Адепт - Олег Бубела

— Ну что, пошли на разведку? — поинтересовался я у друзей и Лакрийи, которая уже сумела подняться на ноги и стояла, поддерживаемая галантным Хором, старательно отводившим глаза от ее аппетитных округлостей. — Заодно отыщем нашу одежду и все остальные вещи. Я тут неподалеку одну деревеньку видел…

Глава 38. Новое решение старой проблемы

Разумеется, никто возражать не стал, поэтому мы миновали кольцо мертвых желтых тел и потопали к ближайшему холму, за которым должно было находиться поселение, обнаруженное мной во время слияния. Всю дорогу я едва удерживался от улыбки, следя за эмоциями и поведением спутников. Если Киса не особенно стеснялась своей наготы и только периодически поглядывала на меня, стремясь подметить нужную реакцию, то Лакрийя очень переживала и смущалась. И хотя эльфийка старалась держаться также невозмутимо, но все равно отсутствие скрывающего эмоции амулета выдавало ее с головой. Ну а Хор пытался сосредоточиться на прогулке, но все равно то и дело косился на обнаженные тела красивых девушек. Когда впереди показались постройки, он вообще ускорил шаг и вырвался вперед, устав бороться с соблазном, а мы с вампиршей лишь понимающе переглянулись.

Деревенька представляла собой жалкое зрелище. Дома больше напоминали большие шалаши, призванные защищать от ветра и дождя, чем нормальные и привычные взгляду строения. По мере приближения усиливался отвратительный запах гнили и нечистот, видимо, принцип — не гадить там, где живешь, был желтокожим неизвестен, а сортиров или нечто подобного они вообще выстроить не удосужились, справляя нужду под ближайшими деревьями. Именно поэтому в деревне тучами роились насекомые, вызывая у меня воспоминания о мертвом городе в степи.

Поселок был большим, шалашей в триста. Никого живого в нем не обнаружилось, поэтому мы решили разделиться и принялись за поиски. В первой же покосившейся хибарке с покрытой соломой крышей я обнаружил штаны Хора, а во второй — нечто куда более полезное — груду картошки. Умяв десятка два мелких клубней, которые пошли за милую душу даже в сыром виде и невзирая на скрип земли на зубах, я отправился дальше и вскоре нашел пару освежеванных крысиных тушек, которые последовали за картошкой. Хмыкнув, я подумал, что становлюсь очень похожим на желтокожих дикарей, но желудок мои мысли не поддержал и потребовал, чтобы я и дальше не тратил время на приготовление пищи. Как говорится, на пороге голодной смерти не стоит быть привередливым.

В общем, спустя четверть часа мы обшарили поселок и обнаружили все свои вещи. Если одежду желтокожие карлики успели растащить, а мою рубашку с курткой и украшенные затейливой вышивкой штаны Лакрийи даже разрезать на части, то сумки, деньги, амулеты, драгоценности и оружие искать не пришлось. Все это было свалено в одном доме, который оказался побольше и покачественнее прочих. Видимо, тут обитал шаман, или же глава племени, который после жертвоприношения планировал разделить добычу поровну. А может, и полностью заграбастать ее себе — кто теперь скажет? Главное, что карлики сильно сэкономили этим наше время.

За время поисков я успел набить свой желудок, поэтому голод меня уже не беспокоил, а также найти пару кривых глиняных горшков с остатками каши. Они идеально подходили для приготовления лимэля. Подхватив свою одежду, мы отправились к небольшой речушке, протекавшей неподалеку. Речка была очень небольшой и смахивала на ручеек, но его нам хватило, чтобы постирать шмотки. Я смыл кровь и кое-как привел себя в порядок, вымыл трофейную посуду, а потом оставил друзей на берегу и отправился за необходимыми ингредиентами.

Несмотря на мои опасения, все они оказались в наличии, так как лес вокруг был самым обыкновенным, если не считать обширных полей оранжевых цветов. От них я старался держаться подальше, с содроганием припоминая свою экскурсию по раю. Вернувшись с охапками нужных трав, я попросил меня не отвлекать и принялся готовить целебный напиток. Друзья подчинились и коротали время, расспрашивая Лакрийю о подробностях ее поступка, о ее жизни в Фантаре, да и просто о всякой всячине. Надо отметить, что эльфийка, которой я пожертвовал свои красные штаны, каким-то чудом уцелевшие из всего комплекта моей формы, постепенно раскрепостилась. Она уже не напоминала побитую собаку и только иногда машинально поглядывала на меня, когда ей задавали особенно неприятные вопросы. А когда процесс приготовления лимэля подошел к концу, она уже сама начала интересоваться жизнью адептов в Академии, расспрашивать друзей о том, как они сумели познакомиться со мной. Короче — пыталась как-то влиться в коллектив. Я не препятствовал этим попыткам, понимая, что нам с ней еще долго возиться, и чем адекватнее она будет себя вести, тем проще ее контролировать.

Подхватив большой горшок с целебной жидкостью, я прихватил сумку и сказал:

— Кто хочет понаблюдать за лечением дракона, прошу за мной!

Поглядеть на это хотели все, поэтому с готовностью взяли свои вещи и отправились за мной. По дороге я от нечего делать разглядывал амулеты Лакрийи. Как я уже говорил ранее, подготовилась она по полной программе. И чего в ее коллекции только не было! Бытовые, атакующие, маскировочные, даже десяток таких, назначение которых осталось для меня загадкой. Перед слежкой за нами она успела прихватить их все. Кстати, несмотря на спешку, она успела не только побывать в небольшой конюшне трактира Аникса, куда отвели ее лошадь, но и забрать свой лук с колчаном стрел, которые теперь обретались за ее плечами.

Ни дракон, ни трупы желтых карликов никуда не делись, поэтому я аккуратно пристроил горшочек с лимэлем и пошел осматривать больного. Его крылья находились в ужасном состоянии. Либо аборигены намеренно пытались их оторвать, либо за них тащили ящера к месту жертвоприношения. Кости были поломаны во многих местах, причем со смещением, один из осколков даже ухитрился пробить чешую, перепонки измяты, а одна порвана.

Именно с нее я и решил начать. Аккуратно срезав омертвевшую плоть на краях разрыва своим кинжалом, я капнул на рану лимэлем, а потом стянул перепонку, которая спустя несколько минут стала как новенькая. После этого я взялся за крыло и начал его расправлять. И тут дракон решил очнуться. Заревев от боли, он попытался подняться на лапы, но я одним прыжком оказался у его головы, а потом схватился за нее и закричал прямо в широко распахнутые желтые глаза, дублируя мысленно:

— Не шевелись! Замри! Иначе больше никогда летать не сможешь! Замри, я сказал!

Дракон прекратил попытки подняться, а в его взгляде появилась хоть какая-то осмысленность, поэтому я убрал руки с его морды и спросил: