после смерти представлял опасность для начальства, повторявшего устаревший курс сталинской политики. В 1958 г. «Правда» повторит еще раз все те же обвинения: «Уместно задать вопрос: какой же «вклад» в науку внес этот оголтелый реакционер, известный своей бредовой теорией, проповедовавшей «улучшение человеческой породы»?» [477]

То, что происходило в 1970-е годы, можно назвать дурным сном. Акад. Н. П. Дубинин разворачивает исследования по генетике популяций человека в своем институте – и ведет публичную кампанию против генетики человека, биологи человека, то есть против тех, кто пытается возродить старые верные ориентиры.

И. И. Канаев, сотрудник Филипченко, страстно призывал время, когда можно будет изложить историю русской евгеники и Медико-генетического института. В 1972 году он еще выпустил в свет биографию основателя евгеники: «Фрэнсис Гальтон, 1822–1911». Годом позже ситуация резко изменилась: безымянная и всесильная «вторая» цензура надолго заморозила биографии Кольцова и Филипченко – из-за книги Дубинина.

Н. П. Дубинин, в жажде власти, пошел на союз с зубрами сталинской идеологии, а патрон лысенковцев М. Б. Митин увидел встречную выгоду в поддержке Дубинина. Осенью 1973 г., после августовской хвалебной рецензией в «Правде», «Политиздат» выпустил стотысячным тиражом его мемуары «Вечное движение». В борьбе за монополию Дубинин платил за поддержку ЦК запрошенную цену: он в мемуарах снимал с партии, правительства и карательных органов ответственность за трагедию генетики и перекладывал ее на крупнейших русских генетиков старшего поколения.

Евгенические интересы его учителя и благодетеля Н. К. Кольцова снова, как и в 1930-х, стали предметом идеологической критики. Две книги, научная биография, написанная Б. Л. Астауровым и П. Ф. Рокицким, и материалы к биобиблиографии, несмотря на все положительные решения – не печатались! Задержалась и биография Ю. А. Филипченко, написанная Н. Н. Медведевым.

Но книги напечатались. Вспоминаю очаровательную картинку. В кулуарах Общего собрания Академии наук СССР акад. Д. К. Беляев, стоя среди ученых сочленов, держит за пуговицу Ученого секретаря РИСО Е. С. Лихтенштейна и поучает его: тормозить книгу о великом ученом Кольцове – совершенно недопустимо! Лихтенштейн извивается как уж, пытаясь избежать публичного позора. Но не тут-то было! Любимый старший брат Д. К. был учеником Кольцова, и Беляев вырвал у Лихтенштейна публичное обещание книги напечатать – и Кольцов вышел в свет (хотя Астауров книг уже не увидел).

Но в каком виде! Рокицкий (более склонный к компромиссам, чем Астауров), будучи в Москве, позвонил мне по какому-то делу и заодно сообщил о выходе биографии: он «не хочет дарить ее мне, настолько она обезображена редакторами». (Медведев, обсуждавший со мной каждый шаг печатания биографии, книгу свою подарил [478] .)

Но дурной сон продолжался. В 1980 г. журнал «Коммунист» (№ 11) печатает статью Дубинина «Наследственность биологическая и социальная» с идеологическими обвинениями в адрес покойного Б. Л. Астаурова. За Астаурова Дубинину отвечает акад.

А. Д. Александров на Общем собрании АН СССР 21 ноября 1980 г. Александров логично, четко, хлестко формулирует пять пунктов критики. «1. Статья антинаучная и даже вздорная». Дубинин защищает мысль о том, что человек – существо социальное, но не биологическое. Действительная задача состоит в исследовании физиологических, биохимических, физических структур и механизмов, обусловливающих психические явления. «2. Статья аморальная и даже подлая. Она наполнена выпадами в адрес множества авторов, выпадами, порой вздорными и безобразными». При отсутствии научных аргументов, при вздорности главной идеи критика подменяется ярлыками. «3. Статья аморальна еще в другом, более глубоком отношении»… «Проблемы, касающиеся людей, требуют величайшей объективности в суждениях, величайшей осторожности в выводах, а Дубинин рубит сплеча, рубит по живым человеческим проблемам, рубит по живому»… «4. Статья немарксистская, и даже представляет собой издевательство над марксизмом»… «Дух марксизма – в диалектике, и, стало быть, в учете всех связей, взаимных переходов, вплоть до единства противоположностей. Но Дубинин отбрасывает самую мысль о взаимодействии противоположностей биологической и социальной наследственности в области нормальной психики человека»… «5. Статья опубликована в журнале «Коммунист» – в теоретическом и политическом органе ЦК КПСС. Это придает ей политический авторитет. Она может послужить основой для гонений и преследований всего того в науке о человеке, что не согласуется с заявлениями Дубинина, что осуждено им как ревизионизм и пр… Какой стыд! Возрождается самый низкий стиль антинаучных выпадов тридцатилетней давности, когда громили генетику, кибернетику, теорию относительности и т. д. Какой позор для нашей науки и идеологии!» [479]

Но сталинские идеологи и их приспешники безвозвратно канули в Лету – зато глобализация ставит на повестку дня новую, еще неведомую евгенику. Симпозиум «Генетика народонаселения» в честь Н. К. Кольцова (февраль 2000, Санкт-Петербург) стал первым публичным признанием его заслуг в той области, которую он именовал евгеникой.

* * *

Печатаются очерки В. П. Эфроимсона и Б. Л. Астаурова 1971 г., посвященные определенному аспекту эволюции человека – эволюции альтруизма, продолжающие традицию евгеники Кольцова. Эфроимсон объясняет возникновение альтруизма групповым отбором либо переносом отношения к детям на взрослых. Пользуясь случаем указать и на альтруизм как момент поведения доминантных (α) особей, и поведение Влад. Павл. дает ряд примеров в пользу этого объяснения.

Печатается заметка Елены Саканян о ее фильме «Генетика и мы» 1978 года, прорвавшем запрет на генетику человека в советском кинематографе – и удостоенном Премии Ленинского Комсомола – очевидно, за такт и смелость.

После выхода из заключения Н. В. Тимофеев-Ресовский читал везде, где только можно, доклад на тему «Биосфера и человечество». Тогда публика не понимала сути дела, опережавшего время, и лишь после отчета Римского клуба о «пределах роста» в нем был найден смысл. Доклад посвящен глобальным вызовам, с которыми мы сейчас уже серьезно начинаем сталкиваться. Тимофеев-Ресовский был противником евгеники, однако тема его доклада, в новой биосферной и исторической ситуации, продолжает тематику его дорогого учителя Н. К. Кольцова.

Родословная альтруизма{38} Этика с позиций эволюционной генетики человека В. П. Эфроимсон

Проблема происхождения доброго начала в человеке спокон веков волнует мыслителей. В не столь уж далекие времена для большинства людей наиболее убедительным представлялось то объяснение, которое давала этой проблеме религия. Сегодня, когда мало кто всерьез относится к идее божественного происхождения добра, широко распространено убеждение, что воспитание – полный, единственный и безраздельный творец этических, моральных, нравственных начал в человеке, а их передача от поколения к поколению целиком обусловлена только социальной преемственностью.

Роль преемственности бесспорна. Если ребенка сразу после рождения лишить на несколько лет звука человеческой речи и общения с другими людьми, то он никогда уже не научится говорить и превратится в полуидиота. Бесспорно, способности и свойства человека развиваются в общении с людьми. И не исключено, что сверхталантливый педагог смог бы вырастить на редкость продуктивного специалиста из ученика, почти не обладающего способностями к будущей профессии, а опытный рецидивист – закоренелого негодяя из потенциально благороднейшего ребенка. Исходя из этих крайних, уникальных ситуаций, можно прийти к выводу, что человек со своим потенциальным умом и этическими свойствами рождается каким-то белым листом, на котором окружение, среда, воспитание записывают любой текст. Но оторвемся от крайних, аномальных ситуаций и задумаемся над тем, является ли мышление и этика подростка, юноши, индивида действительно только мягкой глиной, пассивно ждущей скульптора.

Попытка объявить воспитание монополистом в деле формирования этических представлений необязательно ведет к безусловно прогрессивным, оптимистическим выводам. Она в лучшем случае обоюдоостра. Вовсе не бредовой оказывается с этих позиций идея о таком воспитании человечества, при котором оно разделяется на довольных своим всевластием господ и столь же довольных своим положением сытых, верных рабов.

Можно, следовательно, навсегда, поддерживая преемственность обработки умов, воспитывать тупых расистов или сектантов-фанатиков. Тем более что это уже удавалось. Но почему же только до поры до времени?

Опыт истории показывает, что все государства, опиравшиеся лишь на силу и страх, развивавшие эгоизм, стяжательство, карьеризм, неизменно оказывались в конечном счете несостоятельными… Большие и малые государства-грабители, государства-тюрьмы, государства орудия постоянной чудовищной несправедливости постоянно возникали и постоянно рушились, притом знаменателен и сам факт готовности идти на подчас почти верную гибель!